Ольга Сергеева - Меняющие Суть

Кай'я Лэ хотела уже отвернуться и шагнуть прочь, но внезапно ее взгляд упал на предмет, лежащий на алтаре. Это была круглая каменная чаша на четырехгранной ножке, заканчивающейся вместо подставки острием. Занила вздрогнула, мысленно проклиная собственную глупость. Этот предмет она не могла не узнать. И как ей удалось быть настолько наивной, чтобы подумать, будто у старого мага всего лишь один артефакт и нет больше никакого оружия?! Она уничтожила его посох и успокоилась на этом, полностью уверенная, что теперь старик больше не представляет для нее никакой опасности! Да, она не чувствовала больше источников силы в храме, но разве это могло быть оправданием подобной беспечности?! Занила мысленно выругалась, помянув всех Темных Богов: похоже, ее ошибки так ничему и не учат ее. Иначе, почему она продолжает недооценивать своих противников?

Занила решительно шагнула в сторону алтаря и лежащего на нем артефакта — точной копии того, который был в руках у Талгата и которым потом ей угрожала Лейсан. Кай'я Лэ, если честно, считала, что магический предмет такой силы и сложности мог быть у ее врагов только один. Что ж, она ошиблась, а это говорит только о том, что отныне ей придется быть еще более осторожной! Вот только непонятно — Занила задумалась — почему старый маг, имея в своем распоряжении такое оружие, не воспользовался им, да еще и фактически сам привел ее к нему? Кай'я Лэ задумчиво покачала головой. Забыл о нем?.. Не верил, что даже столь мощный артефакт позволит ему справиться с Хозяйкой стаи?.. Нет, в первое предположение Занила не верила, второе же не собиралась проверять. В любом случае Фарит свое время упустил. И если он не воспользовался ее неосмотрительностью, она теперь воспользуется его!

Старик остался где-то в другой части храма, и Занила не собиралась ждать его. Предыдущий артефакт она просто уничтожила, но с этим она не хотела поступать так. Оборотень надеялась, что возможно ей просто удастся обезвредить его, чтобы потом забрать с собой и как следует изучить. Занила опустилась на другой уровень зрения и подошла вплотную к алтарю, опершись об него руками, слегка наклоняясь над лежащей чашей. Сначала ей показалось, что она снова по какой-то причине лишилась своих способностей и не смогла уйти с физического уровня реальности, но потом она заметила привычные сгустки перламутра, мерцающие в воздухе. Вот только, если она различает их, почему в артефакте, лежащем на алтаре, она не видит силы?! Никакой! Ни малейшего отсвета! Кай'я Лэ раздраженно тряхнула головой, возвращаясь на первый уровень зрения: она, кажется, вовсе перестала что-либо понимать. Она с трудом верила в это, но похоже, что каменная чаша на алтаре была всего лишь простой каменной чашей! А не артефактом…

И снова, как сегодня утром при виде точно такой же чаши в руках магички Лейсан, Занилу накрыло ощущение, что она забыла что-то бесконечно важное, что она уже видела это странный предмет где-то раньше! Кай'я Лэ в очередной раз развернулась спиной к алтарю и опять не смогла уйти от него. И теперь тем, что заставило ее напряженно застыть на месте, были статуи, возвышавшиеся с обеих сторон от него. Они ничем не отличались ото всех прочих в храме, только вот их руки были сложены на уровне груди, и в них они держали одинаковые странные чаши с острым четырехгранным кинжалом вместо подставки. И словно вид этих скульптур оказался последним зернышком, перевесившим чашу весов, или ключом, наконец-то позволившим отвориться двери, воспоминания, столь долго и упорно ускользавшие от Кай'я Лэ, хлынули на нее.

Это было несколько лет назад… Догатская школа для рабынь, небольшой кабинет, по стенам стоят шкафы и стеллажи, доверху заваленные пыльными массивными фолиантами и не менее пыльными и потрепанными свернутыми в тугие трубочки пергаментами. И этот запах, старых книг, наполняет все помещение, смешивается с запахом маслянистых дров, горящих в камине. А перед ним, спиной к пылающему огню, стоит пожилой мужчина с совершенно седыми и коротко остриженными, не по догатской моде, волосами. Взгляд его светло-карих глаз устремлен куда-то вперед, а на самом деле — в себя. Учитель Сарук смотрит поверх голов своих учениц — девочек-рабынь, рассевшихся на низеньких скамеечках вокруг него. И его тихий голос звучит ровно, почти так же, как и зимний салевский дождь за плотно закрытыми зелеными ставнями на окнах. Да, кажется, к зиме третьего года в догатской школе для рабынь речь на его уроках зашла о культе Светлых Богов, что процветал, распространился почти по всему материку, а потом, примерно сотню лет назад, внезапно пришел в упадок. Учитель описывает основные положения этой религии. Он говорит о том, что все Боги делятся на Темных и Светлых. Первые — это Бог Зверей, Бог Грозы, Бог Бурь и другие. Они жестоки и коварны, а в людях пробуждают все худшие черты их характера: жестокость, раздражительность, тягу к разрушениям… А Светлые Боги — это Боги-создатели людей. Они любят свои неразумные творения, защищают их и помогают найти верный путь, поэтому их еще называют Богами-покровителями.

Так рассказывает старый учитель, но маленькая рабыня по имени Занила слушает его едва ли вполуха: кому интересны старые верования, от которых теперь остались лишь присказки да поговорки — помянуть Темных Богов, когда что-то не ладится? Она заинтересовано вскидывает голову, лишь когда Сарук заводит речь о ритуалах, которые когда-то проводились в храмах, и о главном символе Светлых Богов и их последователей — чаше на четырехгранной ножке с острым кончиком вместо основания. «Это очень сложный символ, — говорит учитель Сарук. — Чаша символизирует жизнь, ее наполненность счастьем, а кинжал с противоположной стороны — это смерть.» Жрецы Светлых Богов учат, что жизнь и смерть едины. Чаша-кинжал присутствует в украшениях всех храмов, но в ритуалах используется нечасто — лишь четыре раза в год. Тогда жрецы приносят в жертву своим Богам животных: овец и телят. Кинжалом им перерезают горло, а чашу наполняют кровью, чтобы затем вылить ее на алтарь. Во все же остальные дни чаша-кинжал просто лежит на главном алтаре, а если жрецы по какой-то причине и берут ее в руки, то держат обязательно горизонтально. Светлые Боги учат, что жизнь и смерть не только едины, они еще и равны.

Маленькая рабыня слушает внимательно: что-то в словах учителя кажется ей странным и словно неправильным. И она даже понимает что! Она просто не видит связи между учением о Светлых Богах-покровителях и плохих Темных-Богах и символом религии — чашей жизни и смерти. А потом она догадывается. И все оказывается совсем просто. И разгадка, кстати, подходит для любой религии вообще! Все жрецы говорят о смерти, потому что лишь в этом случае их слова никогда не будут опровергнуты. Ну а Светлые Боги-покровители, которые учат людей, как жить «правильно», ничуть не хуже любого другого варианта богов! Наверное, поэтому они и не интересны ей: к чему искать подсказки у жрецов или поддержку у их небесных покровителей, если ей самой смысл ее жизни, как и смерти, впрочем, тоже, известен уже давно?..