Юрий Иванович - Торговец Эпохами. Спасение из Ада.

Присоединившийся к нему Василий сдернул перчатки и стал интенсивно разминать одеревеневшие пальцы:

- Все может быть. Я сам не нищенствовал и не побирался, но порой таких баек про таких типов наслушаешься! Мол, и миллионеры они, и миллиардеры.

- Вранье полное! - Сильва тоже решила немного размяться, на минутку покидая свой пост наблюдения, - Сам посуди, ведь сколько мы операций провели или расследований, а нигде и ни разу ни один клиент под кличкой «нищий» не проходил. И в начальных биографиях других клиентов строка «попрошайничество» отсутствовала.

Курт снял капюшон куртки, обе вязаные шапочки и теперь усиленно массажировал кожу на голове, устраняя последствия обжима несколько упругой ткани:

- Вот потому нищие и отсутствуют даже в наших разработках, что умение мимикрии они развивают до совершенства, до крайностей. Став миллионерами они продолжают жить как и прежде и об их богатстве не подозревают ближайшие соседи, а порой и родственники. Ничем себя не выдавая даже спецслужбам или мафиозным структурам. А если уж бывшие попрошайки и начинают жить во дворцах, на широкую ногу, или с размахом, то так преподносят свои капиталы, что никто их не может обвинить в чем-либо предосудительном. Умеют они скрываться и скрывать.

- Может ты и прав…, - Сильва тоже со всей интенсивностью, но весьма осторожно растирала свое изувеченное лицо. И хоть все в группе договорились сегодня ни слова не говорить о доставшем всех холоде, женщина не сдержала озлобленного рычания, перешедшего в ругательство.

Вполне понятно, сто старший группы просто обязан был отреагировать:

- На кого это ты так озлобилась?

Боевая подруга могла и не отвечать, но перед этими товарищами по оружию ничего не скрывала. Да и хотела бы скрыть, не получилось бы:

- Опять проклятые прыщи стали нагнивать!

Когда такое случалось, Сильва при малейшем всплеске боевой активности превращалась в грозную фурию или трудно управляемого берсерка. Да и в простейших бытовых ситуациях от нее следовало держаться подальше. Видимо долгое нахождение в холодной среде обошлось исстрадавшейся коже слишком дорого, начался очередной рецидив. Но остановить моральное раздражение следовало немедленно. Поэтому Василий добавил в свой голос грубости и металла:

- Только не вздумай ныть и кидаться на всех подряд! Нам тут всем не сахар. Лучше стисни зубы и тверди себе, что это в последний раз! После задания Торговец тебя излечит. Поняла?

Женщина перестала рычать и выплеснула копящийся в себе гнев на свою болезнь простым, но шумным выдохом. Затем неожиданно жалостливо пробормотала:

- Я уже в такое чудо не верю…

Пока Василий сглатывал неожиданный комок жалости в горле, со своей логикой вмешался в разговор немец:

- Ха! Как можно не верить в чудеса?! Если они прямо на тебя со всех сторон смотрят! Я на сто процентов уверен, что для Торговца тебя вылечить - вполне осуществимое действие. Так что, выше нос, подруга и будь уверена, мы еще погуляем на твоей свадьбе! Тем более что всю жизнь мечтал побывать именно на русском варианте этого торжественного мероприятия.

- Ну да, - уже более спокойно продолжила женщина, но все еще продолжающая сомневаться: - А если этот гребаный Торговец не появится? Смотри уже сколько дней его нет. Мало ли что…

- Ну, если не появится, - повеселел Курт, - то нам всем здесь и настанет этот…, как его, по-вашему? О! Кирдык!

- Ха-ха! - неожиданно развеселился и старший группы - Это совсем не по-нашему. Но суть одна: если новый работодатель не появится, то мы можем действительно загнуться возле того черного булыжника.

Казалось бы, скорая возможность гибели успокоила Сильву больше, чем призрачное излечение в будущем от ненавидимой ею болезни. Потому что она попыталась даже улыбнуться:

- Вполне может быть, что возле вершины мы справимся легко. - Но сразу озабочено добавила: - А вдруг взрывчатки не хватит?

- Значит не судьба, - философски наморщился Василий. - Поищем чего-нибудь на месте. Если не найдем, отходим назад, прорываемся через перешеек и выходим на ПМЖ в более цивилизованные государства.

Слышавший каждое слово Петруха, отозвался со своего насеста:

- Так может, есть смысл сразу повернуть?

- Эх, Петя! С восемнадцати лет тебя знаю и все шесть лет от тебя только и слышу глупые вопросы. Поэтому страшно удивляюсь, что ты еще жив до сих пор.

Парень нисколько не обиделся, скорей даже возгордился:

- Потому и живу, что стараюсь каждое сомнение свое разрешить заблаговременно. Да и мнение окружающих по любому поводу, «оченно знать пользительно». Помнишь как в том древнем стишке прошлого века? «В диверсанты я пойду, пусть меня научат…» Как же учиться, если ничего не спрашивать?

- Так спрашивай по делу! - рассердился старший группы.

- Не проблем! Вот наш новый хозяин утверждал, что мы будем все говорить на местном языке как на родном. Вроде бы при допросах пленников так и получалось. Нас боялись, но явно принимали за земляков. А вот как с Куртом быть? Неужели он и тут с акцентом говорит?

Все пятеро между собой переглянулись. Даже Дана оторвалась от бинокля и смешно потерла свой раскрасневшийся носик. И в самом деле, во время рейда с диверсиями и совсем недавно, немец не принимал участия в допросах, стоя в боевом охранении. Лучшими профи по вытягиванию сведений считались Василий и Сильва, да порой Петруха, играя талантливо роль подранка, пытался загрызть оказавшего небольшое сопротивление «языка». Такой экспресс-метод тоже хорошо пробивал ашбунов на скороговорку. Но заданный вопрос и в самом выглядел своевременным, вдруг Курта кто-нибудь о чем-нибудь спросит в самый ответственный момент и вся группа сгорит на таком пустяке. Раньше проверить данную деталь как-то не сообразили.

- Уел, умник, уел…, - признался Василий и повернулся к немцу: - Ладно, постараемся при беседе с отшельником тебя подключить. Но перед тем намекнем, что у тебя проблемы с гортанью.

Тогда как сам немец с удивлением пожал плечами:

- Странно, но я почему-то уверен, что язык ашбунов я знаю на порядок лучше, чем русский. Но проверить и в самом деле не помешает.

Дане видимо надоело, и мерзнуть, и наблюдать за местностью лишь с Петрухой. Поэтому она стала возмущаться:

- Может уже хватит языками трепаться? Скоро совсем стемнеет, а мы так окончательно пещерку и не выбрали. Если вы не хотите отогреться, то могу вас всех оставить здесь до утра. Времени то у нас на переход и выбор места мало останется, скоро луны начнут всходить. Протрите глазки!

Напоминание о возможном тепле, взбодрило всю группу, они скопом усилили наблюдение и интенсивно стали обсуждать приемлемые варианты. Предпочтительней всего им показалась самая ближняя к ним пещера. Она находилась на наибольшем удалении от тракта, и почти никто из паломников даже не посматривал в ее сторону. Хотя сам отшельник в черной папахе терпеливо сидел у входа, надеясь хоть кого-то заманить на постой. Несколько раз он на короткое время пропадал в своем жилище, но затем поспешно возвращался на прежнее место. Не баловали его гости, однозначно не баловали.