Анна Гурова - Мельница желаний

– Вяйно уже здесь, – ответил Юнни, глядя на брата с почтением и восторгом. – Уже все знают, как оно было. Ильмо, ты герой! Ну и чудовище! Я бы помер от страха сразу, как его увидел…

– Кого ты увидел?

Ильмо быстро огляделся. У дома Антеро, кажется, собралось все селение. Женщины и мужчины бегали туда и сюда, словно при пожаре, встрепанные, со всех сторон слышались оханье, громкие разговоры, женский плач… И никто не обращал на Ильмо внимания.

Тем временем вернулся бегавший куда-то парень – он принес Ильмо новую рубаху и отобранную у него любимую кожаную безрукавку. Только теперь Ильмо сообразил, что костер-то, пожалуй, откладывается. Эта мысль вмиг согрела его лучше любой рубашки.

– Вяйно здесь? – улыбаясь, повторил он. – Значит, меня отпускают?

– Погоди, давай-ка сначала оденься. Вот, другое дело. Когда тебя наружу доставали, ты был как снулая рыбина, я даже испугался…

– Отпускают или нет?

– Никто тебя не отпускал, – раздался над ухом низкий голос Куйво. – Антеро велел тебя вытащить из ледника, а о том, чтобы отпустить, разговора не было.

В отличие от прочих родичей, Куйво был подозрительно спокоен и деловит. В руке у него Ильмо заметил топорик. Окинув взглядом двор, Куйво наклонился к племяннику и тихо сказал:

– Если хочешь удрать в Тапиолу – сейчас самое время. О тебе все забыли и еще не скоро вспомнят, при таких-то делах.

– Каких делах? Что здесь вообще творится?

– Дружки твои явились, – пояснил Куйво. – Молодой хозяин Лосиного острова и какой-то косоглазый нойда, а с ними – наш Вяйнемейнен пожаловал…

– И притащили голову упыря! – воскликнул Юнни, сверкая глазами. – Батя, я пойду, еще посмотрю!

– Не смей! – рявкнул Куйво. – Даже близко не подходи! Ох, что теперь с нами будет? Земля предков осквернена! Небось к себе на Лосиный остров погань не повезли, окаянные!

– И Ахти тоже здесь? – радостно повторил Ильмо. – Юнни, дай руку, я встану. А… девицы тут не видали?

– Какой еще девицы?

Ильмо хотел рассказать, как выглядит похъёльская чародейка, но решил, что это бессмысленно, и, опираясь на плечо Юнни, встал на ноги.

– Где Вяйно и Ахти?

– Сидят у Антеро, – ответил мальчик. – И кантеле костяное там у них – я видел.

– Пошли к нему.

– Ты подумай, подумай, – буркнул Куйво. – Еще не поздно смыться. Убил ты тварь или не убил, ведь всё равно во всем виноват окажешься, попомни мои слова. Пошли, провожу до околицы…

– Я больше бегать не буду, – твердо ответил Ильмо. – Хватит, надоело.

Голова туна валялась перед крыльцом на земле. Грязная, в пятнах черной крови и налипших еловых иглах. Жители Калева, тесно обступив крыльцо, рассматривали ее со страхом и любопытством. Всем хотелось увидеть кровожадного оборотня, о котором только и было разговоров с тех пор, как пропали девушки. Теперь всякому было ясно, что чародей – не человечьего рода. Но какого? Огромный свирепый глаз – из левого торчал обломок стрелы – глядел так, что встречаться с ним взглядом не хотелось. Приоткрытый тонкогубый рот с острыми, словно подточенными зубами; крючковатый нос, больше похожий на совиный клюв; темя, покрытое непонятно чем – не то чешуей, не то перьями…

– Кто это? – слышались голоса в толпе. – Что за тварь? Хийси? Оборотень?

То и дело недобрым словом поминали хозяина Лосиного острова. Но Ахти сейчас сидел в доме Антеро, путь в который преграждала страшная голова.

– Приехал верхом, в броне, словно варг, – рассказывал кто-то. – А за ним входят в ворота Вяйнемейнен и саами. Этот Ахти бросил голову под ноги Антеро и говорит: хей, старик, вот и погибель твоя пришла! Антеро едва не сомлел. А старый Вяйно говорит – пошли-ка, побеседуем. До сих пор беседуют…

– Пропустите-ка меня, – растолкал всех Ильмо и, перешагнув через голову туна, взошел на крыльцо.

Несмотря на ночное время, изба была ярко освещена. Огня не жалели – до жалости ли в такой час! Народу внутрь набилось битком. За столом, на лучшем месте под алтарной полкой – Вяйнемейнен, рядом Антеро и Локка, по бокам старейшины рода Калева. Ближе к двери в гордой позе устроился Ахти – подбородок поднят, рука на мече, словно вождь варгов в захваченном бурге. Антеро едва сдерживал бешенство, поглядывая на наглого чужака, который к тому же опозорил его перед родичами, напугав своей выходкой с мертвой головой. Ахти только ухмылялся, да поглаживал рукоять меча. Он был очень зол на Антеро из-за Ильмо. За спиной у Вяйно примостился Йокахайнен, хотя в избу его никто не приглашал. Старики косо поглядывали на саамского колдуна, а тот стоял себе с надменным видом, не глядя по сторонам. В избе стоял шум и крик.

Когда Ильмо с дядей вошли в избу, разговоры умолкли, и на них обратились все взгляды. Ильмо сдержанно поклонился старейшинам, которые смотрели на него с разной степенью отвращения. Никакого восхищения его подвигом, кроме как от братца Юнни, Ильмо так и не дождался. На лицах Антеро и старейшин было написано одно и то же: «Ну ты и втравил нас в историю! Лучше бы ты в лесу сгинул!»

– Ильмо! Здорово, дружище! – радостно приветствовал его Ахти. И тут же нахмурился, заметив свежие синяки на лице.

– Ильмо, проходи, – ласково сказал Вяйнемейнен. – Присаживайся. Разговор как раз о тебе…

Куйво пинком отправил за дверь Юнни, который пытался проскользнуть за печь за его спиной, и сам присел к столу. Ильмо хотел сесть рядом с ним, но Ахти встал и сделал ему знак выйти.

– Вы не стесняйтесь, беседуйте, – разрешил он калевским старейшинам, онемевшим от такой дерзости. – Мы сейчас придем.

Друзья вышли в сени, пожали друг другу руки.

– Что у тебя с лицом? Антеро не говорил, что тебя били, – сказал, просто схватили и заперли в подполе…

– Не в подполе, а в леднике, – мрачно уточнил Ильмо. – Ну да не о том речь. Ты сам-то как тут оказался?

Ахти весело тряхнул головой.

– А я передумал возвращаться. Доехал до Заельников, послал матери весточку, чтобы прислала ладью – забрать меня из устья Яннего, – а сам отправился в Калева. Потом вернулся бы озером. Уже в лесу меня Вяйно догнал перед самой деревней, не пойму как. Прямо передо мной вышел из-за дерева вместе с косоглазым, как из воздуха, клянусь! Вот мы и приехали в Калева все вместе.

– А голова туна откуда взялась?

– Э-э-э… Ну, я, когда уезжал из дома Тииры, все-таки решил ее взять на память. Зачем сжигать такую диковину? И вообще, я подумал: позорно для воина прятаться от мести родичей убитого врага!

– Ну зачем ты в это лезешь? – тоскливо спросил Ильмо.

– Неужели ты думаешь, я оставлю всю месть тебе, а сам сбегу восвояси? – серьезно спросил Ахти. – Убивали мы его сообща, а разбираться с родственниками упыря будешь ты один?