Карен Монинг - Лихорадка грез

Я опять покрутилась во все стороны с камнями в одной руке и копьем – в другой.

– Бэрронс? – напряженно прошипела я. Ответа не последовало.

И так же внезапно, как и исчезла, Книга появилась на моем радаре. Но сейчас она была где-то позади меня!

Я еще раз позвала Бэрронса. Снова послушав тишину, я зажала копье подмышкой, достала сотовый и набрала его номер.

Когда он ответил, я сообщила ему, что она переместилась, и сказала куда.

– Жди меня, я сейчас буду.

– Но она движется. Мы упустим ее. Иди на восток, – я нажала отбой и устремилась за Книгой.

Я бежала прямо к ней, стараясь настичь ее, как вдруг Книга остановилась, и я почувствовала, что нахожусь к ней ближе, чем думала сначала. Гораздо ближе. Сегодня все мои знания о Книге трещали по швам.

Я застыла.

Она была прямо за углом, наверное, футах в двадцати от меня.

Если бы я дошла до угла здания и высунула бы голову, то смогла бы ее увидеть.

Я чувствовала, что она там, абсолютно неподвижная, пульсирующая темной энергией. Что она делает? Может, это игра в кошки мышки? Может она… забавляется?

Она начала двигаться. Прямо ко мне.

Где, черт побери, Бэрронс?

Она остановилась.

Она старалась напугать меня? Если так, то это сработало.

А что если Риодан ошибался? Что если Зверь реален и сможет порвать меня на куски? А что если у того, кто ее держит, есть пистолет, и он отстрелит мне голову? Мне было страшно, но если я отступлю, Книга может воспринять это как слабость, также как лев может учуять страх, и обрушиться на меня со всей мощью.

Я собралась с духом и сделала шаг вперед.

Она тоже.

Я вздрогнула. Теперь она была прямо за углом.

Кто ее нес? Что он делал? Какие у него были намерения? Это неведение просто убивало меня.

Я была ши -видящей. Я была ОС-детектором. Именно для этого я была создана.

Я сжала челюсти, расправила плечи, повернула за угол и столкнулась лицом к лицу с психопатом чистой воды.

Он улыбнулся мне, и я от всей души пожалела, что он это сделал: за тонкими губами его зубы были похожи на звенья цепной пилы, которыми он без остановки скрежетал. Он клацнул зубами и засмеялся. Его глаза были абсолютно черными, как бездонные озера. Высокий и худой, он пах смертью, гробами с прогнившей подкладкой, кровью и психбольницей. У него были белые руки, и они дрожали как умирающие мотыльки. На его ладонях были рты с такими же скрежещущими серебристыми лезвиями.

Подмышкой у него была зажата абсолютно безобидная книга в твердой обложке.

Но мой взгляд был прикован к нему вовсе не из-за Синсар Дабх . Я уставилась на лицо этого психопата. Когда-то оно принадлежало Дереку О’Банниону.

У меня было копье, а так как О’Баннион ел Невидимых, то нанеси я удар, это, возможно, убило бы его. Но если я его убью, то на кого сразу же обратит свое внимание Синасар Дабх ? На меня.

Он резко оборвал смех и вытащил книгу. Он держал ее обеими руками как можно дальше от себя, и в какой-то момент я даже подумала, что он предлагает ее мне.

Мы стояли так близко друг к другу, что если бы я захотела, я могла бы протянуть руку и взять ее. Но я этого не сделаю ни за что на свете.

Затем он рывком перевернул книгу, так что текст (если, конечно, там было что-то, хотя бы отдаленно напоминающее текст) был повернут к земле, и его было невозможно прочесть.

Из его рта вырвался скрежет металла по металлу, он открыл и закрыл рот, будто пытался сформулировать слова, но ничего не получалось.

На долю секунды я увидела белки его глаз вокруг зрачков. Это был ужас в его глазах? Неужели он выговорил «помоги» сквозь свои металлические зубы? Я хотела убежать. Но я не могла оторвать от него взгляд.

Затем его глаза вновь стали абсолютно черными, а тело конвульсивно содрогнулось, как будто ему приказывали действовать, а он сопротивлялся каждому шагу.

Его руки сомкнулись по краям книги, которая теперь отнюдь не выглядела безобидной. На моих глазах она превращалась в массивный, древний, смертоносный черный фолиант со сложными запорами, все они отвалились, и прямо в руках О’Банниона Книга начала раскрываться. А я точно знала: что бы ни осталось от самого О’Банниона внутри этого психопата, оно не хотело, чтобы книга открылась. Больше всего на свете оно хотело умереть и никогда не видеть ни единой страницы, ни единой строчки.

Но, тем не менее, его заставляли открыть ее.

Его пальцы загорелись, затем начали пылать его руки, он завизжал.

Языки пламени касались его плеч, затем перекинулись на грудь и ноги, его лицо охватило огнем, а затем Дерек О’Баннион, ослепительно вспыхнув, со взрывом превратился в пепел, разлетевшийся на десять футов вокруг.

Я принялась яростно соскребать его с себя, стряхивала с волос, сплевывала изо рта. Ледяной порыв ветра смел все следы того, что когда-то было О’Баннионом.

А Синсар Дабх упала на асфальт к моим ногам.

Открытая.

По мере взросления я всегда четко осознавала свои возможности. Я была достаточно миловидна, чтобы один из спортсменов в моем классе пригласил меня на танцы, но я бы никогда не охмурила квотербека [37] Квотербек — игрок, разыгрывающий мяч, член команды нападения и перед началом очередного игрового момента находится за центральным игроком линии нападения. Это - самая важная позиция в американском футболе. .

У меня хватило мозгов, чтобы пролезть в колледж, но я никогда бы не смогла стать нейрохирургом.

Я могла достать свой собственный велосипед с алюминиевой рамой с верхней полки нашего гаража, но ни за что не сдвинула бы с места велосипед отца, который остался у него со времен юридической школы.

Когда знаешь пределы своих возможностей, это успокаивает. Это зона надежности и комфорта. Многие люди находят свою, забираются в нее и остаются там на всю жизнь. Я думала, что проживу именно такую жизнь.

Есть тонкая грань между глупостью и осознанием того, что тебе придется испытать свои пределы, если ты вообще хочешь жить.

Это была та грань, на которой я и балансировала в данный момент.

Синсар Дабх лежала открытой у моих ног.

С того момента, как она коснулась тротуара, я старалась на нее не смотреть.

– Не смотри вниз, не смотри вниз, – повторяла я, как мантру.

Не успев полностью открыться, Книга испепелила О’Банниона. А если я посмотрю на ее раскрытые страницы, что тогда случится со мной?

Я то ли прошептала, то ли прошипела имя Бэрронса, и только потом поняла всю глупость своего поступка. Неужели я думала, что если не буду шуметь, Книга меня не заметит?

Приехали! Она уже заметила меня. Собственно говоря, я была ее единственной целью. Она играла со мной с того момента, как я засекла ее сегодня ночью. Потому что это была именно я ? Или она играла со всеми, кто попадался ей на пути?