Евгений Малинин - Драконья ненависть, или Дело врачей

Я оглядел свое оставшееся воинство и понял, что путь в долину Человеческого плача открыт для дана Тротта!

А черный прямоугольник черных извергов снова карабкался вверх по тропе, к гребню, за которым их ждала невиданная награда, к нам, еще остававшимся в живых защитникам перевала.

«Что же ты не уходишь?» – Просквозил в моей голове неизвестно кем заданный вопрос.

«Еще не вечер!» – Явно невпопад ответил я, потому что и вечер уже наступил, и остановить поднимающихся захватчиков я не мог…

Но тут ранний вечер померк, словно всю округу накрыло некое темное, но прозрачное покрывало! Строй черных извергов, остановить который, казалось, не могло уже ничто, замер, как замерли на месте и следовавшие за этим строем главари набега. Я хотел было поднять к небу лицо, чтобы убедиться в стремительном наступлении ночи, но в это момент поверх наших голов с яростным, сбивающим с ног шипением пронеслась широкая, тугая струя широко клубящегося тумана и в мгновение ока окутала наших противников. Я замер, боясь оторвать взгляд от накрывшего черных извергов облака, а оно продолжало клубиться, пенится, волноваться!.. Наконец, белая пелена истаяла и…

Я увидел, уже знакомую мне картину – черные изверги частично лежали, частично стояли немыми темными статуями, позади которых застыли четыре неподвижные фигура: одна темно-синяя и три светло-голубых! Мне не надо было спускаться к этой группе, чтобы убедиться, что все эти люди умерли от… удушья!

Мрак над нами рассеялся, но только через минуту я смог поднять голову. Высоко в небе парил огромный атласно-алый дракон и, чуть склонив голову, рассматривал нас янтарно поблескивающим глазом.

– Небесная Мать!.. – пропел рядом со мной голос, похожий на маленькую арфу.

– Небесная Мать!.. – согласился с ним гундосый голос гоблина.

– Небесная Мать!.. – вплел в общее восхищение свой хрипловатый баритон гном.

Потом последовала небольшая пауза, и срывающийся человеческий голос повторил вслед за всеми:

– Небесная Мать!..

Я даже не сразу понял, что это именно мой голос.

А дракон заложил крутой вираж и по изящной дуге направил свой полет прямо на нашу компанию. Скала чуть дрогнула под нашими ногами, когда лапы чудесного в своей красоте существа коснулись земли. Небесная Мать приземлилась совсем рядом с нами и, вытянув шею, уставилась своими янтарного цвета глазами прямо в мое забрало.

«Небесная Кара!!! – прошелестело в моей голове. – Небесная Кара!!! Вот он мой шанс!!!»

А затем истошный визг Блуждающей Ипостаси чуть не вывернул меня наизнанку:

«Руби ее!!!»

Моя рука привычно выметнула Серое Пламя вверх, но замерла скованная моей волей, а затем медленно опустила клинок в заплечные ножны.

«Руби ее!!!» – Снова взвизгнула Блуждающая Ипостась, но и свирепый призрак уже понял, что на этот раз я не поддался его посылу, я превозмог его волю!

И тогда со своим привычным, совершенно спокойным высокомерием Блуждающая Ипостась сияющего дана Тона произнесла:

«Пришелец из другого Мира, коварным чародейством захвативший мои доспехи, я вызываю тебя на поединок за право обладанием твоим телом!»

– С чего ты взял, что я буду с тобой драться за собственное тело?! – Едва слышно, сквозь зубы поинтересовался я.

«Глупец, – торжествующе взвыл призрак, – по законам нашего Мира ты не можешь отказать призраку в этом поединке, поскольку находишься на его территории!»

Я не успел ничего возразить. Призрак каркнул вороном: «Ко мне!» – И свет померк в моих глазах!

Опустившаяся на меня тьма царила недолго, достаточно мне было моргнуть пару раз, как мрак рассеялся и я увидел…

Вокруг меня на все четыре стороны до недалекого горизонта простиралась голая серая равнина. Под ногами моими была не земля, в смысле, не почва, я стоял на странной, прохладной, чуть шероховатой поверхности, слегка подающейся под моими ступнями. Никакой растительности не наблюдалось, хотя сама поверхность была немного холмистой и, казалось, пылила под едва заметным, но постоянным ветерком. Сам я находился на невысоком холмике, на мне не было абсолютно никакой одежды, и все тело слегка покалывало, будто в него бились невидимые песчинки.

Не успел я как следует оглядеться, как позади меня раздался знакомый высокомерно-насмешливый голос:

– Лучше бы ты послушался меня и убил Небесную Кару. Тогда, вполне возможно я и успокоился бы, а ты благополучно отправился назад в свой Мир. А теперь я отберу у тебя тело и сам совершу то, что предназначено!

Я резко обернулся и увидел на вершине соседнего холмика, метрах в двадцати от меня, странно расплывчатую скрюченную фигуру, с размытыми чертами лица в которых угадывался… старик. Только его глаза светились молодо и дерзко, выдавая ни с чем не смирившийся дух. Впрочем его расплывчатость, размытость быстро исчезала, так что спустя несколько секунд я уже ясно видел древнего старикашку, с совершенно плешивой головой, тонкими руками и ногами, сведенными подагрой пальцами, тонкой «цыплячьей» шеей… Вот только выражение испещренного морщинами лица, с ввалившимися губами и длинным кривоватым носом было донельзя высокомерным. Он прямо-таки светился превосходством!

– Что же ты раньше не пытался захватить мое тело? – Неожиданно для самого себя спросил я.

– Глупец! Зачем оно мне было нужно? – Презрительно ответил дан Тон, – неужели ты думаешь, что мне хочется прожить еще одну жизнь… Прожить жизнь… неизвестно кого?!

– Тогда зачем оно тебе сейчас? – Недоумевающее поинтересовался я.

– А сейчас у меня появилась возможность убить Небесную Кару! – Взвыл обезумевший от ненависть дан. – Твое тело конечно же погибнет, но все будут знать, что это я – дан Тон расправился с Небесной Карой.

Он прожег меня испепеляющим взглядом и каркнул:

– Хватит разговоров, твое время вышло!

Я усмехнулся и, пожав плечами, произнес:

– Ну, какой между нами может быть поединок?! Если я до тебя только дотронусь, ты рассыплешься, как… призрак!

– Нет, мой дорогой, это не поединок физической силы, это поединок разумов! Нам совершенно не надо «прикасаться» друг к другу! Нам надо действовать вот так!..

Он как-то странно взмахнул рукой, и все мое существо пронзила невыносимая боль! Казалось, кроме этой боли ничего не осталось в моей жизни, она терзала каждую клеточку моего тела и каждую частицу моего разума! Я не знаю, как долго она продолжалась, но в конце концов ее клыки немного стерлись, и сквозь все виды мук ко мне снова прорвался торжествующий голос моего мучителя:

– … а я специально обучался этому искусству – поединку разумов. Так что у тебя нет ни единого шанса! Еще два-три таких удара, и ты исчезнешь, твой разум раствориться в неутихающей боли, ты перестанешь существовать, а вместо тебя будет существовать только твоя боль! И она будет существовать вечно, но зачем вечной боли тело? Вот я его и заберу!