Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – майордом

Барон Альбрехт проворчал:

– Мало ли что неумытые желают…

А Растер спросил непонимающе:

– Майордом… это где?

Я оглядел парламентера внимательно и сдержанно сказал:

– Желание вождя – закон для людей его племени. Если хочет говорить с нашим вождем, пусть заинтересует его высокую и благородную персону и даже одухотворенную личность.

Гонец расхохотался, словно я сказал самую смешную шутку на свете, а он, вернувшись, будет рассказывать ее всю оставшуюся жизнь.

– А чем тебя заинтересовать?

Я спросил:

– Уже знаешь, что вождь – я?

– Все знают, – ответил он и снова расхохотался, показывая красивые ровные зубы. – Ты такой приметный!

– Наблюдательные вы парни, – пробормотал я. – А вот в столице меня никто не признал… Так что скажешь?

Он смотрел на меня веселыми и даже дружелюбными глазами.

– Так как насчет разговора?

– Да у меня пока еще нет желания, – ответил я. – Твой вождь возжелал, а я вот, увы, нет.

Варвар не сводил с меня пристального взгляда.

– Что-то тебя обидело, – сказал он неожиданно. – Но что?.. Не понимаю. Что я не так сказал?.. Вернусь, меня же убьют, что не смог… Эх, ладно…

Он начал поворачивать коня, я увидел лица своих рыцарей, смотрят сдержанно, никто не осудит, понятно, все верны вождю, но все же… и я сказал надменно:

– У меня желания общаться с твоим вождем нет… но к вечеру может появиться. Так и передай.

Всадник сверкнул на прощание ликующей белозубой улыбкой, красиво поднял коня на дыбы и сделал прощальный жест в воздухе, очень эффектно, погнал в сторону своего лагеря.

Вокруг меня то ходили на цыпочках, дабы не потревожить перед сложными переговорами, то лезли с советами, как и что сказать, чтобы р-р-раз – и все, варваров нет, а мы как бы победители сразу и навеки.

Только сэр Растер долго морщил лоб, сверкал глазами, наконец проговорил сердито:

– Нет, а чего он все-таки обозвал каким-то… майордомом?

Я пожал плечами.

– Дикари-с…

– Что? – спросил Растер грозно. – Он вас оскорбил?..

– Нет-нет, – поспешно заверил я. – Майордом – это очень высоко и почетно!.. Просто употреблялось в старое доброе… гм… дикое время. Майордомы и у нас были! Давным-давно, задолго до рыцарства. Известно только, что майордомы управляли всем имуществом и землями королей…

– Ага, – Растер довольно усмехнулся, – тогда ладно! А то я их за оскорбление… Может, они все-таки хотели обидеть?

– Да нет же, – сказал я с досадой.

Граф Ришар подумал, хмыкнул.

– Хороший титул. Подходящий. Древний, говорите? Тем больше ему цены. Что еще делал майордом?

Я наморщил лоб.

– Насколько помню, пользовался всей полнотой административной, судебной и военной власти… над всем королевством. Майордом замещал короля. Но это весьма старый титул! Сейчас им не пользуются.

Будакер пробормотал:

– Да? А жаль. Подходит.

Они переглядывались, я видел, как по лицам пробежала, топая копытами и высекая искры, одинаковая не то мысль, не то идея.

Ришар сказал уверенно:

– Мне этот титул нравится. Майордом! Чувствуется в нем нечто старинное, добротное, благородное. И весомое, да, весомое.

К вечеру я уже, как мне казалось, подготовил все, что нужно сказать, но когда вдел ногу в стремя и поднялся в седло, ощутил с ужасом, что из головы выдуло абсолютно все. Даже то, что знал раньше.

Со стороны варваров выехал навстречу отряд, но когда старший увидел, что я один, он властным взмахом остановил всех, и дальше его красивый конь шел неторопливой рысью в одиночестве.

Я внимательно рассматривал его, стараясь понять, как лучше держаться, какую шкуру надеть: лисью или львиную, правитель сам собой может побыть только в туалете, да и то не рискнет, известно – береженого бог бережет.

Широкий и все еще мускулистый мужчина, хотя тело уже покрыто слоем жира, особенно заметно на талии, голова как пивной котел, лицо бесстрастное, шрамов так много, будто сам себе нарисовал, умные прищуренные глаза, широкие скулы, длинные висячие усы, что придают несколько печальный вид, но массивная нижняя челюсть говорит о сильном и несговорчивом характере.

Конь под ним низкорослый, но крепко сбитый, диковатый, сразу посмотрел на Зайчика злобно и оскалил зубы, как собака. Зайчик фыркнул и взглянул багровыми глазами. Конь варвара пугливо прижал уши и чуть подогнул колени.

Вождь вскинул руку в приветствии.

– Приветствую тебя, вождь!.. – проговорил он густым голосом, взгляд его был почти одобряющим мой вид и мое вооружение. – Твои люди дерутся храбро. И сам ты влезаешь в самые опасные места, хотя тебя и стараются уберечь…

– И это заметили? – спросил я. – Ну, наблюдатели у вас работают хорошо. Глазастые.

Он коротко усмехнулся.

– У нас хороши не только наблюдатели. Мы заняли почти все королевство!

– Пока мы здесь, – отрубил я, – ни хрена вы не заняли.

Он помолчал, всматриваясь в меня. Лицо посерьезнело.

– Хорошо, – сказал он медленно, – тогда перейдем к делу. Наша ошибка была в том, что выставили слишком малый отряд перед Брабантом. Или выкопали недостаточно глубокий ров… Я не знаю, как вы сумели выбраться, но, что сделано, то сделано. Предлагаю заключить мир…

Его конь робко поднял голову и посмотрел снизу вверх на Зайчика. Тот поглядывал на него со снисходительностью, как феодал на челядинца.

– Ого, – сказал я с осторожностью, – даже не перемирие, а сразу мир? И на каких условиях?

– Об этом и поговорим, – произнес он невозмутимо. – Мы можем дать вам часть нашей добычи, а вы вернетесь в свой Брабант. Там встретят вас, как победителей!..

– Не пойдет, – ответил я незамедлительно. – Так мы все равно останемся запертыми.

Он кивнул.

– Я тоже об этом подумал, – сказал он с оттенком уважительности в голосе. – Мы можем дать земли за Брабантом. Там есть удобное место, где могут приставать корабли.

– И в любой момент можете отнять, – парировал я. – Сейчас вы хоть заняты войной на два фронта! А потом? Нет, не подходит.

Он спросил, хитро щурясь:

– А что бы ты хотел?

Я развел руками.

– Если честно, то чтобы вы все провалились в ад.

Он захохотал.

– Да, это честный ответ! Но мы не провалимся. Мы есть! С нами можно либо воевать, либо разговаривать.

– Разговаривать, – уточнил я, – это что? Ладно, можете сложить оружие. Нам, конечно, хотелось бы повоевать, как это – собрать такое войско и разойтись? Но ничего, найдем еще с кем подраться.

Он захохотал так, что широкое лицо затряслось, я впервые увидел, что там три подбородка, и живот уже да, живот, а не пресс.

– Варвары любят шутить!.. И уважают тех, кто понимает шутки.

Я посмотрел ему прямо в глаза.

– Можно, конечно, юлить и хитрить, что-то выгадывать, но если мир на обмане, он будет непрочен. Но сейчас я, увы, пока не придумал, что именно нас бы устроило.