Стивен Эриксон - Сады луны (перевод И. Иванова)

Крюпп сощурился и сделал несколько шумных глотков.

— Откровенно говоря, есть некоторые странности. Например, он попросил меня вернуть ему драгоценности, изъятые из одного богатого дома. Когда я полюбопытствовал зачем, ваш племянник ответил, что у него есть причины личного характера. Крюпп тогда удивился и не перестает удивляться и сейчас. Искренность побуждения… нет, пожалуй, непривычная настойчивость Крокуса весьма похвальна.

— Целиком с тобой согласен! А что ты скажешь о внезапно проснувшемся в нем желании учиться? Сколько сил я потратил, пытаясь убедить Крокуса в преимуществах, какими обладает образованный человек. Думаю, все это не просто так. Мальчишка что-то крепко вбил себе в голову.

— В таком случае, Крюппу следовало бы принять в этом живейшее участие.

— Спасибо тебе, — облегченно вздохнул Мамот. — Я очень хочу знать причину столь неожиданной перемены, случившейся с Крокусом. Ни с того ни с сего — и вдруг лавина честолюбивых замыслов. Столько огня! Если мы не найдем, чем питать этот огонь, он может быстро затухнуть.

— Целиком с вами согласен, — сказал Крюпп. — В жизни есть занятия поинтереснее мелких краж.

— Мне несколько странно слышать такие слова из твоих уст, Крюпп, — усмехнулся Мамот.

— Пусть это останется между нами. Я уверен: Муриллио кое-что известно о причинах неожиданной перемены, случившейся с Крокусом. Я это понял по его словам, когда вечером мы ужинали в «Фениксе».

— Как Муриллио?

— Пока неплохо. Могу добавить, что невидимая сеть вокруг Крокуса остается прочной, — улыбнулся Крюпп. — Раллик Ном на удивление серьезно относится к своим обязанностям. Возможно, помнит свою загубленную юность и не хочет, чтобы Крокус повторил его судьбу. Но скажу по правде — истинная природа Раллика недоступна пониманию Крюппа. В частности, он по-отечески опекает одного известного нам человека и предпринимает столько усилий, чтобы выправить его жизнь, что все вокруг просто диву даются. Разумеется, за исключением Крюппа. И вместе с тем Крюпп часто задается вопросом: не ледяная ли вода течет в жилах Раллика?

Лицо Мамота стало отрешенным.

Крюпп сжался. В воздухе ощутимо запахло магическим присутствием. Толстяк внимательно глядел на Мамота. Кто-то вел с ним беседу. Крюппу был знаком магический Путь, биением которого была заполнена комната.

Крюпп ждал. Неожиданно Мамот вскочил со стула.

— Мне нужно вернуться к своим изысканиям, — сказал он, дабы выпроводить Крюппа. — А тебя, Крюпп, немедленно желает видеть господин Барук.

— Значит, я не ошибся и верно распознал присутствие нашего великого алхимика, — проворчал Крюпп. — Ничего не поделаешь: мы живем в такие времена, когда ночи являются поистине судьбоносными. До встречи, дорогой Мамот.

— Всего хорошего, Крюпп, — не особо дружелюбно произнес старый книжник.

Забыв о госте, он прошел в свой кабинетик, где Крюпп недавно читал трактат Алландарта. Крюпп подтянул рукава плаща. Уж если что-то поколебало всегдашнюю учтивость Мамота, события и впрямь принимали дурной оборот. Крюпп направился к двери, разговаривая сам с собой:

— Конечно, лучше не заставлять Барука ждать. Точнее, не заставлять его ждать слишком долго. С другой стороны, Крюпп не должен бежать к алхимику, забыв о чувстве собственного достоинства. И потом, Крюпп пойдет, а не полетит. Пока он будет идти, ему нужно многое обдумать, пересмотреть, внести надлежащие изменения в свои замыслы. На все это требуется время, так что Баруку придется подождать. Первейшая задача — разузнать о той юной особе, которая шла за ним по пятам до самой таверны и которая убила беднягу Шерта. Более того, эта девица догадалась, что Крокус заметил кровь у нее на руках, а также с первого взгляда распознала в Раллике Номе ассасина. Возможно, с ней так или иначе связана разгадка очень многих загадок. Прибавим к этому странное поведение монеты. Вскоре мы поймем, чего нам ждать: благ или бедствий.

Крюпп взялся за дверную ручку.

— А теперь Крюппу самое время покинуть жилище Мамота.

Он бросил прощальный взгляд на дверь кабинета. Оттуда доносился шелест быстро переворачиваемых страниц. Крюпп облегченно вздохнул и ушел.

Старуха топорщила перья и возбужденно прыгала по полу. Куда запропастился этот алхимик? Ночь коротка, а у нее впереди еще тысячи дел (правда, она так и не могла вспомнить каких). Старуха очень не любила, когда ее заставляли ждать.

Наконец дверь кабинета отворилась и вошел Барук, запахивая халат на своем грузном теле.

— Прошу меня извинить, Старуха. Я неважно себя чувствовал, вот и прилег.

Старуху окутали незримые магические волны, исходящие от Барука. И он еще говорит, что неважно себя чувствовал! Люди никак не могут без лжи.

— Мой господин Аномандер Рейк велел рассказать тебе обо всем, что приключилось со мною, когда я летела над Ривийской равниной.

Старуха успела взгромоздиться на стол с картами. Взглянув на ее опаленные перья, Барук покачал головой:

— Вижу, тебе досталось.

— Гордость меня заела. Могла бы и не ввязываться. Теперь слушай.

Запальчивость Большого Ворона оставалась прежней, но настроение ведьмы в птичьих перьях было весьма мрачным. Алхимик приготовился слушать.

— С севера к Даруджистану движется небольшая деревянная кукла. Она несет в себе чью-то душу, утратившую прежнее тело. Куклу питает и движет Путь Хаоса. Эта деревяшка наделена изрядной силой, противостоящей вашему миру. Даже Большие Вороны не смогли справиться с нею. Кукла то появлялась из портала Пути Хаоса, то скрывалась в нем, и за это время успела погубить многих моих сородичей. Истребление Больших Воронов явно доставляло ей наслаждение.

Старуха сердито щелкнула клювом.

— Добавлю, что мои сородичи случайно попались на глаза этой паршивой деревяшке. Она преследовала какого-то неизвестного противника, тоже наделенного значительной магической силой. Противник сумел скрыться внутри Гадробийских холмов — в этом мы с моим господином единодушны. Но мы здесь чужаки, и потому мой господин велел обо всем рассказать тебе, алхимик. Аномандеру Рейку желательно знать, что за силы столкнулись на Гадробийских холмах и почему они столкнулись.

Барук побледнел. Он медленно дошел до кресла и сел, после чего спрятал лицо в ладонях, словно загораживаясь от услышанного.

— Малазанская империя ищет то, с чем ей не совладать. Предмет ее поисков действительно погребен среди Гадробийских холмов. Пока я ничего не могу сказать о противнике деревянной куклы. Возможно, и он тоже из малазанцев. Правда, искать — еще не значит найти, а найти — еще не значит овладеть.

— Довольно загадок, алхимик! — прошипела Старуха. — Кто там погребен?