Терри Гудкайнд - Девятое правило волшебника, или Огненная цепь

На мгновение он поймал пристальный взгляд Никки.

— Никки помогла мне понять, каким неправильным было мое поведение.

Он снова повернулся к деду.

— Думаю, ты хотел показать мне, что правило, на которое ты ссылался, все же главнее. Это значит, нельзя иметь ценности или цели, противоречащие друг другу. Например, ты не можешь утверждать, что честность — представляет значительную ценность, и в то же время лгать всем. Ты не можешь объявить своей главной целью правосудие, но отказываться нести ответственность за свои преступные действия. Если в основе нашей борьбы факт, что противоречия не могут существовать, тогда почему же режим Имперского Ордена настолько силен. Они объявляют своей высшей целью служение человеку, но ради самоотверженного спасения одного человека, они легко жертвуют другим. А кровопролитие объясняют тем, что такая жертва является моральной обязанностью самой жертвы. На самом деле это все — не что иное, как организованный грабеж, забота о счастье убийц и воров, и полное равнодушие к их жертвам. Попытки достигнуть цели, зависящей от такого противоречия ведет только ко всеобщему страданию и смерти. Это все равно что защищать право на жизнь, используя смерть в качестве средства достижения цели. Это правило доказывает, что я, подобно последователям Джеганя, говорю о поисках истины, а затем не проверяя своих предположений, охотно верю в ложь, опасаясь, что это и есть правда. И этим нарушаю правило, о котором ты говорил. Я должен был разобраться в причинах противоречия и найти правду, которая была у меня прямо перед глазами. Вот где я подвел сам себя.

— Ты хочешь сказать, что теперь считаешь, что там и правда была похоронена Кэлен Амнелл? — спросил Зедд.

— А кто сказал, что скелет принадлежит женщине? Там не было никаких доказательств, способных убедить меня, что это — ее тело. Я только предположил, что это так и есть из опасения, что предположение окажется быть верным. Но ведь это не так.

Зедд глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Твои рассуждения выглядят притянутыми за уши, Ричард.

— Разве? Ты бы обрадовался моим объяснениям, если бы я решил доказать, что пророчеств не существует? В качестве доказательства я мог бы использовать чистые страницы в книгах, и сделал бы вывод, что ваша вера в существование пророчеств совершенно ошибочна. Для тебя, полагающего, что существование пророчеств — неоспоримый факт, не является противоречием то, что страницы в книгах пророчеств пустые. Ты стараешься объяснить эту необычную ситуацию с помощью неких фактов. Ты не составляешь определенное мнение без достаточной информации, не закончив свое исследование. Каким бы Искателем я был, если бы поступал так? В конце концов Искателем человека делает его разум — не меч. Меч — это просто инструмент, и ты сам не раз повторял мне это. В случае с Кэлен пока еще остается слишком много вопросов, чтобы поверить, что виденное нами в ту дождливую ночь — действительно правда. Пока это не доказано так или иначе, я собираюсь продолжать искать ответы — ради истины — потому что полагаю, что происходит нечто опасное, но, похоже, кроме меня этого не понимает никто. Я не говорю уже о необходимости отыскать женщину, которую я люблю, и которой нужна моя помощь.

Зедд улыбнулся, как добрый дедушка.

— Великолепно сказано, Ричард. Ясно и четко. Но я жду доказательств. Пока я слышу только слова.

Ричард решительно поклонился деду.

— Для начала, думаю, ты должен признать, что пророчества, связанные с жизнью моей и Кэлен, отсутствуют. И это довольно подозрительно. Даже память о ней исчезла. А теперь исчезают пророчества, в которых содержались ссылки на нее. В обоих случаях память о реальном человеке и о пророчествах, касающихся его была стерта. Ты понимаешь, к чему я веду?

Никки с невыразимым облегчением видела, что Ричард снова начал мыслить рационально. И странное дело: то, что он говорил, имело некоторый смысл.

— Да, мальчик мой, я понимаю твою мысль, но, видишь ли, в твоей теории есть некоторые пробелы.

— И какие же?

— Мы все помним тебя, не так ли? А пророчества о тебе пропадают. Как видишь, в этом случае проблема с пророчествами никоим образом не доказывает существование Кэлен Амнелл.

— Почему же не доказывает? — спросил Ричард.

Зедд сделал несколько шагов.

— Это связано с природой того, что я узнал, когда проводил мое собственное исследование проблемы с книгами пророчеств. Ты ведь знаешь, я ужасно любопытный.

— Да, Зедд, я это знаю. Но это может быть связано. — Настаивал Ричард, шагая рядом с дедом.

Никки поспешила отправиться следом. Всем остальным ничего не оставалось, как двинуться следом.

— Да, такое впечатление вполне могло бы возникнуть, мальчик мой. Но в твоей теории есть трещина, ведь не все факты соответствуют твоему заключению. Ты пробуешь натянуть ботинки, которые выглядят крепкими, но тебе они слишком малы. — Зедд хлопнул Ричарда по плечу. — В библиотеке я покажу тебе, что я имел в виду.

— Кто это — Кэлен? — спросил Натан.

— Женщина, которая пропала, и я до сих пор ее не нашел, — объяснил через плечо Ричард. — Но обязательно найду.

Приостановившись, Ричард обернулся к Энн и Натану.

— Кто-нибудь из вас знает, что такое Огненная Цепь ? — Они оба отрицательно покачали головами. — А о гадюке с четырьмя головами, или Долине Небытия?

— Боюсь, не знаем, Ричард, — сказала Энн. — Разумеется, это очень важно, но нам необходимо поговорить с тобой о действительно серьезных вещах.

— После того, как увидим исследование Зедда о пророчествах, — сказал Натан.

— Тогда пошевеливайтесь, — сказал им Зедд. Он так стремительно двинулся вперед, что его балахон развевался за спиной, подобно крыльям.

В роскошной библиотеке Ричард встал позади деда, глядя из-за костлявого плеча, как он листает огромную книгу в потертой коричневой кожаной обложке. Комната была освещена множеством ламп с серебряными отражателями, укрепленных на пяти толстых столбах из красного дерева, стоявших в ряд посреди зала; они же служили опорой антресолям, проходящим вдоль всего длинного помещения. Тяжелые полированные столы из темного дерева стояли в ряд между колоннами. У внешней стороны каждого стола стояло множество стульев. Богатые ковры с искусно вытканным узором даже с виду были очень мягкими и приглушали все звуки. Перпендикулярно к длинным стенам стояли ряды полок, доверху заполненных книгами, образуя проход посередине. На балконе тоже стояли ряды шкафов, занятых древними томами.

Через единственное высокое окно падал серо-голубой столб солнечного света, в душном воздухе кружились пылинки. От недавно зажженных ламп исходил запах масла. В комнате было тихо, как в склепе.