Фрауке Шойнеманн - Генри Смарт и секрет золотого кубка [litres]

– Д’Артаньян, лунный свет на самом деле прекрасен. Всё та-а-ак романтично устроено! – Улыбка у неё на лице становится шире.

Чё? С каких пор Хильда вдруг увлеклась романтикой? И почему это пристрастие проявилось именно теперь, когда у нас проблем по горло, если не по уши? А она ещё и смеётся. Хм, неужели в соусе был алкоголь? Я вроде бы ничего не чувствую.

– И не только безумно романтично, но и безумно практично, – продолжает она. – Потому что свет падает через дыру в потолке, верно?

Д’Артаньян растерян не меньше моего, но всё же медленно кивает:

– Да, он падает через отверстие в потолке грота. Отверстие открывается и закрывается, смотря что нужно, с помощью камня в стене, на который я только что надавил.

– Великолепно. Тогда я сейчас призову подмогу. Помощников, которые отвлекут карликов. – Развернувшись, она поднимает взгляд наверх, к потолку, а затем хлопает в ладоши и произносит слова, которые я уже недавно слышал: – Хугин! Мунин! Призыв послан, призыв услышан, на чёрных крыльях мчитесь сюда !

Вскоре оба ворона, стрелой влетев через крышу, приземляются у ног Хильды. Где, чёрт побери, прячутся эти бестии, что всегда умудряются так быстро являться на её зов?! От этого даже немного жутко!

Опустившись на колени, Хильда что-то нашёптывает воронам, и те, каркнув в ответ, снова улетают.

– Разве ты не сказала, когда мы были в прошлом, что эти оба не справятся с шестью гвардейцами? Как же теперь они сладят с пятью десятками карликов? – допытываюсь я у Хильды, когда Хугин и Мунин исчезают.

Хильда усмехается:

– Ну, им же нужно не сражаться с карликами, а только отвлечь их, пока д’Артаньян не выберется, чтобы встретиться с Атосом. В общем, мне кажется, теперь пора звонить Атосу. Часы тикают!

Словно подтверждая её слова, снаружи поднимается суматоха. Карканье, хлопанье крыльев, ещё более громкое карканье – похоже, вороны трудятся вовсю. Судя по всему, они опять позвали на помощь половину местного птичьего населения – как поступили и во время нашей операции в Англии.

– Поистине невероятные птицы! – поражается д’Артаньян. – Я позвоню Атосу, когда найду снаружи подходящее место для встречи. А сейчас мне нужны подвески.

Констанция берёт свёрток с украшениями и, разорвав тряпицу надвое, вновь отдаёт все подвески госпоже Урдман. Та, ненадолго задумавшись, две из них возвращает Констанции, которая заворачивает их в ткань и вручает д’Артаньяну. Он прячет их под рубашку и, тяжело вздохнув, кивает нам:

– Alors, on y va! Вперёд! Держите кулаки, чтобы наш план удался. – Он ещё раз нажимает на камень в выступе, стена рядом со статуями отъезжает в сторону, и он выскальзывает в темноту.

– Bonne chance! Удачи! – глядя ему вслед, шепчет Констанция.

Чертовски верное пожелание! Удача нам сейчас действительно пригодится!

Мы напряжённо вслушиваемся в ночную тьму. Гомон голосов, громкие крики, такое же громкое карканье и всё повторяющиеся шум и свист – просто жуть. Мне очень хочется хоть одним глазком взглянуть из укрытия, что же там происходит, – но всё-таки опасность появления в нашей уютной каморке незваных гостей-карликов слишком велика.

А потом внезапно – ни звука. Никаких криков, ничего. Просто тишина.

– Ух ты, впечатляет! Кажется, твой план работает, Генри, – сухо замечает Хильда.

– Не так уж и впечатляет, – привередничает Зигфрид. – План нормальный, но ничего героического.

Придурок. Можно подумать, сам он когда-нибудь предлагал хоть какой-то план, впечатляющий или нет. Хильда, видимо, читает мои мысли.

– У нас здесь что – соревнование? Кто самый великий герой и чей план лучше, да? – язвит она. – Важнее обеспечить сохранность золота. Давайте лучше посмотрим, действительно ли карлики ушли.

Открыв каморку, мы выглядываем наружу. У фонтана всё спокойно, карликов не наблюдается. Мы осторожно выбираемся из укрытия и крадёмся по аллее, пока не открывается вид на парк до самого замка. Карликов нет и здесь. Я подпрыгиваю от облегчения.

– С ума сойти! Сработало! – ликую я.

Из-за дерева выступает д’Артаньян. Вид у него подавленный, хотя он ведь тоже должен радоваться, что карлики наконец-то убрались!

– Поверить не могу, – печально бормочет он. – Судя по всему, версия о предательстве Атоса подтвердилась. Я позвонил ему, назначил встречу у этого дерева и отдал подвески. Не прошло и пяти минут после того, как он скрылся в ночи – и армия карликов буквально растворилась в воздухе.

Кар-р, кар-р! Хугин с Мунином, подлетев, мирно опускаются на землю у моих ног. Д’Артаньян вздыхает:

– Я бесконечно разочарован.

– Что ж, – Хильда пожимает плечами, – вот так и обманываешься в людях, которых знаешь больше четырёхсот лет. Но боюсь, разочарование вам придётся отложить на потом – сейчас нужно предельно быстро добраться до «Ксертона» и обезопасить золото. В конце концов, мы агенты, а не группа самопомощи!

Спустя десять минут мы оказываемся у яхты, и там д’Артаньян и Констанция с нами прощаются.

– Mes amis, друзья мои, доброго пути! – пафосно желает нам д’Артаньян. – Мне очень жаль, что создал вам столько сложностей, я этого не хотел. – Вид у него по-настоящему сокрушённый. Госпожа Урдман похлопывает его по плечу, что выглядит довольно потешно, потому что ей для этого приходится встать на цыпочки.

– Душе человека не дано постичь целесообразности времени. Подозреваю, ты не предвидел последствий. Да простятся тебе поступки твои.

Ага, судя по всему, это нужно понимать как «да всё нормально». Госпожа Урдман просто молодчина, что не стала на прощание читать ему меганотаций.

– И что вы теперь будете делать? Ну, то есть с Атосом и всем остальным?

Он пожимает плечами:

– Думаю, расскажу обо всём Портосу и Арамису. И потребую, чтобы он объяснил мне, зачем так поступил. Но первым делом я покажу Констанции современный Париж, чтобы она научилась тут ориентироваться.

Констанция кивает:

– Мне уже не терпится!

Зигфрид вздыхает:

– Завидую тебе, д’Артаньян. Осмотр достопримечательностей с хорошенькой юной девушкой для меня гораздо привлекательнее, чем трансатлантический перелёт со школьником, сварливой валькирией и… э-э-э… – заметив обращённый на него выжидательный взгляд госпожи Урдман, он мямлит: – Ну, в общем, в любом случае – хорошей экскурсии! – Он переводит дыхание. – А теперь, как говорится, отдать швартовы и полный вперёд! Чтобы Альберих снова не расстроил наши планы.

Мы обнимаемся на прощание, затем Хильда, госпожа Урдман, Зигфрид и я поднимаемся на борт, а д’Артаньян с Констанцией, махнув нам последний раз рукой, идут по дорожке к выходу с причала.

Зигфрид заводит мотор. Или лучше сказать: он хочет завести мотор, который, однако, не издаёт ни звука. Вот зараза!