Джеральд Бром - Косиног. История о колдовстве [litres]

– Встать, – прорычал Гаррет, ухватив ее за плечо и рывком подняв на ноги.

Едва поднявшись, Абита упала снова: сломанная нога попросту не выдерживала тяжести ее тела. Гаррет с досадой выругался, оба стражника подхватили Абиту под мышки, подняли и едва ли не волоком потащили дальше.

По пути зеваки над ней не глумились, не потешались, однако их лица, их взгляды так и лучились злорадным торжеством пополам с жаждой крови. Приговоренная к повешенью ведьма, орудие Дьявола, она уже не была для них ни одной из своих, ни человеком вообще.

Обогнув старые общинные конюшни, все они направились дальше, к коралю. У изгороди кораля уже ждали около полудюжины человек. Небольшая толпа зевак тоже расположилась вдоль изгороди, рядом с ними, глядя, как Гаррет освобождает запястья Абиты от кандалов.

У дальней границы кораля рос вековой дуб огромной величины, и нижние его сучья тянулись через изгородь внутрь. С одной из ветвей на тонкой бечевке свисал небольшой мешок. Что это, Абита смогла разглядеть только после того, как ее втащили в кораль.

– Бука! – прошептала она. – О, нет!

Ее кота, спеленав мешком лапы, повесили на суку за шею. По счастью, кот был уже мертв, и всем его страданиям настал конец, однако язык Буки так вывалился из пасти, а единственный глаз так выпучился, что с первого взгляда было ясно: умирал он нелегко.

– Твой котишка-то? – подмигнул ей Гаррет. – Настоящий боец был, что и говорить: только чтоб в петлю сунуть, пришлось дух из него повышибить, и то он, подлый, так корчился да изворачивался – я уж думал, вырвется. Долго умирал, долго, а верещал все это время – жуть. Чисто демон. Знаешь, я бы первым сказал, что он вправду демон, кабы склонен был верить в подобную чушь.

– Ох, Бука, – повторила Абита, упав на колени.

– Говорят, ты этого злосчастного кота из мертвых к жизни вернула? Я б на такое чудо полюбоваться не возражал. Давай, попытай счастья, а?

«Бука, – подумала Абита. – Бедный, несчастный ты мой…»

Как ей ни было худо, в эту минуту на сердце сделалось еще тяжелей.

– Что, не колдуется нынче? – спросил Гаррет. – Так я и думал. Похоже, отгуляла ты свои ведьминские деньки.

Оставив Абиту лежать на земле, Гаррет подтолкнул к дубу Сару. Только тут Абита и заметила пару свежесколоченных ящиков, а может, клеток из занозистой кровельной дранки и сырых досок, установленных по углам кораля. Понять, зачем они, Абите не удалось: не для них же с Сарой – человеку внутрь просто не поместиться…

Однако Гаррет подвел Сару к одной из клеток и поднял крышку.

– Давай, полезай-ка живей.

Сара, взглянув на тесную клетку, в ужасе подалась назад.

– Гляди, тебе выбирать. Хочешь, сама полезай, а нет – так мы запихнем.

Но Сара, покачав головой, отступила еще на шаг.

Тогда Гаррет толкнул Сару, да так, что она с грохотом врезалась в клетку грудью. Собравшиеся у изгороди дружно ахнули, а после кто-то среди зевак торжествующе завопил.

Гаррет ухватил Сару за ворот, развернул лицом к себе, придвинулся к ней вплотную.

– В последний раз говорю. Добром не полезешь, мы тебя, гусыню надутую, силой туда запихаем. Понятно?

Сара, негромко вскрикнув, кивнула.

– Вот и славно, – подытожил Гаррет, отпустив ее.

Сара, опершись о край клетки, перекинула ногу через решетку и оказалась внутри. Колени ей, чтобы сесть, пришлось поджать к самой груди.

– А теперь нагнись, да пониже, не то по макушке схлопочешь, – предупредил Гаррет, качнув крышкой.

Сара сгорбилась, втянула голову в плечи, но этого оказалось мало. Хочешь не хочешь, пришлось ей согнуться так, что голова оказалась между коленей.

Гаррет накрыл клетку крышкой.

– Ну вот. Как там, не жестковато?

Обмотав крышку куском цепи, он продел в ушки замок, запер его на ключ, ключ спрятал в карман и заглянул сквозь решетку внутрь.

– Если для полного удобства чего-то недостает, вы, мэм, только распорядитесь!

На землю перед самым носом Абиты шлепнулось брошенное кем-то конское яблоко. Вздрогнув от неожиданности, Абита подняла взгляд. Из-за ограды кораля на нее с ухмылкой таращился юный Сесил Кэдвелл. Не обращая внимания на ярость Абиты, мальчишка поднял с земли еще ком навоза.

– Ведьма! – взвыл он, замахнувшись для нового броска.

Второй ком навоза угодил Абите в плечо. Абита ахнула от изумления.

Сесил отыскал под ногами еще одно конское яблоко, и Абита в надежде, что кто-нибудь одернет его, обвела взглядом взрослых, однако сочувствия ни в ком не нашла – один только страх да ненависть.

– Ведьма! – вновь заорал Сесил и вновь замахнулся.

Третье конское яблоко попало в ногу.

К Сесилу присоединились двое дружков. Вся троица принялась подбирать с земли комья навоза и швырять ими в Абиту.

Подняться на ноги и убраться подальше не позволяло сломанное колено. Оставалось одно: хоть как-то заслониться от града конских яблок ладонями. Комья навоза сыпались, как из мешка, один за другим, и вот очередной снаряд ударил Абиту в висок.

Пронзительно вскрикнув, Абита оглянулась на стражников: уж этого-то они наверняка не потерпят. И вправду, Джейкоб, тот, что помоложе, двинулся к изгороди, но Гаррет поднял руку, преградив ему путь, и ехидно улыбнулся Абите.

Еще удар, и еще, и еще…

– Прекратите! – завизжала она.

– Что, не сладко, подстилка Нечистого?! – во весь голос крикнула Гуди Диббл. – Довольно ты нам досаждала!

Подняв с земли ком навоза, она запустила им в Абиту, что было сил. Ее примеру последовала дочь, Мэри, а за нею еще с полдюжины зевак.

Абита, волоча за собой охромевшую ногу, поползла прочь, к конюшням, однако, повернувшись к толпе спиной, лишь раззадорила истязателей пуще прежнего. Теперь швырять в нее комьями земли и навоза принялись все до единого – мужчины, женщины, дети. Злобно оскалившиеся, с диким огнем в глазах, с искаженными яростью лицами они казались чудовищами страшнее любого демона.

– Ведьма! Подстилка Дьявола! – кричали они наперебой.

В отчаянии Абита скорчилась, сжалась в комок, прикрыла руками голову, и тут в спину ударило что-то еще, нечто твердое, не конское яблоко – камень. Абита невольно вскрикнула. Еще один камень угодил в запястье, еще один в плечо, а уж после удара по затылку в глазах потемнело от боли. Вновь вскрикнув, Абита из последних сил поползла дальше, но тут голова закружилась, все вокруг будто туманом заволокло…

– Прекратить! – прогремел кто-то невдалеке. – Прекратить немедля!

Подойдя ближе, преподобный Картер обвел толпу гневным взглядом.

– Слушайте все. Любой, поднявший руку на этих женщин, проведет ночь в колодках. Понятно?

Около полудюжины зевак втянули головы в плечи, кое-кто поспешно двинулся восвояси, но остальные уставились на его преподобие с откровенным пренебрежением.