Джеральд Бром - Косиног. История о колдовстве [litres]

Гаррет, звеня цепью, отпер замок и снял с клетки крышку.

– День у тебя, ведьма, нынче особый, – сообщил он. – Сегодня за тобой, так сказать, главная роль, так что давай уж, не подкачай.

С этим он кивнул Нортону, и великан-стражник, подхватив клетку снизу, перевернул ее.

Кубарем вывалившаяся из клетки, Абита взвыла от боли. Казалось, все сухожилия разом лопнули, оторвались от костей. Упав на бок, она что было сил впилась ногтями в рыхлую землю, стиснула зубы, сдерживая крик.

Там, на земле, ее и оставили, и вскоре Абита, с великим трудом сев, принялась мало-помалу разминать одеревеневшую шею и спину. Ног она больше не чувствовала и шевельнуть ими наверняка не могла. Растирая затекшие икры, распрямляя колени, Абита совсем выбилась из сил.

Около полудня к коралю один за другим потянулись жители Саттона – мужчины, женщины, дети. Не прошло и четверти часа, как у изгороди не осталось ни одного свободного местечка. Не считая пары детишек, со смехом резвившихся за оградой, сошедшиеся разговаривали меж собою вполголоса и с нетерпением, в предвкушении нового зрелища, таращились на Абиту – беспомощную, сидящую в грязном тряпье посреди кораля, на глазах всей деревни.

Вошедший в ворота капитан Мур наскоро оглядел кораль и караульных. Под взглядом Абиты один из стражников проверил приготовленную для нее веревку, ухватившись за петлю и подтянувшись кверху, чтоб поглядеть, выдержит ли веревка его тяжесть. Веревка выдержала.

Напротив виселицы поставили принесенный в кораль стол с парой кресел. Еще одно кресло установили под веревочной петлей.

Затем Гаррет с Нортоном вытащили из клетки Сару. На ее блузе обильно темнели пятна запекшейся крови. Взглянув в глаза Сары, Абита не обнаружила в них ничего, кроме все той же безысходной тоски. Стражники проволокли ее через кораль и усадили в кресло. Не глядя, не желая глядеть на петлю, Сара опустила взгляд под ноги.

– Дорогу! – крикнул кто-то за изгородью.

Толпа у ворот раздалась в стороны, стражники со всех ног бросились отворять ворота, и в кораль важно, неторопливо вошел судья Уотсон с Библией в руках. Пухлые, раскрасневшиеся, его щеки блестели от пота. Следом за ним появились преподобный Коллинз с преподобным Смитом, а вот преподобного Картера Абита так и не дождалась.

Судья отвел капитана в сторонку, подальше от проповедников, и заговорил с ним – негромко, однако кое-что Абита расслышать смогла.

– Не признается? – спросил судья.

Капитан Мур покосился на Сару.

– Ни в какую. Твердо стоит на своем.

Судья не на шутку встревожился.

– Преподобный Картер не из тех, с кем стоит шутки шутить. Угрозу вынести происшедшее на суд губернатора он непременно исполнит, а речь, капитан, не о ком-нибудь – о видном местном проповеднике. Представьте, как мы будем выглядеть, не добившись признания. Губернатор потребует подробного отчета, можно не сомневаться: в последнее время его хлебом не корми – дай только сунуть нос в наши дела, – сказал судья, утерев губы ладонью и озабоченно покачав головой. – Может статься, мы вправду зашли далековато, но теперь обратной дороги нет… признания нужно добиться, во что бы то ни стало.

Капитан, смерив Сару пристальным взглядом, нахмурился.

– Способы есть, сэр. Но способы не из легких.

Понизив голос, капитан Мур пустился в подробности, но дальше Абита ничего не разобрала.

Наконец судья Уотсон хлопнул капитана по плечу.

– Надеюсь, до этого не дойдет… однако давайте начнем, а там видно будет.

Один из стражников втащил в кораль роскошное кресло судьи и придвинул его к столу. Судья, водрузив на стол Библию, плюхнулся в кресло и пригласил проповедников сесть рядом.

Надев очки, его честь зашелестел какими-то бумагами, разложил их перед собой и, наконец, с нескрываемым отвращением оглядел Сару с Абитой.

– Да, ну и вид, – заметил он, покачав головой. – Преподобный Смит, будьте любезны, молитву.

Его преподобие кивнул, поднялся, призвал всех склонить головы и прочел короткую молитву.

Стражники заняли место по обе стороны от Абиты и Сары.

– Сара Картер! – загремел судья Уотсон, так, чтоб его мог слышать каждый. – Суд обвиняет вас в пособничестве ведьме и ее фамильяру, пытавшимся погубить детскую душу. Столь серьезное обвинение влечет за собой серьезную кару. Однако у вас еще есть кое-какая надежда, – объявил он, пристально глядя Саре в глаза. – Суд в милосердии своем счел возможным даровать вам помилование, если вы всего-навсего признаете свой проступок. От вас требуется лишь признание и клятвенное обещание никогда более не принимать участия в ведовстве. Сумев проявить должное раскаяние, искреннее желание уберечь сию общину от злого влияния Сатаны, вы избежите сурового наказания. Итак, Сара Картер… согласны ли вы признаться?

Толпа замерла, стихла, как будто никто не осмеливался даже перевести дух.

Сара поднялась на ноги. От испуга лицо ее побледнело, руки тряслись, однако взгляд судьи она выдержала, не дрогнув.

– Сэр, я… я не могу признаться в преступлении, которого не совершала. Прошу, умоляю, поймите: подобный поступок обречет мою душу на вечные муки.

В толпе зароптали.

Судья Уотсон нахмурился.

– Сара, – куда строже, настойчивей прежнего заговорил он, – взгляни на эту петлю. Если ты не признаешься, я буду вынужден обвинить тебя во лжи перед судом с целью уберечь от наказания заведомую ведьму, а, следовательно, в заключении сделки с Дьяволом. Подобные обвинения влекут за собой смертную казнь. Итак, последний шанс. Согласна ли… ты… признаться?

– Я признаюсь только в любви к Богу и вере в Господа на небесах.

Лицо судьи налилось кровью.

– Нет, Сара Картер, вину ты признаешь.

И вновь Сара выдержала его взгляд, не дрогнув.

– Признавайся! – брызжа слюной, завопил судья Уотсон.

Но Сара только неспешно покачала головой.

Судья Уотсон звучно хлопнул ладонью по Библии.

– Что ж, возьмемся за дело иначе, – сказал он, бросив взгляд на Абиту. – Капитан, займитесь ведьмой.

Абита вздрогнула.

Капитан Мур, точно вся эта сцена была разучена и отрепетирована заранее, подошел к ней.

– Абита, – неторопливо, точно взвешивая каждое слово, заговорил он, – ты … признана виновной в нечестивой волшбе и приговорена к смерти. О помиловании тут, разумеется, даже речи не может быть. Однако… я хочу предложить тебе выбор… между смертью быстрой и милосердной… и смертью долгой, очень и очень скверной .

Сделав паузу, капитан смерил Абиту пристальным взглядом.

– Согласно моему решению, – продолжал он, – тебя повесят за щиколотки, вниз головой. Полагаю, ты понимаешь, что это отнюдь не самый легкий способ расстаться с жизнью. Бывает, приговоренные умирают не один день, и все это время кровь, приливая к мозгу, распирает голову так, что боль становится нестерпимой. Не один из преступников на моих глазах лишился разума от собственных воплей. Так вот, ты можешь избежать этой участи, выбрав повешение за шею – то есть, смерть, можно сказать, моментальную. Даровать тебе подобную милость вполне в моей власти. В обмен же я попрошу тебя лишь об одном пустяке.