Джеральд Бром - Косиног. История о колдовстве [litres]

Вновь пауза. Толпа у изгороди молча ждала, что последует дальше, однако Абита уже поняла, к чему он клонит.

– О том, чтобы ты проявила хоть толику раскаяния, приняв сторону Господа нашего и всех добрых жителей Коннектикута. А именно, ясно и недвусмысленно, перед всеми собравшимися, признала… что эта женщина, Сара Картер, вправду пособничала тебе и твоему прислужнику, бесу. Всего-то навсего.

– Нет! – крикнула Сара, рванувшись к Абите, но караульные схватили ее и удержали на месте. – Абита, ради всего святого, не делай этого! Не обрекай меня на позор, прошу, умоляю!

Капитан Мур, подойдя к Саре, с силой вогнал кулак ей в живот. Под ударом Сара согнулась вдвое и, выпущенная стражниками, задыхаясь, со стоном рухнула в пыль.

– Абита, – заговорил судья Уотсон, – тебе дан последний шанс избежать великого множества напрасных мук. Что скажешь?

Абита шумно перевела дух.

«Как просто: взять да сказать», – подумалось ей… вот только ничего простого в этом не было. Если она промолчит, Сара умрет смертью мученицы, сохранив доброе имя, а ее гибель ляжет пятном позора на весь Коннектикут. Но если Абита обвинит Сару в пособничестве, имя Сары будет опорочено безвозвратно, и ее мужу с дочерью это тоже не пройдет даром, и кто станет следующим, известно одному Богу.

Видя, как судья Уотсон беспокойно потирает ладони, Абита нисколько не удивилась – еще бы ему не волноваться, в его-то положении, однако, заметив в толпе лицо Уоллеса, невольно задумалась: а с этим-то что? Ему бы торжествовать, однако Уоллес тоже выглядел крайне обеспокоенным и с явной тревогой ждал, чем обернется дело. С чего бы вдруг? А-а, да ведь все просто! Сообразив, в чем причина Абита едва не расхохоталась. Из-за Уоллеса судья вполне мог отправить на виселицу почтенную пуританку, жену проповедника, готовую умереть, но не опуститься до лжи, и это кое-что да значило. Подобное выйдет боком и судье, и Уоллесу – особенно Уоллесу, так как после рядом всегда отыщутся те, кто, зная о его нечистоплотности, не поверит ему ни в чем.

«Может, мою смерть тебе, Уоллес Уильямс, в укор и не поставят, но гибель Сары, виновной лишь в стараниях спасти дочь, с рук не спустят, это уж – как Бог свят».

– Абита Уильямс! – окликнул ее судья. – Мы ждем ответа.

Но Абита, словно не слыша его, не сводила глаз с Уоллеса. Руки его были сложены перед грудью, губы слегка шевелились.

«Уж не молится ли он? Ну и ну, вправду молится!»

Тут взгляды их встретились, и в этот миг Абита одарила Уоллеса ехидной улыбкой.

«Нет, Уоллес, не отвечу я на твои молитвы, и не мечтай».

– Абита, в последний раз спрашиваю…

Абита все с той же свирепой, жестокой улыбкой повернулась к судье.

– Дьяволу, добрый сэр, пособничала вовсе не Сара Картер. Нет, это вон тот человек! – объявила она, указав на Уоллеса. – Его жадность, его обман и беспутство – вот что привело Дьявола в нашу общину. Расскажи всем, Уоллес Уильямс! – во весь голос закричала она. – Расскажи, как запутал их в своей лжи, как вступил в сговор с Дьяволом, чтоб забрать себе землю Эдварда!

Над толпой прокатилась волна тревожного ропота, а Уоллес побледнел так, точно это его ждет виселица.

– А вас спрошу: кто здесь не знает о его подлых уловках? Кто…

– Заткните ей пасть! – крикнул судья Уотсон.

Сапог капитана Мура, угодивший в живот, вмиг выбил из легких весь воздух. Задохнувшись, схватившись за грудь, Абита сжалась в комок.

Судья Уотсон раскраснелся сильнее прежнего.

– Ну нет, победу Сатане сегодня не праздновать. Капитан, на два слова.

Оба негромко, оживленно о чем-то заговорили. Наконец судья в знак одобрения кивнул головой, и капитан Мур быстрым шагом направился к воротам. Здесь он призвал на помощь несколько человек из толпы и вместе с ними скрылся в конюшнях, предоставив всем остальным гадать, что у него на уме. Спустя пару минут помощники капитана вынесли наружу старую дощатую дверь.

«Господи Иисусе, – удивилась Абита, – это еще зачем?»

По приказанию капитана двое стражников схватили Сару, выволокли на середину кораля и силой уложили на спину, а сверху накрыли дверью, придавив жертву к земле так, что на виду осталась одна только голова.

Не понимая, что происходит, Сара в испуге заозиралась по сторонам.

Судья Уотсон подошел ближе, остановился над ней, взглянул ей в глаза.

– Ты признаешься, Сара. Признаешься непременно. Иначе с Сатаною не совладать. Признание мы получим, сколько бы времени это ни заняло.

– Где мой муж? – закричала Сара. – Томас! Томас!!!

– Твой муж в колодках. Хочешь увидеться с ним, просто признайся. Признайся немедля, и я сам тебя к нему отведу.

– Нет. Нет. Нет!

С одной стороны конюшни ограждали остатки невысокой стены, сложенной из камней. Судья кивнул стоявшим неподалеку, и те, подхватив несколько валунов покрупнее, подтащили их ближе.

– Начнем с полудюжины, – сказал судья.

Помощники, отобранные капитаном в толпе, взгромоздили на дверь шесть тяжелых камней. Сара сдавленно вскрикнула.

Судья неторопливо, заложив руки за спину, обошел придавленную к земле женщину кругом.

– Готова ли ты признаться, Сара Картер?

– Нет!

Судья Уотсон поднял кверху два пальца, и добровольцы опустили на дверь еще два увесистых камня.

Из груди Сары вырвался стон, лицо покраснело, шея и лоб покрылись сеткой вздувшихся от натуги жил.

Судья, досадливо хмурясь, не сводил с Сары глаз. На щеках его бисером поблескивал пот.

– К чему все это, Сара? Прошу тебя, признайся, и делу конец.

В ответ Сара лишь покачала головой. Судья, раздраженно вздохнув, всплеснул руками, отошел к столу и грузно опустился в свое роскошное кресло.

– Сидра, – велел он.

Один из стражников поднес ему кружку изрядной величины. Попивая сидр, не сводя с Сары недоброго взгляда, вслушиваясь в ее хрипы, судья ждал, ждал, ждал…

Толпа у изгороди тоже ждала, в молчании глядя, как Сара изо всех сил старается не задохнуться под невероятной тяжестью, а жаркий, душный день лениво тянулся своим чередом. Устав стоять, зеваки один за другим начали усаживаться на землю подле ограды.

Спустя этак час, а может, чуть больше часа, судья поднялся и вновь подошел к Саре.

– Можешь лежать здесь весь день и всю ночь, медленно умирая под тяжестью собственной вины, а можешь просто признаться, и конец делу. Решение за тобой.

– Нет… не могу, – меж двух частых, неглубоких вдохов прохрипела Сара.

– Всего пара слов, и ступай себе к мужу.

Но Сара снова отрицательно качнула головой.

Окаменев лицом, судья Уотсон снова поднял вверх два пальца, и на дверь водрузили еще пару камней.

Сара пронзительно вскрикнула. Дышать ей сделалось еще тяжелее: казалось, каждый вдох отнимает у нее последние силы. Глядя на все это, Абита понимала: долго Саре так не протянуть.