Стефани Гарбер - Караваль [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Сделав глоток, Скарлетт ощутила на языке вкус коричневого сахара и растопленное сливочное масло с нотками сливок и корицы. Этот согревающий напиток напомнил ей о том, за что она любит Сезон Стужи.

– Вкусно, конечно, но я пока не вижу ничего особенного…

– Чтобы сидр начал действовать, нужно подождать минутку-другую. Вы не будете разочарованы, правда-правда!

Кивнув на прощание, мальчик покатил свою тележку к коварному мосту. Сидящая у него на плече обезьянка отсалютовала ей лапой.

Скарлетт сделала еще один глоток сидра, но теперь он показался ей чересчур сладким, как будто избыток сахара скрывал другой, менее приятный вкус. Что-то определенно не так! Ее эмоции закружились в вихре грязно-серых и тускло-белых красок. Обычно собственные чувства представлялись Скарлетт всполохами различных цветов, но сейчас, наблюдая за удаляющимся мальчиком, она видела, как его кожа становится пепельно-серой, а одежда чернеет.

Скарлетт моргнула, встревоженная этим зрелищем, но еще больше расстроилась, когда снова открыла глаза. Теперь все вокруг было исключительно черных и серых оттенков. Даже свет фонарей на мосту из золотистого сделался туманным. Как бы она ни старалась не паниковать, сердце все равно билось быстрее с каждым шагом. Перейдя по мосту, она снова влилась в уличную толпу, которая теперь напрочь лишилась красок.

Весь Караваль сделался черно-белым!

Скарлетт уронила стаканчик с остатками сидра, и маслянистая золотистая жидкость расплескалась по серым камням мостовой – единственная яркая лужица в океане ужасающе унылых красок. Мальчик с обезьяной уже скрылся из виду и теперь, должно быть, посмеиваясь, катил тележку навстречу новой жертве.

Подняв голову, Скарлетт обнаружила, что стоит у задней двери Стеклянной таверны, откуда как раз вышла Айко. Ее некогда яркое платье теперь сделалось угольно-черным.

– Выглядите вы просто ужасно, – без обиняков объявила она. – Похоже, так и не поймали юношу, за которым охотились?

Скарлетт отрицательно покачала головой. За спиной у Айко закрылась дверь таверны, но Скарлетт хватило одного быстрого взгляда, чтобы понять, что Хулиан так и не появился – или, если и заходил, то уже ушел.

– Похоже, я совершила ошибку.

– В таком случае оберните ее себе на пользу, – ответила Айко и зашагала по мощеной улице с таким невозмутимым видом, что, кажется, начни мир рушиться, это не поколебало бы ее спокойствия.

Скарлетт очень хотелось быть похожей на эту девушку, но, увы, все в игре складывалось против нее. Хорошо Айко сохранять хладнокровие, будучи просто зрителем! У нее никто не похищал ни сестру, ни красок мира. Почему бы ей и в самом деле не скользить по воздуху, если земная твердь вдруг уйдет из-под ног.

Казалось, единственное, что имеет для Айко значение, это потрепанная записная книжка, которую она крепко сжимала в руке. Коричневато-зеленая, цвета забытых воспоминаний, отринутых мечтаний и горьких сплетен.

Довольно непривлекательная вещица, и все же…

Тут Скарлетт словно молнией пронзило новой мыслью – обложка-то цветная! И это уродливое пятнышко цвета настойчиво взывало к Скарлетт в черно-белом окружающем мире. Может быть, таково действие сидра? Волшебный напиток похитил цвета всего вокруг, чтобы она сумела отчетливо увидеть то, что действительно имело значение, – и найти следующую подсказку.

«Ради четвертой расстаться с чем-то, что вам дорого».

Совет Найджела и правда был подсказкой номер три. Скарлетт последовала за юношей с черным сердцем, и он привел ее к мальчику с сидром, который заставил ее «расстаться чем-то, что ей дорого» – способностью различать цвета.

Теперь ее грудь трепетала от возбуждения, а не от смятения. Ее не обманули; но дали то, что было нужно, чтобы найти четвертую подсказку.

Скарлетт подошла к Айко, которая остановилась у лотка торговца вафлями, бойко распродающего свой товар. Обмакнув кусочек хрустящего теста в темный шоколад, он протянул его Айко, а она взамен позволила ему бегло взглянуть на страницу в своей записной книжке.

Скарлетт попыталась украдкой сделать то же самое, но Айко проворно захлопнула книгу.

– Если хотите увидеть, что внутри, придется дать мне что-нибудь взамен, как поступают все прочие.

– Что именно вы хотите получить? – с опаской уточнила Скарлетт.

– Неужто для вас цена всегда важнее того, что собираетесь приобрести? Некоторые вещи оправдывают любую стоимость!

Айко поманила Скарлетт на улицу, освещенную подвесными фонарями. Здесь звучала флейта, пахло цветами и давно потерянной любовью. Тянущаяся вдоль канала дорога постепенно сужалась и, делая петлю, выводила к карусели из роз.

– Сыграю тому, кто подаст, – объявил шарманщик, просительно протягивая пухлую руку.

– Хочу песню, ласкающую слух! – сказала Айко, бросив ему на ладонь что-то маленькое, но Скарлетт не успела разглядеть, что именно.

Шарманщик заиграл печальную мелодию, и карусель из роз начала медленно вращаться. Если бы здесь была Телла, непременно запрыгнула бы на круг, чтобы сорвать несколько красных роз и воткнуть себе в волосы.

Они красные!

Скарлетт наблюдала за вращением цветочной карусели, рассыпающей во все стороны яркие лепестки. Несколько опустилось прямо на вафлю Айко и прилипло к расплавленному шоколаду.

Скарлетт не знала, то ли к ней вернулась способность различать краски окружающего мира, то ли в карусели из роз был заключен особый смысл. Стоило ей об этом подумать, как мимо прошел мужчина с повязкой на глазу. Одет он был во все темно-серое, за исключением малинового шейного платка. Такого сочного оттенка ей никогда в жизни видеть не приходилось. Да и лицо незнакомца притягивало взгляд. Залюбовавшись его мрачно-привлекательной внешностью, Скарлетт удивилась, отчего это больше никто на него не смотрит.

Она задумалась, не последовать ли за ним. Он представлялся ей средоточием загадок и вопросов, оставшихся без ответа. Но что-то в его внешности заставило ее как наяву услышать шелест черного шелка опасности. Казалось, незнакомец не идет, а грациозно, точно призрак, плывет сквозь толпу, но в его походке ощущалось что-то хищное.

Как бы сильно Скарлетт ни влекло к этому мужчине, записная книжка Айко вызывала у нее еще больший интерес.

Шарманщик играл все быстрее, заставляя карусель из роз вращаться с головокружительной скоростью. Теперь лепестки цветов были не только на лакомстве Айко, они устлали мостовую красным бархатистым ковром и превратили воду канала в кровь. От роз же, из которых была сплетена карусель, остались одни голые стебли с шипами.

Немногочисленные прохожие захлопали в ладоши.

Скарлетт чувствовала, что во всем происходящем таится некий глубинный смысл, но ей никак не удавалось его постигнуть. Зато она снова обрела способность различать цвета. Мужчина с повязкой на глазу почти совсем скрылся из вида, но она продолжала испытывать к нему необъяснимое влечение. Будь на нем цилиндр, она решила бы, что это сам Легендо. Или, возможно, загадочный молодой человек был приманкой, подосланною магистром специально, чтобы сбить ее с пути истинного и отвлечь от настоящей подсказки. Ранее той ночью, глядя на подмигивающие огоньки моста, она готова была поклясться, что почувствовала на себе взгляд Легендо, наблюдавшего за ее бесплодными поисками.