Стефани Гарбер - Караваль [litres с оптимизированными иллюстрациями]

– Почему ты упорно продолжаешь называть меня Скарлетт? – спросила она.

– Разве это не твое имя?

– Да, но раньше ты всегда им пренебрегал.

– Раньше многое было по-другому. – На щеке Хулиана дернулся мускул. – Я не привык разговаривать с участниками после того, как игра закончится. Обычно мы уходим, не прощаясь.

– Хочешь, чтобы и я тоже ушла? – не удержалась от вопроса Скарлетт.

– Конечно же нет! Разве это не очевидно? – процедил Хулиан. – Перестань уже смотреть на меня, как на незнакомца.

– Но ведь ты такой и есть, – возразила она.

Хулиан поморщился.

– Даже не смей отрицать! Тебе известно обо мне очень многое, мне же о тебе – ничего, кроме лжи.

На лице Хулиана еще более явственно проступила обида.

– Понимаю, тебе так кажется, но лгал я не во всем.

– По большей части, так и было. Ты…

Хулиан приложил палец к губам Скарлетт.

– Пожалуйста, дай мне договорить. Не все мной сказанное было обманом. Роли, которые мы исполняем во время Караваля, отчасти отражают нашу подлинную натуру. Данте, например, до сих пор считает себя писаным красавцем. Айко непредсказуема, но готова протянуть руку помощи. Хоть тебе и кажется, что ты меня совсем не знаешь, на самом деле это не так. То, что я рассказывал о своей семье – о наличии хороших связей и любви к играм, – истинная правда. – Взмахом руки Хулиан указал на людей вокруг. – Почти всю мою взрослую жизнь именно они были моей семьей.

На его лице на миг проступила гордость пополам с другим чувством, распознать которое Скарлетт не удалось. Зато вспомнила, что бабушка в своих рассказах упоминала фамилию Сантос.

– Ты что же – состоишь в родстве с Легендо?

Прежде чем ответить, Хулиан окинул взглядом веселящихся людей, потом снова повернулся к Скарлетт.

– Давай немного пройдемся, – предложил он, протягивая ей руку.

Она тут же вспомнила, как целовала его пальцы, прижимаясь к ним губами и пробуя на вкус. По ее обнаженным плечам пробежала дрожь. Хулиан ведь предупреждал, что его тайны могут ее напугать, и теперь она поняла почему.

За руку она его не взяла, но послушно пошла рядом, ступая туфельками по устилающим землю цветочным лепесткам. Приблизившись к иве, они раздвинули ее низко свисающие ветви и укрылись от посторонних глаз под пологом из листьев, светящихся мягким зеленоватым светом.

– Я с детства восхищался Легендо, – начал свой рассказ Хулиан. – Мне было столько же лет, сколько и тебе, когда ты начала писать ему письма. Я боготворил его и, взрослея, сам хотел им стать. Сделавшись артистом Караваля, я поначалу и не задумывался о том, что моя ложь может причинить кому-то боль. Я жаждал лишь одного – произвести впечатление на великого магистра. А потом появилась Роза.

От того, как он произнес ее имя, у Скарлетт что-то сжалось в груди. Она знала печальную историю этой девушки, но всегда полагала, что погубил ее сам магистр.

– Значит, это ты в тот раз играл роль Легендо?

– Нет, – тут же ответил Хулиан. – Я с ней никогда не встречался, но не солгал тебе, сказав, что после ее смерти во всем разуверился. Тогда-то я и сообразил, что Караваль уже не просто игра, наполненная безобидными приключениями и, вероятно, делающая участников чуточку мудрее. С годами Легендо изменился, но не в лучшую сторону. Исполняемые им роли неизменно накладывали на него свой отпечаток, а он так часто играл негодяев, что превратился в одного из них в реальности. В конце концов, несколько месяцев назад я принял решение покинуть труппу, но Легендо убедил меня остаться, чтобы в последний раз принять участие в Каравале.

– Так ты в самом деле с ним встречался? – не удержалась от вопроса Скарлетт.

Хулиан открыл было рот, будто хотел что-то сказать, но не произнес ни слова и лишь многозначительно посмотрел на Скарлетт.

– Помнишь, ты спрашивала меня о Легендо?

– О том, не родственники ли вы?

Хулиан кивнул, но не стал вдаваться в подробности и просто продолжил рассказ под шелест светящихся листьев ивы:

– Легендо прислал мне письмо, в котором содержалась просьба о последней игре. Он утверждал, что жаждет искупить свою вину, а я хотел ему поверить.

Хулиан глубоко вздохнул, прежде чем заговорить снова:

– Я должен был всего лишь привезти вас с Теллой на остров, но всякий раз, когда пытался уйти от тебя, у меня не получалось. Ты оказалась не такой, как я ожидал. Во время Караваля люди обычно пекутся только о собственном удовольствии, но твоя искренняя любовь к сестре напоминала чувства, которые я всегда испытывал по отношению к собственному брату.

Договорив, Хулиан посмотрел на Скарлетт своими карамельными глазами, и тут ее осенило:

– Легендо – твой брат?

– Я надеялся, что ты догадаешься, – признался он с кривоватой усмешкой.

– Но… – Скарлетт запнулась, не зная, что сказать дальше и пытаясь осмыслить услышанное.

Теперь понятно, почему Хулиану было бы так трудно выйти из игры. Скарлетт по себе знала, как непросто отвернуться от брата или сестры, даже когда они совершают ужасные поступки. Да и остальные актеры относились к Хулиану по-особенному .

С тех пор как Скарлетт узнала, что Каспар только притворялся Легендо, а Хулиан вернулся к жизни, она снова задалась вопросом, не он ли все же магистр Караваля? Похоже, она была недалека от истины, ведь между ними двумя на самом деле имелась тесная связь.

– Но как это возможно? Ты же так молод!

– Я не старею, пока являюсь одним из исполнителей в труппе Легендо, – пояснил Хулиан. – Но теперь, почувствовав, что готов к переменам, решил уйти.

– Зачем же ты остался, чтобы принять участие в нынешней игре?

Явно нервничая, Хулиан посмотрел на Скарлетт, как будто опасаясь, что она может разбить ему сердце.

– Я остался, потому что беспокоился о тебе, ведь Легендо не всегда играет честно. Я хотел попытаться помочь тебе, хотя и понимал, что если мы сблизимся, то, узнав правду, ты испытаешь горькое разочарование. Поэтому сначала я старался вести себя так, чтобы дать тебе повод ненавидеть меня. Постепенно мне становилось все труднее отталкивать тебя, и я испытывал боль всякий раз, как обманывал тебя. Обычно игра обнажает себялюбивые стороны натуры человека, но с тобой все вышло наоборот. Наблюдая за тобой, я начал верить, что Караваль еще может вернуться к тому, каким был прежде – и что моему брату по силам исправиться.

Голос Хулиана сделался глухим от эмоций.

– Я знаю, что причинил тебе боль, но, прошу, дай мне еще один шанс.

Казалось, Хулиан хочет дотронуться до нее, и Скарлетт обрадовалась бы, если бы он так и сделал, но сперва нужно было осмыслить услышанное. Будь Хулиан в самом деле Легендо, ей было бы куда проще возненавидеть его за все, через что он заставил ее пройти. Но теперь, зная, что он – брат истинного магистра Караваля, она совершенно растерялась.