Стефани Гарбер - Караваль [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Она отстранилась, чтобы избежать прикосновения его руки, и он уязвлено понурился. Конечно, ему было больно, но он попытался скрыть это, потерев ладонью подбородок. Сейчас он был чисто выбрит и выглядел моложе, чем во время игры, но…

Скарлетт застыла. Она только теперь заметила, что оставленный ее отцом шрам никуда не исчез: он тянулся тонкой рваной линией через всю щеку к уголку глаза. Она-то полагала, что, раз Хулиан чудесным образом воскрес, то и рана его исчезнет сама по себе, будто и не было событий той страшной ночи.

Перехватив ее пристальный взгляд, Хулиан ответил на невысказанный вопрос:

– Хоть я и не могу умереть во время игры, полученные раны все же оставляют шрамы.

– Я этого не знала, – пробормотала Скарлетт.

Она не хотела встречаться с Хулианом из опасения, что для него, в отличие от нее, игра не была подлинной. «Караваль представляет собой переплетение реальности и вымысла», – говорила Телла и, возможно, была права.

– Мне очень жаль, что мой отец так с тобой обошелся.

– Я знал, на какой риск шел, – ответил Хулиан. – Если именно поэтому ты теперь так отчаянно меня сторонишься, прошу: не нужно ни о чем сожалеть!

Скарлетт снова отыскала глазами его шрам. Она всегда считала Хулиана красивым, а теперь, благодаря полученному настоящему шраму он и вовсе сделался в ее глазах неотразимым. Эта отметина напоминала ей о его храбрости и самоотверженности, а также о том, что он внушил чувства, которых она никогда прежде не испытывала. И пусть он не был тем юношей, каковым она его считала на протяжении игры, но и незнакомцем определенно не являлся. Все его поступки совершались ради блага брата. Если кто и может его за это осудить, то уж точно не Скарлетт.

– В жизни не видела ничего прекраснее твоего шрама.

Хулиан посмотрел на нее широко раскрытыми глазами:

– Так ты меня прощаешь?

Скарлетт заколебалась. Если хочет уйти, то сейчас самое время. Телла пообещала, что по желанию Скарлетт после бала они могут навсегда позабыть о Каравале и начать новую жизнь на другом острове или даже переберутся на континент. Прежде Скарлетт опасалась, что не сможет сама о себе позаботиться, но после игры убедилась в обратном. Им с сестрой любая задача по плечу.

Однако, глядя на Хулиана, Скарлетт не могла отрицать, что он тоже ей нужен. В памяти всплыли все те причины, по которым она его полюбила. И дело было не только в его привлекательном лице или улыбке, при виде которой у нее в животе словно начинали порхать бабочки. Куда важнее были жертвы, на которые он пошел ради нее, и та настойчивость, с которой убеждал ее не опускать руки и не сдаваться. И пусть она не знает его так, как ей бы того хотелось, в одном сомневаться не приходилось: она все еще его любит. Конечно, можно распрощаться и уйти, но из боязни рисковать она слишком долго отказывалась от того, что было всего милей ее сердцу.

Вместо ответа на его вопрос Скарлетт коснулась его щеки. Чувствуя, как покалывает кончик пальца, как по руке бегут мурашки, она прочертила линию от уголка его приоткрытого рта к краю глаза.

– Я тебя прощаю, – прошептала она.

Хулиан на мгновение закрыл глаза, коснувшись кончиков ее пальцев своими черными ресницами.

– На этот раз я действительно обещаю, что больше не буду тебе лгать.

– Нет ли у вас правил, касающихся общения с людьми, которые не являются частью Караваля? – спросила Скарлетт.

– Правила меня не слишком заботят.

Хулиан провел прохладным пальцем по ее ключице, а другой рукой очертил изгиб шеи, заставив сердце Скарлетт забиться быстрее при воспоминании об их прошлом поцелуе, безупречном и отчаянном. С тех пор она жаждала новой встречи с его губами и руками.

Скарлетт не смогла бы ответить, кто кого первым поцеловал. Их губы яростно слились воедино, и она ощутила вкус ночи, пробуждающей новый день, вкус сплетенных воедино конца и начала.

Скрепляя данное мгновение назад обещание, Хулиан поцеловал Скарлетт как в первый раз, прижимая к груди и путаясь в лентах ее платья. А она запустила пальцы в его шелковистые волосы. В некотором отношении он являлся для нее такой же загадкой, как и когда они только познакомились, но в ту секунду ей было не до вопросов. Она бы не возражала, если бы ее история закончилась прямо сейчас, в сплетении губ, рук и цветных ленточек.

Пока звезды склонялись над Скарлетт и Хулианом в надежде увидеть поцелуй, волшебный, как сам Караваль, Донателла танцевала под сенью деревьев, которые тоже не прочь были подсмотреть за влюбленными.

Мечтая о появлении юноши, который и ее целовал бы с неменьшей пылкостью, Телла порхала от одного партнера к другому, едва касаясь туфельками земли. Похоже, в выпитое ею шампанское была подмешана щепотка звездной пыли, заставляющая ее парить в воздухе. Телла понимала, что завтра пожалеет о своей невоздержанности с алкоголем, но сейчас просто наслаждалась ощущением полета. После всего, через что ей довелось пройти, ей было необходимо забыться и от всего отрешиться.

Телла продолжала лакомиться пирожными с ликером и осушать хрустальные кубки хмельного нектара, пока голова не пошла кругом. Она буквально упала в объятия очередного партнера по танцам, который прижал ее к себе теснее, чем прежние. Его крупные ладони ловко скользили по ее телу, даря новую волну блаженства. Телле нравилось подобное уверенное обращение. Когда он вывел ее из толпы танцующих, ей начало казаться, что его руки касаются уже не только ее талии. Возможно, этот парень поможет ей выбросить из головы все те страхи, которыми она не смогла поделиться даже с собственной сестрой.

Запрокинув голову, Телла улыбнулась и попыталась рассмотреть своего партнера, но ночь была очень темной, а зрение ее затуманено. Он определенно не был похож ни на одного из знакомых ей артистов Караваля. Он с усмешкой склонился к ней, и его руки поползли вниз по ее телу. Телла ахнула, когда он, зарывшись пальцами в складки платья, коснулся ее бедер и…

… исчез.

Все произошло так быстро, что Телла отшатнулась и едва не упала. Только что молодой человек держал ее в объятиях, явно намереваясь поцеловать, и вот уже стремительно уходит прочь. Он двигался так быстро, что Телла пожалела о своих неумеренных возлияниях. Она не сделала и пары шагов, а он уже растворился в толпе, оставив ей лишь холод, одиночество и… что-то тяжелое в кармане.

По ее обнаженным плечам пробежал холодок. Хоть у нее и кружилась голова, она знала, что прежде карман был пуст. На мгновение она вообразила, что таинственный незнакомец передал ей ключ от своей комнаты в надежде, что она последует за ним туда, чтобы никто не помешал им целоваться. Но зачем, в таком случае, он так быстро удалился?