Анатолий Махавкин - Бездна [litres]

Пластинка поддалась, впуская ключ, а я едва успел убрать пальцы, когда череп щёлкнул клыками. Кто-то истерично выругался, а Самойлов вытаращил ошарашенные глаза:

– Ты ох…ел?

Захрустело, и череп повернулся рогами к земле. Потом тихо затарахтели невидимые шестерёнки, люк дрогнул и стал погружаться в стену. Слишком медленно, если учитывать вопли тварей, стремительно приближающиеся со всех сторон. Памятуя, как можно ускорить процесс, я пнул чёртову каменюку и едва не отправился вместе с ней, когда она со свистом рванула прочь.

– Надо задержать тварюк, – прошипел я в лицо Самойлову и зашвырнул в дыру сначала рюкзаки, а потом тихо пискнувшую Ольгу; Валентина полезла сама. – Слышишь? Задержать, пока все не заползут.

Виктор Семёнович соображал с огромным трудом. Тупо уставившись на задницу Вали, он перевёл взгляд на меня, после чего очень медленно кивнул. Потом приказал всем рассредоточиться и тяжело помотал головой, напоминая нокаутированного бульдога.

Мне наконец выделили оружие – увесистого «стечкина» – и определили почётное место рядом с Самойловым. Пока мы напряжённо всматривались в зелёную муть, пара здоровяков швыряла вопящих учёных в отверстие люка. Некоторые ботаны, подобно Хробанову, были в отключке, поэтому бойцам приходилось запихивать бесчувственные тела, точно рюкзаки, вперемешку с которыми их и совали.

В тоннеле опять завыло, и за спиной послышались одиночные выстрелы. Почему-то пришло в голову, что при всей тщательной подготовке боеприпасы могут запросто закончиться ещё в предбаннике Бездны, и дальше бойцам придётся орудовать исключительно прикладами. Потом что-то тёмное мелькнуло среди смрадных волн изумрудной мглы, и все посторонние мысли разом покинули голову.

– Какого хрена? – простонал Самойлов и несколько раз нажал на спуск.

В этот раз без особого результата.

Да и то: по туннелю на нас пёрла сплошная чёрная масса, состоящая из шевелящихся щупалец, цепляющихся за стены. Вообще непонятно, куда целиться и попадают ли пули во что-то значимое.

Я оглянулся: коридор опустел, и лишь чьи-то смутно различимые ноги дёргались в дыре люка. Схватив Самойлова за воротник, я потащил его назад, чувствуя, как ноги подгибаются, а мир вращается, демонстрируя то стену щупалец в десятке метров, то Виктора Семёновича, пытающегося ухватиться за края дыры. За ноги попытались схватить, и я пнул наглый отросток, ощущая сильную тошноту. Потом, не стесняясь, ударил спутника ногой в зад и полез следом, отбрыкиваясь от множества мелких колючих хреновин, цепляющихся за пятки.

В этот раз – никакого снисхождения. Туман в голове мешал соображать, и я кулем рухнул на хрюкающего Самойлова. Где-то в остатках разума пульсировала мысль, что люк необходимо срочно закупорить, но как это делать, я не помнил. Мало того, ко всем стукам в голове добавились визги, вопли и стоны выживших, уж не знаю, сколько их осталось. Но больше всего отвлекала утробно урчащая над головой дыра.

Я попытался сказать, чтобы кто-нибудь подошёл, но это оказалось бессмысленным сразу по нескольким причинам. Во-первых, рядом и так присутствовала куча народу, подо мной натужно хрипел Самойлов, около стены подёргивал ногой Хробанов, над которым Лифшиц проделывал некие загадочные пассы, отдалённо похожие на ритуалы Вуду, а совсем рядом сидели, испуганно вытаращив глаза, Ольга, Валя и серый, как мышь, Лаврентьев. А во-вторых, я не мог сказать ни слова, потому что горло перехватило, словно жгутом.

Ольга увеличила и без того анимэшные глаза и, выставив палец, истошно завопила. Лаврентьев хлопнулся на жопу и попытался отползти. При этом умудрился сшибить Ивана Ивановича на Сергея Николаевича. Жена захлебнулась криком, и в наступившей тишине я медленно поднялся и наступил на нос Самойлова. Потом с полным равнодушием (я не бравирую) посмотрел на розочку из щупалец, в центре которой светились …надцать глаз, и нажал на выступ рядом с люком.

Тихо щёлкнув, крышка люка встала на место, а вот моя персональная улетела в тёплые края. Кажется, сознание, выключаясь, тоже издало лёгкий щелчок. Всем спать.

Впрочем, счастливое блаженство продлилось недолго. Всегда найдутся безжалостные и завистливые люди, которые не могут спокойно смотреть на человека, безмятежно пускающего слюни в окружении полного хаоса и анархии. Они тотчас принимаются хлестать счастливчика по щекам, отливать водой и делать прочие мерзости, возвращающие сознание в дурацкое тело.

Короче, я очнулся от того, что меня лупили по мордасам, сжимали кончик носа и большой палец. Может, кому-то просто хотелось развлечься. Но их усилия не прошли даром: я открыл глаза, сказал: «Б…дь, какого х…я?» – и даже сумел самостоятельно сесть. Ух ты. Сколько вас, реаниматоров гадских! Даже наша Лунная охотница решила поучаствовать. Готов поспорить, именно она делала сливку.

– Очухался, – констатировал Самойлов и потрогал свой синий нос. – Это хорошо. Хоть что-то хорошо.

– Ну, я бы не стала так категорично относить это к положительным факторам, – фыркнула супруга преступного авторитета и отошла к Паше, щеголяющему исцарапанной физиономией и повязкой на правой руке. – Такой дерьмовый проводник мне попадается первый раз.

– Не слушайте её. – Хробанов напоминал белый призрак с чёрными кругами вокруг красных глаз. – Думаю, если бы не вы, нам не удалось бы избежать гибели.

– Угу, – хмыкнул Самойлов. – Здорово у тебя получилось: на нос мне – топ, люк – хрясь и с копыт – хлоп. Работаешь, как часы!

Оля бросилась мне на шею. Надо же! Валентина показала большой палец и как-то двусмысленно подмигнула. Впрочем, мне по-прежнему было не до флирта, хоть организм и начал мало-помалу возвращаться к норме.

– Как дела вообще? – поинтересовался я. – До хрена народу сковырнулось?

– Не поверишь, – Самойлов опять притронулся к распухшему носу и поморщился, – но только те двое, которым вначале оторвали башку. Остальных знатно покоцали, но жить будут.

На языке вертелось: «Долго ли?», но я решил пообождать с сарказмом, не тот случай. Потом осторожно избавился от обнимашек супруги и поднялся. Ну что же, пещера очень напоминала ту, где мы с Оксанкой… В общем, ту. Но имелись определённые нюансы.

В этой наблюдались три дырки в полу. Каждая приблизительно метрового диаметра. Края провалов защищала какая-то дрянь типа колючей проволоки, но такой забор не помешал бы какому-нибудь идиоту рухнуть вниз или, наоборот, выползти снизу очередной пакости. Пара бойцов изображала исследователей, высвечивая колодец лучом фонаря. Судя по постным физиономиям, занятие было не очень продуктивным.

– Что я скажу родителям? – Лаврентьев держался за голову так, словно боялся её потерять. – Даже тел с собой не взяли! Полиция…