Анатолий Махавкин - Бездна [litres]

Оксана кивнула:

– Молодец. Что это такое, объясню немного позже. А теперь оглянись.

Я послушно обернулся и увидел несколько дымных пятен в нашем спальном месте. Однако прежде, чем стало ясно, кому они принадлежат, я таки сообразил, в чём состоит главная неправильность происходящего.

– Но ты же… – сердце едва не выпрыгнуло из груди, – ум…

И проснулся.

Окончательно.

По-настоящему.

Всё же человек – очень интересная скотина. Ещё вчера у целой кучи народа приключилась натуральная истерика от непонимания происходящего и шок после гибели двух товарищей. Потом человеки поели, поспали, и вот теперь с утра кое-кто даже шутки шутит и пытается допрашивать Хробанова о месте, куда мы попали.

Самойлов своих быстро поставил на место, чтобы не задавали дурацких вопросов. При мне небритый парень с перебитым носом поинтересовался у начальника о местонахождении загадочных пещер. Виктор Семёнович долго и печально смотрел на подопечного, отчего тот как-то даже в размерах уменьшился, а потом задал встречный вопрос: «Где в контракте указано, что он, Самойлов, обязан отвечать на всякие …нутые вопросы, не имеющие отношения к организации и распорядку?» На этом тема была полностью исчерпана.

– Смотри, как интересно, – сказала Ольга, дожевав последний бутерброд, и показала пальцем. – Вон та сука деловая и бугай с ней.

– Диана, что ли? – Я с некоторым трудом отвлёкся от загадочной физиономии Валентины, которая всё утро мне настойчиво подмигивала. – Это, если что, жена Утюга. Того самого чувака, по чьему повелению я уже второй раз топчу жопу мира. Но, честно говоря, меня она выбешивает намного больше, чем её муженёк.

– Силикон на силиконе, – фыркнула Оля и нахмурилась, перехватив ещё один настойчивый посыл Валентины, которая упорно не желала удаляться от нашей пары. – Эта ещё привязалась… Ладно, вот смотри, эти долдоны в чёрном всё утро к ней подходят, что-то послушают и уходят.

Ну если даже жена заметила, что люди Самойлова по какой-то причине слушают Диану, значит, мне не показалось и это совсем плохие новости. Надо бы переговорить с Хробановым.

Но он в этот момент оказался занят, обсуждая с Лифшицем особенности резьбы на плите, закрывающей выход. А после я уже не успел.

А каменюка, которую Хробанов изучал вместе со своим мутным дружбаном, действительно вызывала интерес. Забавная хренотень, даже если не брать во внимание рисунок, высеченный на поверхности. На нём, если что, изображалась битва обнажённых людей с какими-то невообразимыми монстрами, напоминающими клубок щупалец, клыков и клешней. И всё это на фоне пламени, пожирающего обе противоборствующие силы.

Шестнадцатиугольная глыба оказалась полупрозрачным образованием, в глубинах которого загорались и медленно гасли разноцветные искры. В самом её центре располагалось отверстие, словно прежде странный камень насаживали на какую-то ось. Дырка светилась жёлтым, и оттуда веяло прохладой.

Как я понял из беседы двух экспертов, ларчик открывался следующим образом: в отверстие вставлялся продолговатый коричневый камень, изборождённый витиеватыми узорами, напоминающими арабские буквы, после чего происходило нечто. Что именно и какова судьба открывающего, тексты умалчивали. По опыту зная, чем заканчиваются подобные мероприятия, я только вежливо поулыбался в ответ на просьбу поучаствовать и предоставил перерезание символической ленточки кому-нибудь другому.

Да вот, например, этому сизому от небритости исполину, автомат на боку которого выглядел настоящей игрушкой. Самойлов просто приказал великану отпереть каменюку, и пока тот, щёлкая извилинами, пропихивал толстый окорок руки в светящееся отверстие, остальная публика затаила дыхание в ожидании развязки. Лифшиц даже рот приоткрыл. У него едва слюна не капала на страницы открытого блокнота, куда, как я понял, он намеревался записать результат.

Громко щёлкнуло, и наш ключник замер, сосредоточенно шевеля большими волосатыми ушами. Честно говоря, я ожидал чего угодно: вопля, фонтана крови или вспышки, в которой исчезнет несчастный. Ничего не произошло, и боец преспокойно вытащил руку наружу. В следующее мгновение полупрозрачный камень распался на две половинки, которые медленно разъехались в стороны, открыв тёмный проём.

– Ну, в принципе, – выдохнув, резюмировал Хробанов, – в тексте упоминается, что жернова могут и не нести угрозы.

– Если подобрать нужный ключ, – пожал плечами Лифшиц, после чего вытянул длинную шею, пытаясь рассмотреть то, что находится снаружи. – А у нас с вами, помнится, имелись некоторые разногласия.

– Леонидов и Фёдоров – вперёд, – скомандовал Самойлов и поморщился, точно его мучила сильная зубная боль. – Что там у нас по плану дальше?

Произошла некая рокировка, в результате которой Ольгу оттёрли от меня, а люди Самойлова разделились. Часть отряда направилась вперёд, а другая заняла позицию в арьергарде. Биологи успели слегка обвыкнуться, однако Лаврентьев по-прежнему выглядел так, словно его швырнули в воду, забыв научить плавать. Валентина и Маруся держались рядом со мной. К ним присоединился молодой человек с чахлой бородкой и синими кругами вокруг глаз. Его девушки с некоторой иронией называли Павлушей.

Хробанов и Лифшиц шагали за авангардом, а мы прятались за их надёжными спинами. Рюкзаки следовавших со мной девушек я забрал, обратив внимание, что поклажу жены Самойлов приказал тащить кому-то из подчинённых. А вообще, в этот раз из-за обилия действующих лиц создавалось впечатление, будто участвуешь в какой-то экскурсии, что напрочь отбивало чувство сверхъестественного ужаса, не отпускавшего всё прошлое путешествие.

Но Бездна быстро вернула всё на круги своя.

Миновав открытый вход, мы остановились, рассматривая картинку впереди. Выглядело впечатляюще, даже для меня, успевшего повидать, какие пейзажи способна генерировать Бездна.

Размеры новой пещеры были воистину исполинскими. Я не наблюдал ни стен, ни пола, ни потолка. Мы замерли в самом начале широкого моста, который дугой уходил во мрак. Если глаза не подводили, то далеко впереди наша арка соединялась с другими, такими же каменными дугами. Вроде бы всего их было три или четыре. Ни барьеров на краю, ни опор, подпирающих мостики, – только каменная полоска над непроглядной тьмой.

– У меня мурашки по коже, – пробормотала Маруся и непроизвольно схватила меня за плечо. – Как такое вообще может быть?

– М-да, – хмыкнула Валентина и криво ухмыльнулась: – Законами физики тут и не пахнет.

Подошедший Лаврентьев очень долго смотрел перед собой остановившимся взглядом. А потом стал часто дышать, точно только что окончил долгую пробежку. Выглядело это так дико и нелепо, что я не выдержал и пошёл вперёд. Наша доблестная экспедиция успела растянуться метров на сто и перемещалась небольшими группками по три-четыре человека. Правда, оглянувшись, я обнаружил и достаточно большое скопление народа, причём наблюдалось оно вокруг Дианы и Паши. Со стороны это походило на то, как если бы наш доблестный арьергард сгонял учёных в одно большое стадо.