Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 4 [СИ]

– Ты не могла знать, – угрюмо ответил спригган. – Но ты стала невольной пособницей этого отродья демонов.

– Рафунделя?..

– Да.

Калейд неохотно поведал, что веселый экскурсовод Лахджи некогда был повелителем иллюзий, одним из сильнейших, древнейших и подлейших лепреконов.

– Много лет назад мы с ним сразились, – промолвил Калейд. – Я отнял у него его золото – без него лепреконы лишаются волшебной силы. Но сам он сумел сбежать – и десятки лет пытался вернуть свое сокровище. Теперь он его вернул.

– И что теперь будет?

Калейд вздохнул и поднялся на ноги. Земля перед ним расступилась, и он положил туда тело собаки.

– Для начала я похороню Веточку, – безучастно произнес он. – Потом… ты пришла по душу Эксельсира? Я отведу тебя к нему. Хотя бы от него пусть избавятся эти земли.

Лахджа молча смотрела, как смыкается земля, как стоит со склоненной головой могучий спригган. Она все еще дивилась, как Рафундель ухитрился предстать перед ней в облике Калейда, перед Калейдом – в ее собственном… и все с одной-единственной монетой.

Насколько же силен он стал, получив целый горшок?

Лучше, пожалуй, больше с ним не встречаться.

В полной тишине Калейд проводил Лахджу в дальний конец руин. За главным строением открывался заросший бурьяном сад, а в нем был лабиринт… не такой огромный, как у Хальтрекарока, но вполне приличных размеров.

И от него исходила скверна.

– Эксельсир там, – сказал Калейд. – Обосновался в самом центре. Я заключил его в дерево и вырастил вокруг него лабиринт – он сдерживает злые мысли. Путает, не дает собрать волю. Пока ты идешь, он может обратиться к тебе, но не слушай – он слаб и лжив. Если его не слушать, он ничего не сделает.

Лахджа не поняла, зачем ей вообще идти в лабиринт. У нее есть крылья. Но Калейд объяснил, что сверху полог – и он не снимет его, пока жив Эксельсир.

Управлять самим лабиринтом спригган не мог. Он создал его как барьер, блокаду – и малейшее изменение могло эту блокаду разрушить. Он специально предупредил Лахджу, чтобы та не пыталась ломать стены – у нее скорее всего ничего и не выйдет, но если выйдет, то это еще хуже.

– Лабиринт – это метафора живого разума, – донеслось до нее уже издали. – Прийти к чему-то можно, только держась одной стороны и последовательно продвигаясь вперед.

В этом совете Лахджа не нуждалась. В лабиринте своего мужа и повелителя она бывала неоднократно, а еще чаще – наблюдала, как бегают по нему другие.

…какое счастье…

…облегчение…

…за мной наконец-то пришли…

Шепот раздавался отовсюду и одновременно ниоткуда. Звучал в голове самой Лахджи. Это походило на то, как общаются кэ-миало, только более рассредоточенно. Вокруг шелестела листва, воздух дрожал, и Лахджа все чаще видела миражи, туманные иллюзии.

Она не обращала на них внимания. Это даже не призраки, а просто видения, галлюцинации.

…мы похожи, я чувствую…

…ты бы не пожалела меня…

…я сам бы себя не пожалел…

…но разве не тошно от мысли о том, что кто-то величественный и могучий прозябает в заточении?..

Шепот становился все громче, все навязчивей. Вонзался в голову, укоренялся в разуме. Становился почти что собственными мыслями. Лахджа уже с трудом различала, что из этого думает сама, а что исходит от Эксельсира.

Страшно представить, что бы с ней стало без Ме Защиты Разума. Оно поглощало большую часть ментальных атак. Но даже остатков хватало, чтобы Лахджу немного колбасило.

Понятно, почему Калейд не пошел сюда сам. Наверное, он сейчас внимательно следит за ней.

…знаешь, что еще отличает величественных и могучих?..

…чувство благодарности…

…награда тому, кто стал их другом…

Не к тому обратился. Лахджа не представляла, чем ее может отблагодарить какой-то злой дух, запертый в лабиринте. Она жена демолорда, у нее и так все есть.

Разве что какое-нибудь новое хорошее Ме… было бы неплохо…

…ничего у тебя нет…

…ничего…

– Но все-таки у меня есть немного больше, чем есть у тебя, – сказала Лахджа, вступая в центр лабиринта.

Там росло дерево. Корявое скрюченное дерево с грязно-черной корой.

…я вижу тебя…

…ты демон…

…тебе нужны души…

…я могу дать много…

…если меня отпустить, я дам больше, чем любые контракты с Благим и Неблагим дворами…

А, снова та же тема. То же самое, что предлагала та коряга. Все они торгуются, тщатся избежать незавидной судьбы, откупившись чужими жизнями.

Но кем бы он ни был – он не сумеет дать больше, чем дает контракт с Тир-Нан-Ог. Так Лахдже сказал бы Совнар. Это всего лишь отчаянная попытка заговорить зубы, избежать неибезжного.

…стой!..

…я знаю тайну!..

…расскажу!..

…много знаний и секретов!..

…и колдовства!..

– Сейчас я засуну тебя в свою корзиночку, дружок-пирожок, – спокойно сказала Лахджа. – А потом отнесу ее моей бабуленьке.

Она подошла вплотную и задумалась. Он же в дереве. Его нужно сначала как-то оттуда извлечь.

Демоница приставила корзинку к коре, сунула туда ветку – ничего не происходило. Калейд слишком надежно эту тварь запаковал – та не может выбраться сама, но ведь и демон-пристав ее вытащить тоже не может!

Она обошла вокруг дерева, простукала его со всех сторон, поискала каких-нибудь каверн, щелей… ничего. Если бы они были, Эксельсир наверняка бы давно уже освободился.

Можно просто срубить дерево. Разломать. Она даже отрастила огромные когти, замахнулась…

…нет, не делай этого, не надо…

Когти исчезли. Решение интуитивно показалось Лахдже неверным. Она смотрела в детстве «Долину папоротников».

– Мне кажется, если я его срублю, ты освободишься, – задумчиво сказала она.

Дерево промолчало. Но это было очень красноречивое молчание.

Лахджа прошлась вокруг него еще раз. Немного подумала. И решила, что лучше спросить кого-нибудь поопытнее. Позвать Совнара или посоветоваться с Калейдом.

– Совнар!.. – окликнула она.

Когда почтенный бухгалтер находился в том же самом мире, призвать его труда не составляло. Обычно. За своими подопечными он всегда присматривал, держал лапку на пульсе – а Лахджу он в последние годы числил среди подопечных.

Но в этот раз он не явился. О ногу не потерся мягкий пушистый бочок, а снизу не донесся вкрадчивый, подчеркнуто добродушный голос.

…здесь друзья не могут слышать нас…

…заточение в одиночестве…

…одиночество…

…будь мне другом, подари мне свободу…

Лахджа повернулась к выходу. Не хотелось снова проходить через лабиринт, но Калейд, возможно, знает, как вытащить духа так, чтобы тот не сбежал в процессе. Это же он запер его в дереве.