Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 4 [СИ]

Лахджа решила не злиться на Рафунделя. Ну да, он ее использовал, он ее обманул… но ведь потом спас все-таки. Один – один, в расчете.

Ладно, возможно, он все-таки не настолько уж скверный. Постоянно врал, убил собаку… но ведь мог не возвращаться, просто свалить.

– Кстати, совсем забыл, – сказал Рафундель, зажигая в воздухе радугу. – Я же вернулся, чтобы кое-что тебе рассказать. Помнишь тот водопад с корриганами?

– Ну… – кивнула Лахджа, насторожившись.

– Там не было никаких корриганов.

– Что?..

– Это был я. Каждая из них. Каждый раз. Просто хотел, чтоб ты знала. Пока!

Он ступил на радугу – и исчез. А Лахджа медленно присела у корней уже полностью мертвого дерева, спрятала лицо в ладонях и беззвучно закричала.

Когда Совнар явился за своей корзиночкой с душами, Лахджа сидела все на том же месте и смотрела в одну точку. У нее дрожали руки.

– Я просто буду думать, что он наврал, – бормотала она скороговоркой. – Набрехал, чтобы смутить мой разум. Чтобы испортить мне настроение. Этого же просто не может быть. У меня же Ме Защиты Разума. Он не мог настолько сильно внедрить иллюзии. Это же просто какой-то мелкий лепрекон. Я просто отдам этот кусок воспоминаний кэ-миало. Как только вернусь. По дешевке отдам. Бесплатно отдам.

– Возмутительные какие-то вещи я слышу, – сказал Совнар, суя нос в корзинку. – Что ты там кому собралась бесплатно отдавать?

– Уйди. Уйди, я просто свернусь калачиком и буду потихоньку гнить.

– Устала, что ли? – проверил список Совнар. – Ладно, перерыв ты заслужила, все здесь. Тут условок на триста потянет. Можешь теперь отдохнуть, погулять, достопримечательности посмотреть…

– Не… я… я насмотрелась… пока больше не хочу…

– Тем более молодец, что без дела сидеть не хочешь. Вот тебе новый список и новая корзинка. Работай, Лахджа, работай. Мы еще сделаем из тебя бушука.

– Веселая история, сказал он мне, – подпер ладонью щеку Дегатти. – Обхохочетесь, сказал он мне.

– Ну не знаю, я все время смеялся, – постучал пальцем по стойке Бельзедор. – В основном над тобой, правда.

Янгфанхофен налил ему еще пива, подлил и Дегатти – правда, теперь уже виски. Тот опрокинул стопку, утер рот и сказал:

– Так вот почему она не любит лепреконов… Я бы тоже не любил на ее месте.

– Да, лепреконам верить нельзя, – кивнул Янгфанхофен. – Но вообще-то, конкретно эту часть истории она не помнит. Отдала потом этот кусочек памяти кэ-миало. Водопад с корриганами помнит, а кем они были на самом деле – нет… но предубеждение к лепреконам сохранилось.

– Еще бы.

– Слушай, а откуда ты знаешь эту историю, да еще в таких подробностях? – спросил Бельзедор. – Неужели Лахджа тебе такое о себе рассказала… тем более, если она не помнит?

– Лахджа?.. – хмыкнул Янгфанхофен. – Нет. Мне эту историю он рассказал.

– Привет, – ухмыльнулся сидящий рядом Рафундель.

До этого момента Дегатти его почему-то не замечал. И судя по проступившему на лице удивлению – Бельзедор тоже.

Это явно был именно Рафундель. Очень уж соответствовал описанию Янгфанхофена. Похожий на парифатских лепреконов, но более жуткий, более… демоноподобный.

И с очень мощной аурой. Здесь он явно не затруднял себя маскировкой.

– Дегатти, не поднимай кипиш, – предупредил Янгфанхофен, с тревогой глядя на волшебника. – У меня тут нейтральная территория.

– Янгфанхофен, а почему среди твоих вип-клиентов какой-то мелкий лепрекон? – с обманчивым спокойствием спросил Дегатти. Его рука легла на рукоять меча.

– Я не мелкий лепрекон, мэтр Дегатти, – оскалился Рафундель. – Отнюдь не мелкий. Особенно теперь, когда вернул свой горшочек с золотом.

– Мелкий, мелкий, – заверил волшебник. – Едва мне по колено. Ничтожный, жалкий, убогий. Только и способный, что врать и пакостить исподтишка.

Рафундель продолжал улыбаться, но улыбка его понемногу становилась натянутой и злобной.

– Янгфанхофен, что-то я слишком много выпил, – поднялся Дегатти. – Выйду ненадолго, подышу свежим воздухом.

Он хлопнул дверью. Рафундель некоторое время сидел на прежнем месте и ерзал, но Янгфанхофен и Бельзедор смотрели на него так внимательно, что лепрекон не выдержал.

– Ладно, ладно, – проворчал он. – Пойду тоже подышу свежим воздухом.

Бельзедор проводил его взглядом, опорожнил еще кружку пива и задумчиво сказал:

– Давно заметил, что все эти тщеславные повесы становятся безумно ревнивы, когда влюбляются сами. Ты вот когда-нибудь влюблялся, Янгфанхофен?

– Ну, у меня есть одна байка… хотя не уверен, что хочу ее тебе рассказывать…

– Нет, пока не надо. Подождем нашего третьего, с ним веселее.

Дегатти отсутствовал минут десять. Но потом дверь распахнулась, и волшебник прошел к своему месту, клокоча от гнева.

– Ну… как? – спросил Янгфанхофен, наливая ему еще.

– Сбежал, – огрызнулся Дегатти. – Сделай двойной.

– Кто сбежал, ты или коротышка?

– Он.

– Подробности расскажешь?

– Нет.

– Я больше не буду над тобой глумиться, – пообещал Янгфанхофен. – В тебе все-таки тоже есть дух гохеррима. Немножко.

– Да ладно, он просто напал на карлика, – хмыкнул Бельзедор. – Ты бы еще инвалида отпинал, Дегатти.

Это слегка разрядило обстановку – засмеялись все, даже Дегатти. Янгфанхофен снова разлил напитки и сказал:

– Но вообще-то ты зря. Рост – не самый существенный параметр. А лепреконы… не стоит их недооценивать. У тебя же тоже, кажется, одним из Стражей Моста служит лепрекон?

– Бурденориз Громкоглас, – кивнул Бельзедор. – Уже двести лет на посту.

– Ну вот видишь. Лепреконы – очень коварный и злобный народец. Они прошли интересный путь, знаешь ли. Их далекие предки были обычными гномами. Потом эти гномы стали демонами. А потом эти демоны снова стали просто гномами… но уже с нюансами. Падение никогда не проходит бесследно… но лепреконы, в отличие от гоблинов и прочих, сумели сохранить бессмертие и даже демоническую силу… хотя отказываются таковой ее признавать. Называют лепреконовой магией, двуличные мелкие ублюдки.

– То есть они все-таки демоны? – уточнил Дегатти.

– Технически – нет. Технически они смертные. Они, видишь ли, в свое время поступили очень хитро, отделив свою демоническую силу. Как вот в вашем институте Бакулюмуст. Воплотили ее в виде золотых монет, заключили в них все свое волшебство и бессмертие. Это неудобно и даже рискованно, зато так они сохранили могущество и перестали зависеть от чужих душ.

– Ты что, хочешь рассказать еще какую-то историю про лепреконов? – спросил Бельзедор.

– Нет, – покачал головой Янгфанхофен. – Может, когда-нибудь в другой раз, при другой встрече. Когда это будет уместно. А сейчас… знаете, у меня припасена одна байка… я никому и никогда еще ее не рассказывал, хотя она об очень древних временах…