Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 4 [СИ]

– Я люблю тебя, Космодан, – произнесла великанша.

Одно мгновение бог промедлил. Но потом его уста озарились улыбкой – и вокруг все будто засияло. Воздух наполнился свежестью, из-за туч выглянуло солнце, возбужденно загомонили птицы, а Космодан молвил:

– Я тоже люблю тебя, Асвантида.

И его слова были истиной, потому что слова бога – всегда истина. В этот самый момент Космодан принял решение – и сделал окончательный выбор.

– Какое-то у них банальное признание в любви, – прокомментировал Дегатти.

– А что тут еще можно сказать? – пожал плечами Бельзедор. – Вариантов не очень-то много.

– Ну не знаю. Мне вот Лахджа в свое время призналась… оригинальнее.

– Это как?..

– Гм… это немного личное…

– Да ладно, тут все свои, – оживился Янгфанхофен. – Поделись. Она мне этого не рассказывала.

– Еще бы она тебе рассказала… Ладно. Буквально она сказала: «Знаешь, все мужчины какие-то мерзкие. А ты не мерзкий», – смущенно уставился в стакан волшебник.

– Это не очень похоже на признание в любви, Дегатти, – заметил Бельзедор.

– Нет, ты даже не представляешь, как редко удается услышать подобное от демоницы… – с легкой завистью сказал Янгфанхофен.

Теперь Космодану предстояло принять другие решения. Брак между богом и хтоником – дело непростое. Останется ли Асвантида здесь, среди великанов, или взойдет в Сальван и станет небожительницей? Как отнесутся к этому другие великаны? Примут ли другие боги их союз на официальном уровне, или они станут морганатическими супругами? Со многим предстоит определиться.

Но в первую очередь нужно сделать самое трудное.

Космодан мог просто оставить Гласитариду и больше ей не являться. Но тогда бы она продолжала ждать. Все сильнее отчаиваться, погружаясь в холодное уныние.

С самого начала было ошибкой встречаться сразу с двумя. Любви Космодана хватило бы и на двадцатерых, но их-то любовь была обращена лишь к нему одному. Не как к божеству, а как к мужчине – и такую любовь невозможно разделить с другой женщиной.

Смертному и даже большинству бессмертных трудно представить, как воспринимают этот мир боги. Их сознание – это не только то, что подразумеваем под сознанием мы. Они не только сущности, но и силы природы, воплощенные в одном индивиде понятия.

Космодан присутствовал в нескольких местах одновременно, находился сразу в нескольких состояниях. Его мысль пронизывала все сущее, а чувства были всеохватывающими. Он уже глубоко постиг творение, одной только силой воли влиял на реальность и постоянно ощущал круговорот жизни. Слышал многие миры и держал в деснице миллионы судеб. Они рождались, они жили, они умирали… мироздание словно пульсировало, и Космодан держал палец на пульсе.

Но идя к женщине, которую собирался бросить, он чувствовал себя нашкодившим псом. Он принес Гласитариде прощальный дар, но даже стоя на пороге, даже заготовив нужные слова – не мог собраться с мыслями.

А Гласитарида поначалу обрадовалась ему. Она не ждала сегодня возлюбленного. Инеистая великанша сидела в кресле, держала на коленях снежного барса – но при появлении Космодана она поднялась, шагнула заключить его в объятия… и замерла, когда бог отстранился.

Их глаза встретились – и сердце Гласитариды на миг замерло. Она была бессмертной колдуньей-хтоником – и она была женщиной. Едва она увидела его тяжелый, полный стыда взгляд, как поняла, что сейчас произойдет.

– Ты встретил другую, – несколько обвиняюще произнесла великанша.

– Да, – не стал юлить Космодан.

Он решил не затягивать. Любые объяснения, любые оправдания будут лишними и только больнее ранят. Гласитарида молча смотрела на него, а Космодан положил на стол свой последний подарок – божественной работы флейту.

– Что это? – ровным голосом спросила Гласитарида.

– Прощальный подарок. Она дает власть над погодой.

– Спасибо, – поблагодарила Гласитарида.

Она тоже ни о чем не спрашивала, не кричала, не возмущалась. Просто смотрела… и даже не на самого Космодана. Взгляд великанши не мог оторваться от его руки. От золотого ободка на пальце. От тончайшей вязи, украшающей металл. От переливающегося алмаза, который Гласитарида уже видела прежде.

Она сразу поняла, чьей рукой это сделано.

– Ты больше никогда не придешь? – спросила напоследок Гласитарида. – Даже если я буду играть на этой флейте?

– Нет, – тяжелым голосом ответил Космодан.

Больше Гласитарида ничего не сказала. Она отвернулась к окну, а когда снова повернулась – бога уже не было. Он исчез, как исчезает вчерашний сон.

А оставшись одна, великанша сначала хотела сломать эту дурацкую флейту. Выбросить куда подальше. Но потом стиснула ее покрепче и вышла из окна снежным бураном.

Понеслась к той, кого еще час назад считала лучшей подругой.

Насколько страшный холод поселился в сердце Гласитариды, настолько же солнечная радость охватила Асвантиду. Она была счастлива так, как никогда прежде.

Признание от бога ей, простой великанше. Все их встречи были полны мистицизма и недомолвок – даже когда они сходились на ложе любви. А теперь случилось нечто конкретное. Космодан вымолвил те простые и ясные слова, которых ждет любая женщина.

И он принял ее дар. Ее перстень. Обручальное кольцо. Это не произнеслось вслух, но это подразумевалось – и они оба поняли невысказанное. Их связь переходит на следующую ступень… и Асвантида была счастлива.

Она пока не знала, что это означает, когда твой избранник – божество. Но предчувствия были самые лучшие, и она уже предвкушала дальнейшие события.

И тем сильнее она удивилась, когда ворота снесло с петель, и в пылающий холл ворвалась разъяренная великанша.

Ее глаза горели синим, волосы разметались ураганным ветром, лицо стало похоже на яростную маску, а от тела исходил мертвящий холод. Гласитарида была охвачена хтоническим гневом – и Асвантида невольно отшатнулась.

Когда в изначальном хтонике просыпается Хаос, он воистину страшен.

Страшна была и Гласитарида. Так страшна, что Асвантида невольно схватилась за молот. Огонь в горне вспыхнул сильнее, отзываясь на ее мысли.

– Что случилось? – спросила Асвантида.

Вопрос как будто разъярил Гласитариду еще сильнее. Огонь в горне погас, стены покрылись инеем. Великанша-хримтурс стиснула в руке какую-то флейту и спросила:

– Как давно?

– Что как давно?..

– Как давно ты… с ним?

Асвантида вздрогнула. Она тоже была бессмертной колдуньей-хтоником – и тоже была женщиной. Она тоже с полуслова поняла, о чем речь… и внутри все будто заледенело.

– Он… и с тобой?.. – пролепетала она.

– Ты не знала?.. ты не знала…

Взгляд Гласитариды чуть смягчился… но только самую чуточку. В ее голове проносились воспоминания – все эти их с Асвантидой недомолвки, беседы, когда каждой хотелось открыться, но ни одна не открывалась до конца…