Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 4 [СИ]

Что ж, у нее своя правда.

– Ладно, черт с ней, с этой лейкой, – наконец сдалась Сидзука. – Пойдем в бани. Они большие, может, и не встретим… никого.

– А если встретим?

– Тогда я брошу тебя и убегу.

– Э нет, так не выйдет. Асмодей тебя любит.

– Тебя он тоже любит. Асмодей любит всех.

– К тому же ты не сможешь убежать, – сказала Лахджа уже по дороге. – Я быстрее тебя, Сидзука. Кстати, зачем именно в бани? Пошли лучше на пляж!

– Вот видишь, IQ сто шестьдесят восемь у меня, а отличные идеи подаешь ты, – похвалила Сидзука.

Пляж во дворце Хальтрекарока действительно отличный. Море сюда не сумел впихнуть даже он, но озеро получилось приличных размеров. Песок идеальной чистоты, шезлонги, лодочки для катания, развлечения на любой вкус. Настоящий центр водных потех.

Но все же это просто гигантский бассейн. Суррогат настоящего водоема. Вода идеально чистая, идеально теплая – но пустая. Стерильная. Ни тебе рыбок, ни тебе ракушек, ни водорослей хотя бы. Ни порыбачить, ни с маской понырять… теперь ей маска не нужна, конечно…

Но зато тут действительно не было Асмодея. Они с Хальтрекароком резвятся где-то в парных… не только вдвоем, конечно, с ними там еще какие-то гости и куча наложниц.

К счастью, Лахдже и Сидзуке там быть не нужно. Сегодня не их смена. У любимых жен она выпадает чаще, но все-таки не каждый день. Все-таки целых двести наложниц, даже Хальтрекарок не может ежедневно окучивать каждую.

Хотя он очень старается…

Зато тут оказался Совнар. Бушук-бухгалтер дремал в шезлонге, мирно посапывая. Даже у паргоронских банкиров иногда бывают моменты, когда они просто отдыхают.

Но Лахджа просто не могла пройти мимо. Она подкралась на мягких лапках, убедилась, что сон бухгалтера крепок и глубок, приблизила губы-хоботок к треугольному уху и с придыханием зашептала:

– Совна-а-ар!.. Совна-а-ар!.. У нас проблемы!.. У нас слишком много денег! Кто же нас спасет?! Кто заберет у нас все эти деньги?! Все эти условки… помоги нам, добрый бушук, а то нас завалит этими богатствами!

Совнар засучил во сне лапками и сладострастно запыхтел. Его мордочка морщилась, усы трепетали от жадности.

– О нет, Совнар, мы исчезаем, теряемся!.. Деньги… деньги исчезают! Их больше нет, они никому не достанутся! Они… они пропали навсегда!

Сидзука пищала от восторга, глядя, как блаженная мордочка Совнара превращается в страдальческую. Как все сильнее мечется охваченный кошмаром бушук.

– Ух ты, ты что, применила магию на демона четвертого уровня? – с восторгом спросила Сидзука, когда они отошли.

– Какую магию? – пожала плечами Лахджа, укладываясь в шезлонг.

В руке у нее возник коктейль. Лахджа чинно пригубила его… и сплюнула, вылив остальное на песок. Тот почернел, задымился…

– Ну вот почему?! – разозлилась демоница, откидываясь в шезлонге. – Я же стараюсь очищать!

Нормальный коктейль ей принес Безликий. И книжку принес – ту, что Лахджа в прошлый раз не дочитала.

– Спасибо тебе, добрый Безликий, – улыбнулась ему демоница, раскрывая заложенную страницу.

Она прочитала уже половину. «Темная трансформация живой материи» за авторством некоего Зиммизхи. Хороший слог. Очень просто и ясно изложено, хотя саму тему простой не назовешь. Лахджа не была тупицей, но многого пока что не понимала.

К счастью, она могла отвлекаться на полубиографические вставки и авторские размышления. Лахдже такое нравилось. Зиммизхи оказался не только эдаким ученым демоном, но и личностью с философским складом ума. Правда, он чересчур много пишет про боль, мучения, страдания… кажется, что-то личное.

Интересно, к какому виду он принадлежит? Может, гхьетшедарий? Уж точно не гохеррим, да и не ларитра – это видно уже по имени.

«Боль – наш основной способ общения с окружающим миром», – увлеченно читала Лахджа. – «Самые важные вещи постигаются через боль. Боль – это реакция нашего тела на вещи, которые невозможно игнорировать без вреда для нас. Без боли нет жизни, потому что жизнь невозможна без страданий, которые она испытывает, соприкасаясь с окружающим миром».

– Слушай, а этот Зиммизхи… это случайно не псевдоним Маруха Уничтожителя? – схохмил Бельзедор.

– Нет, – коротко ответил Янгфанхофен.

«Единственный здоровый способ относиться к ней – принять ее неотвратимость и необходимость в определенные моменты жизни. В этом случае боль перестанет быть чем-то травмирующим душу, перестанет быть врагом. Находясь над испытываемыми вами же страданиями, вы освободитесь», – закрыла книгу Лахджа.

Жизненно. Но читать такое лучше малыми порциями. Она потянулась на шезлонге и перетекла в медузоподобную форму. Спустилась в таком виде в воду и принялась оттачивать свой метаморфизм. Сначала испробовала несколько обычных водных форм – рыбы, головоногие, ракообразные. Потом попробовала сама стать почти жидкой, растеклась на сотню метров колонией водорослей… фитопланктона… Лахджа сама не была уверена, во что сейчас превратилась.

– Фу, Лахджа, ты тина, – сказала барахтающаяся посреди этого Сидзука. – Свали отсюда, я поплавать хочу!

– Сидзука, а ты боишься водорослей? – спросила Лахджа, вырастив на поверхности рот.

И начала щекотать пятки соседки. Та заверещала, задергалась, ушла под воду и быстро-быстро загребла к берегу по-собачьи.

– Да ладно, я шучу! – крикнула ей вслед Лахджа, собираясь в нечто вроде крокодила и тоже выползая на берег.

Ей внезапно вспомнилось. В детстве… когда она была маленькой смертной девочкой… она очень любила купаться. И ей особенно нравилось воображать себя крокодилом, подползая к берегу на пузе. Такая игра для одного – до последнего не выныривать, все сильнее и сильнее прижимаясь ко дну, подтягивая себя руками и ногами.

Но когда она высунула из воды крокодильи глаза, то увидела Сидзуку, маскирующуюся полотенцем. Лахджа посмотрела туда же, куда и соседка… а, ну да, Асмодей. Напарился в бане и пошел поплескаться в озере.

Лахджа не боялась Асмодея. Но ей не нравилось с ним общаться. Сидзуке тоже, поэтому они вместе потихоньку удалились.

– Все равно это не настоящий пляж и не настоящее море, – сказала Сидзука. – Подделка. Вот у нас на Идзу…

– Не удивлюсь, если тут и вода не настоящая, – поддержала Лахджа. – Какая-то она не всамделишная.

И при этих словах она задумалась – а не прошвырнуться ли на настоящее море? Сбежать от Хальтрекарока она не может, да особо и не тянет уже, но просто слетать в отпуск… почему бы и нет?

Она уже бывала в других мирах… ну, пока всего одном, но тоже считается. Ей, правда, не особо понравилось… хотя если выкинуть одно неприятное знакомство, то мир как мир. Средневековая Земля, ничего особенного.