Д Штольц - Небожители Севера

В зале воцарилось недолгая тишина. Филипп снова подлил себе крови в бокал, а также, позаботившись о молчаливой дочери, что не осмеливалась говорить в присутствии других Старейшин, подал наполненный бокал и ей. Немые слуги поменяли графин на новый с теплой кровью, и, потянув носом воздух, Теорат посмотрел на Шауни де Бекка.

Тот, кивнув головой с копной очень густых и коротких седых волос, грациозным и медленным, подобно Теорату, движением поднялся и налил из графина крови в два кубка, один из которых передал своему родственнику из Летардии.

Шауни де Бекк своим таким же угловатым лицом напоминал Теората Черного.

Однако эти двое очень худых и высоких мужчин разительно отличались друг от друга цветом волос и глаз. Шауни де Бекк со своей белоснежной шевелюрой и мягкими серыми глазами казался полной противоположностью черноглазому и темноволосому Теорату, зато абсолютно одинаковы у них были ленивые манеры, преисполненные достоинства. Оба были гладко выбриты в соответствии с южными традициями.

Даже одежда их контрастировала между собой: на Шауни была белоснежная батистовая рубашка с небольшим острым вырезом на груди и серые льняные штаны, поверх вампир накинул нарядный плащ цвета сепии из мягкого материала, с прорезями для рук. Пальцы вампира украшало множество перстней, а на груди позвякивали друг о друга две простые серебряные цепочки. Теорат же одевался в черные и плотные одежды, с закрытой шеей и без каких-либо украшений.

Филипп нахмурился прислушиваясь к тихим, но ещё далеким шагам в коридоре. Вскоре из арочного низкого проема вышел Леонардо. Он нашел беспокойными глазами отца и, настороженно поглядывая на собравшихся в зале, отвесил поклон.

— Доброго вечера, господа.

— И тебе, Леонардо, — мягко улыбнулся Шауни де Бекк.

Остальные просто кивнули.

— Мы как раз о тебе разговор вели, — произнес Теорат Черный, не отводя глаз от огня.

— В каком же ключе вы меня обсуждали? — поинтересовался слегка побледневший Лео.

— Ты поедешь с уважаемым Теоратом в Летардию, в Морайю, ко двору короля Эадеса, — ответил за своего товарища Филипп и затем добавил: — Как ты и мечтал.

— Филипп, только не сразу. Дай мне пару месяцев, чтобы поговорить со своими людьми со двора и предоставить тебе расчет по ежегодным выплатам в сеттах. — Теорат так и не взглянул на Лео ни разу.

Сын графа сделался еще белее, потом моментально цвет его лица сменился на пунцовый, и он процедил сквозь крепко сжатые челюсти:

— Ты… Ты отделаться от меня вздумал, отец?

Его повышенный тон приковал взгляды всех собравшихся: Теорат Черный отвернулся от огня и нахмурил брови, а Ярл Барден очнулся от легкой дремоты, навеянной тихим потрескиванием дров в камине, и гневно взглянул на сына друга.

— Не смей повышать голос, — спокойно ответил Филипп, затем чуть вздохнул. — Ты сам просил это двумя годами ранее.

— Кому я там нужен такой? — уже тише, но дрожащим от обиды и злобы голосом ответил Лео и показал пальцем на лицо. — Ни один двор не будет рад уроду!

— Ты отказываешься?

— Да! Я не уеду из Брасо-Дэнто!

Потом, волоча за собой правую ногу, сын графа развернулся и ушел. Его трясло словно больного лихорадкой, и он побрел куда глаза глядят. Йева хотела было последовать за братом, но Филипп покачал головой, запрещая.

— Ты позволяешь ему слишком много вольностей, — сердито заметил Ярд Барден. — Я бы уже призвал к ответу за такие слова!

— По возвращении в Брасо-Дэнто он отправится в Далмон без единого дарена в кармане.

— В Далмон, отец? — переспросила Йева, не веря своим ушам.

— Да, — Филипп фон де Тастемара чуть вздохнул, с легкой печалью. — Мое терпение закончилось. Он становится безумен и представляет опасность для окружающих, особенно для тебя, Йева.

С бледным лицом, которое делало зеленые глаза еще ярче, Йева посмотрела на отца и промолчала. Она вспомнила слова ее брата после событий на Мертвой Рулкии. И в самом деле, Леонардо, возможно, стал терять разум.

Леонардо брел по черным коврам коридоров, то и дело спотыкался о них. Значит, Райгар прав. Галереи Молчаливого замка соответствовали своему названию и были безмолвны и пусты. Впрочем, когда-то очень давно, во времена, когда Старейшин жило намного больше, в замке Йефасы, тогда еще не графства, а княжества, было многолюдно. Если так вообще можно сказать о вампирском обществе. Более тысячи лет назад в Йефасе находилось восемь Старейшин с соответствующей свитой и окружением. Но сейчас, когда Древних или, как их кличут демонологи, реликтов, осталось уже не так много, замок опустел и многие комнаты открывались лишь во время суда.

Лео поднялся на третий этаж, свернув в левый коридор и, пройдя до конца, с волнением занес руку для стука, но дверь отворилась сама. За порогом стоял Райгар Хейм Вайр, который приоткрыл дверь еще шире и ласково пригласил Лео войти. Тот оглянулся. Повертел головой по сторонам и, убедившись, что никого нет, вошел в не освещенную ничем комнату.

— Здравствуй, Леонардо, — улыбнулся хозяин Офурта.

Лео кивнул, перепуганный, но полный решимости. Он сел в кресло, на которое указал Райгар. Граф Офурта приземлился в кресло напротив и с гулким звуком подвинул его ближе, да так, что его колени коснулись колен Лео. Свет луны озарил бледное и широкое лицо, кажущееся в ночи жутким и неестественным.

— Ну-с, ты возвращаешься в Брасо-Дэнто с Белым Вороном?

— Да, — прошептал Леонардо.

— И какие у тебя и у твоего отца планы? Поделишься? Раз уж пришел пообщаться.

— У меня нет планов… У отца… — Лео подумал, что лучше не говорить о предложении Филиппа по поводу королевского двора. — Вроде тоже никаких.

Райгар почесал задумчиво свой мясистый нос, почмокал толстыми, мягкими губами и стал рассматривать изуродованного Леонардо.

— А как Филипп себя чувствует?

— Не знаю… Вроде подавлен.

— Вроде? Тебе не интересен собственный отец? — По губам Райгара скользнула ядовитая ухмылка. — Впрочем, можно ли считать отцом того, кто взял к себе бедных сироток, заведомо зная, что они обречены на гниение в смертной оболочке, а потом лишил их всяких надежд?

— Так что насчет решения? Вы говорили…

— Я ничего не говорил насчет решения. Мы просто общаемся. Знаешь ли ты что-нибудь про травы, растущие в Вороньих землях?

— Нет.

— Местоположение Солрага поистине чудесное… Много чего редкого растет. Взять тот же пятилистник — убирает жар, ускоряет регенерацию тканей. Просто чудо, а не цветок! Или, например, Ксимен — слышал об этом великолепном растении?

— Нет.

— У людей используется при Зеленой оспе, хотя немногие знают про его свойства. А вот Старейшины, например, весьма наслышаны о нем.