Д Штольц - Преемственность

Барон, пнув сапогом собирающего под столом кости слугу, с наглой ухмылкой посмотрел на страдающего товарища, потом на Йеву.

— Где же ваши брат и отец, миледи? — спросил он басом у девушки.

— Я не знаю, сэр Даймон.

— И музыки не хватает… Где музыка? В Габбросе у короля на завтраках, обедах и ужинах всегда был хотя бы один менестрель, — возмутился рыцарь и хлопнул огромной ладонью по столу.

Чуть сморщив нос, Йева озадаченно взглянула на наглого барона, не зная, что ответить. Сидевший рядом с ней казначей Брогмот снял свою забавную шапочку, тонкими пальцами погладил перо ворона в ней и деловито произнес.

— Господин граф — не любитель музыки. Так что ни менестрелей, ни шутов в нашем замке не водится, сэр Даймон.

— Да разве ж есть на свете человек, который бы не любил музыку? — Вирджин, несмотря на то, что чувствовал себя крайне плохо, не смог не вставить словечко по теме, в которой, как он считал, хорошо разбирался.

— Как видите есть, — очень живо дернул плечами Брогмот и поднял брови. — Господин граф очень деловой… человек. Он не признает праздности и лености.

— Удивительно, как у такого человека мог родиться столь чувственный к веяниям музыки и поэзии сын, — тихонько прошептал Вирджин, скорее сам себе. — Или таланты Леонардо передались от графини?

— Я не знаю, сэр Вирджин, — ответила уже Йева и покачала печально головой. — Наша матушка умерла, когда нам с братом было три года.

— Столь рано? — Сэр Вирджин Вордерлвуд нахмурился. — Сочувствую. Теперь мне понятна причина, почему по вашему замку не разносятся сладкие звуки музыки.

Из длинного коридора в зал вошли Филипп и Уильям.

— Доброе утро, господа, — обратился к гостям граф.

Уильям тоже поклонился послу и его свите и присел рядом с Йевой. Филипп же, увидев бедного слугу под столом, пытающегося собрать кости, пока барон Даймон мешал это сделать, лягая того изо всех сил сапогом, холодно обратился к рыцарю.

— Сэр Даймон Голдрик, пожалуйста, немедленно перестаньте пинать беднягу Фарольда.

Барон замер, встретившись гневным взглядом с Филиппом, который, сложив руки на груди, спокойно смотрел на Даймона. Повращав глазами навыкате, барон сжал челюсти и, кивнув, убрал ноги. Благодарный слуга закончил свое дело и вылез с полными руками костей из-под стола. Он с восхищением взглянул на своего покровителя и хозяина.

— Приветствую вас, уважаемый Филипп. А где же ваш сын? — почтительно спросил посол у приземлившегося на соседний стул графа.

— Не знаю. Видимо перебрал вчера вина.

Проспавшая до самого утра Йева обнаружила себя в постели Уильяма одетой в нижнее платье. Она, пристыженная тем, что заснула в самый неподходящий момент, перебежала босиком с нарядным платьем в руках в свою комнату, где привела себя в порядок и спустилась в зал.

— Как жаль, что Леонардо не будет, мы ведь уже в обед выдвигаемся в обратный путь, — с сожалением сказал Вирджин Вордерлвуд. — Он невероятно приятный собеседник, очень хорошо знает про современные веяния литературы, тонко чувствует поэзию и душевные порывы авторов многих известных произведений!

— Да, Леонардо — знаток литературы, — уклончиво ответил Филипп, абсолютно не интересующийся ни поэзией, ни прозой, ни современной, ни древней.

В зал вбежал Него и, запыхавшийся, протянул безземельному рыцарю Вирджину кубок.

— Выпейте, господин.

Вирджин сделал глоток, вкус его устроил, и он залпом осушил сосуд.

— Благодарю! А что это? Запах очень знаком… — сэр Вирджин подозрительно принюхался.

— Кхм, господин… Давайте я позже скажу вам, что это. — Него не решился при гостях раскрывать, что основа лекарства — толченые жуки-вонючки, смешанные с травами.

— Секретные рецепты, — заинтересованно произнес сэр Вордерлвуд.

Брогмот, помощник графа по денежным вопросам, переглянулся со старым Управителем, еле сдерживая смех. Он-то тогда и направил своего товарища купца к Него, чтобы тот вылечил его, поэтому состав рецепта знал.

— Кстати, уважаемый Ханри, — обратился к послу Филипп и снял с пояса два футляра с письмами, — я написал ответ королю, будьте добры, передайте. И, как и просил, здесь послание моему помощнику в Габбросе — Боббио Натифуллусу.

— Безусловно сделаю.

Спрятав послания во внутреннее отделение уже другой, витиевато расшитой черной тканевой накидки, надетой поверх золотистого котарди, Ханри обратил внимание на Уильяма.

Тот, сидел рядышком с Йевой и обменивался с ней взглядами. Девушка со вздохом подняла брови, виновато посмотрела на Уильяма и чуть пожала плечами. Тот, приняв эти безмолвные извинения, слегка улыбнулся, наигранно нахмурился, а потом весело поиграл бровями, намекая на продолжение сегодняшней ночью. Легкий румянец покрыл бледные щеки девушки, и она прикрылась рукой с золотым браслетом. Ее лицо осветила теплая улыбка, а зеленые глаза ласково поглядывали на молодого мужчину сквозь пальцы.

Эта быстрая игра жестов и мимики осталась незамеченной для всех, кроме Базила и Ханри.

Новый управитель, увидев столь знакомый и любимый им румянец на щеках девушки, побледнел. Ему стало душно, и Базил Натифуллус потянул пальцами ворот длинного мешковатого платья управителя, сшитого из плотной темной ткани и подпоясанного кожаным ремешком. Он ощутил укол ревности.

— Уважаемый Граф, — обратился к хозяину замка посол.

— Да, я вас слушаю.

— А какие у вас отношения с Офуртом?

— С Офуртом? Никаких, — коротко ответил граф фон де Тастемара, и его помощники хмыкнули.

— Как это? А торговля, дипломатия? — удивленно поднял брови Ханри. — Как вы можете не иметь никаких отношений с соседом?

Уильям и Йева обратились в слух, переглянувшись меж собой.

— Уже с полвека торговые караваны не следуют в Офурт через Воронью долину, за исключением одиночных купцов, проживающих рядом с границей. Офуртгос торгует по большей части лишь с Имрийей, потому что находится вплотную к его границам. Остальные города, а даже скорее поселения, живут самобытно, порой десятилетиями не видя даже путников, не то что купцов. — Развел руками Филипп. — Что же касается дипломатии, то мы с Офуртом находимся в состоянии холодной войны — они не лезут к нам, мы не лезем к ним. А почему вы вдруг так живо заинтересовались соседним графством?

Поправив пояс под набитым едой брюхом, посол хмуро ответил.

— Они уже долгое время не отправляют в столицу ни одного дарена. Почивший король посылал и гонцов, и небольшие отряды в Офуртгос.

— И что же случилось?

— Сгинули, — еще больше посмурнел посол.

Барон Даймон Голдрик громыхнул пустым кубком по столу и прорычал басом.

— Заслать туда пару эскадронов вороньих всадников, и быстро заплатят!