Лео Сухов - Эфирные контрабандисты [СИ]

– Ну… Знаешь, услышать от человека, который летает по краю бури, не боится молний и разбирает на запчасти автоматона Города Молний, что он не может что-то понять… – девушка положила руку мне на плечо. – Это, конечно, дорогого стоит. Но лучше бы ты понимал. А ты можешь, я это вижу…

– Я не разбираюсь в логосах. Это всё для меня ново, понимаешь!.. – попытался объяснить я свои затруднения. – Механика, оптика – всё это было в моем мире. Но вот пневмы там не было.

– А почему ты вообще решил, что разгадка старой сигнализации в пневме? – неожиданно спросила Араэле и слегка сжала пальцы у меня на плече. – Из твоих объяснений я поняла, что большая часть работы в автоматонах выполняет пар и логос огня. Прямо как в этих паровых двигателях. Может, ты вообще не там ищешь?

Рука легко соскользнула с моего плеча, и спустя пару секунд я услышал удаляющиеся шаги.

– Хороших снов! – послышалось из коридора.

Внизу бесновались чудовища. Я почти привык к их рёву, стрекотанию, шипению, к истеричному визгу летающих гадов… Но сейчас они буквально навалились на меня сквозь стены и стекло. А я только и мог, что цепляться за одну мысль: и в самом деле, а почему я решил, что всё дело в логосах? Потому что сигнализация – это, по моему мнению, сложная система? Но ведь и программы – обычно сложные штуковины. Во всяком случае, в моём мире – а тут вот, автоматоны ходят по улицам… А что если никакой пневматической сигнализации здесь не было и в помине?

Ведь что такое сигнализация? Это когда хочется спать… Нет! Отставить! Соберись, Фант!..

Что такое сигнализация? Сигнализация – это устройство, состоящее из двух частей. Одна часть засекает что-то… Нарушение сна… В смысле, нарушение какой-то границы, появление препятствия, наступление сна…

Я понял, что мысли в моей голове путаются, и дальше думать решительно невозможно. Запущенный в правильном направлении мыслительный процесс снял напряжение с уставшего и измученного пневмовидцем мозга, и тот, наконец, позволил себе расслабиться… А для этого требовалось поспать. Без сна я уже ничего дельного не мог придумать…

Утро началось с озарения. Я, конечно, капитан, но, к сожалению, людей у нас в экспедиции совсем мало, а еду готовить кто-то должен. Вот я и занимался в тот день завтраком, буквально чувствуя, как глаза слипаются от недосыпа. Сонный взгляд упал на бренные останки чуда паровой мысли, препарированные и разложенные по трюму – и остановился на остатках механических глаз.

Сигнализация состоит из двух частей. Одна часть засекает нарушение. Вторая определяет, что это именно нарушение, а не случайно задрожавший на жаре воздух. Выходит, на месте, которое нужно контролировать, достаточно оставить лишь одну из частей. Совсем не сложную – и я бы даже сказал, что предельно простую в исполнении. Главное, чтобы от неё можно было подать сигнал в ту часть, которая будет решать – случилось нарушение или нет.

Если в автоматоне поводом для запуска той или иной программы служит игра света и тени в окулярах, то почему для всей системы защиты города должно быть иначе? В конце концов, пусть древние греки и не вывели основные законы преломления света, но весьма точно описывали суть оптических явлений. И даже, если верить легендам, использовали солнечный свет для поджога кораблей. Во всяком случае, одну такую легенду я давным-давно слышал.

Я ни с кем не стал делиться своими догадками, но на очередное исследование Города Молний не стал брать пневмовидец, вместо него вооружившись банальной внимательностью и терпением. Рубари опустил дирижабль, выпуская поисковую группу, и мы снова отправились покорять древние руины. Или терпеть очередное поражение от автоматонов – безмозглых, но очень хитрых…

Когда знаешь, что искать – жить становится значительно легче. Пока два непоседливых брата снова обыскивали дома изнутри, я с Кесаном и Араэле осматривал их снаружи. Я внимательно оглядывал технические отверстия на предмет наличия внутри линз, но всё было тщетно. К середине дня моим спутникам надоело за мной ходить, и жрец с нашей нанимательницей отправились к подъёму на стену. Именно в этот момент я и увидел своими глазами, как срабатывает сигналка древнего города.

Я стоял у стены дома, тщательно её осматривая. И краем глаза видел понуро повисшие орудия бастиона – видимо, они огорчались, что пострелять не могут. И внезапно их стволы взметнулись и нацелились куда-то в сторону от меня. Сначала я подумал, что просто Араэле с Кесаном появились у них на виду, но те не успели этого сделать. Они ещё проходили мимо угла того самого дома, который я осматривал. И орудия целились в том же направлении…

Я не стал окликать спутников, а молча дошёл до того места, где на них среагировала защита города, и принялся оглядываться. Отверстия и щели в стенах я тут уже осматривал, но всё же решил перепроверить. Однако результат был тем же – дырка в стене оставалась просто дыркой в стене…

Логический тупик, в который я зашёл, настолько вымотал меня, что я решил не уходить с того места, пока не пойму, что именно было причиной тревоги. Покачиваясь с пятки на носок, я задумчиво обводил взглядом окружающие дома. Пустые дверные проёмы, чёрные дырки окон, остатки крыш, странное ощущение под ногами…

– Фант, если человек придурок – то придурок он всегда! – озвучил я сам себе очевидную мысль, замерев и глядя прямо в землю.

Я стоял на углу перекрёстка улиц. Весь перекрёсток был выложен мраморной плиткой. Она местами потрескалась, вспучилась, раскрошилась, но самая крайняя её полоса оставалась ровной. Края плит были подогнаны друг к другу тщательнейшим образом. А ещё плита под моими ногами слегка, практически незаметно, пружинила… Я запомнил место и вернулся к проходу внутрь крепости, где мы оставили набор инструментов взломщика. В него входили два очень нужных мне предмета – лопата и фомка.

Вот с ними я и вернулся на перекрёсток, принявшись поддевать ту самую плиту, на которой ранее стоял. Весь крайний ряд плит скрывал от глаз техническую яму в два метра глубиной. И самое смешное – я уже видел такие… Их часто обнаруживали и вскрывали первые экспедиции – в надежде найти местную канализацию и по ней добраться до нужного места в городе. Однако все такие подземные лазы заканчивались тупиками. Да, по самому низу тянулись трубы, но они были закопаны. Одна из экспедиций Араэле пыталась копать подземный ход, но как только вошла в пределы действия орудий – те расстреляли горе-копателей прямо под землёй, заодно обвалив проход.

Зато теперь я отчётливо видел причину, по которой их тогда обнаружили под землёй – и как нас засекают на поверхности. Плита лежала на четырёх скобах, выступающих за края ямы. Если на них нажать – они слегка пружинили. Если начать долбить лопатой, то они начинали мелко дрожать. А если приблизить ухо и надавить на скобу – слышался отчётливый и очень тихий щелчок. С обратной стороны все плиты были покрыты укрепляющими логосами.