Екатерина Верхова - Интервью с ректором

М. Неррс сощурился. Взгляд выражал что-то вроде: «Я тебя недооценил», однако вслух он произнёс спокойное:

— Допускаю подобное. Даже если бы я нашёл возможность вытянуть миссис Браунс на приватную беседу так, чтобы никто ни о чём не узнал, она бы и слушать меня не стала. Твоя матушка искренне полагает, что я хочу засадить её супруга на долгий срок.

Оп-па-а-а! А вот это ещё интереснее.

— По какой причине? — я изо всех сил старалась не выдать взволнованности.

— О, ты не в курсе? — вот тут Морэн действительно удивился. Усмехнулся, только совсем невесело: — Тогда понятно, по какой причине ты вообще решила меня выслушать. Мне немного неловко об этом говорить, но мы с твоей матерью должны были пожениться, пока она не сбежала с твоим отцом.

Глоток чая, кружку с которым я всё это время держала в руках, чтобы не выдать дрожь, застрял в горле. Я подняла взгляд на Морэна и посмотрела на него уже совсем иначе.

— Я бы не стал говорить тебе об этом, если бы не думал, что мы с тобой на одной стороне. Дар уже поведал о твоей феноменальной памяти, потому я почти уверен, что в твоей голове есть всё, что поможет мне найти преступника. Видишь… — Морэн отставил кружку и помахал руками в воздухе. — Я максимально честен и открыт для сотрудничества.

— Или решили всё выложить, чтобы я не утратила к вам доверия, узнав об этом из другого источника. На самом же деле и впрямь можете стремиться отомстить и моему отцу, и матери! — выпалила я, стараясь отогнать мысль о том, что ректор донёс своему кузену о моей маленькой особенности. Что он ещё ему рассказывал? И не для того ли решил сблизиться, чтобы завоевать моё доверие?!

Значит, Дарен мог быть моим… дядей?! Нет, точно нет. Если бы мама не встретила папу, меня бы и на свете не было.

— Весомо, — не стал спорить Морэн. — Пожалуй, в твоём возрасте я бы тоже пришёл к таким выводам. — Вот только есть несколько «но». Во-первых, на нашем браке с Корин настаивали старшие родственницы, включая твою бабушку, кстати. А между нами и правда были вполне приятельские отношения, и мы не стали спорить. Ещё бы, род Неррсов и Роунвесских мог породниться, это серьёзный шаг и в политике, и в экономике королевства. Во-вторых, мы оба были достаточно молоды, чтобы избежать глупой детской влюблённости. Вот только я влюбился в Корин, а она — в твоего отца. Не стану спорить, первое время я злился, но потом понял, что есть вещи куда более важные. Этим важным лично я считаю свою работу, она заключается в том, чтобы помогать невиновным и наказывать виноватых. Понимаешь, к чему я клоню?

— Думаю, что, прежде чем прийти к каким-то выводам на этот счёт, мне стоит встретиться с отцом, — сухо произнесла я.

Доверять Морэну или нет? Могу ли я вообще принять хоть какое-то решение, располагая только теми данными, что он мне дал?

— Холодным рассудком ты явно пошла в бабушку, — довольно кивнул М. Неррс. — Вот только если будешь выведывать у неё информацию на сей счёт, учитывай, что она ко мне всегда хорошо относилась. Я не самый лучший человек на свете, это правда. Вот только не желаю ни твоей матери, ни твоему отцу ничего плохого. Иначе бы не взялся за это дело, рискуя очень многим. Потому помоги мне во всём разобраться.

Ох, если бы у меня и правда был холодный рассудок, а не его видимость… Стоп… Рискуя?

— Мистер Неррс…

— Морэн, — поправил он.

— Морэн, а вы женились? — спросила я. Настала моя очередь бросать цепкие взгляды и оценивать реакцию.

Она не заставила себя ждать: на лицо главного дознавателя королевства опустилась тёмная пелена, в глазах отразилась целая бездна боли, губы сами собой поджались.

— Нет, — тихо ответил он, не отводя взгляда. Будто позволяя мне увидеть то, чего не хотел бы показывать никому. И нет, такие эмоции невозможно сыграть, даже если ты с пелёнок учишься этому на сцене лучших театров.

— Значит… — почти шёпотом произнесла я, не решаясь закончить предложение.

— Неррсы всегда были однолюбами, — усмехнулся он. — И всегда были готовы отказаться от личного счастья во благо чужого.

— Если вы правда хотите нам помочь, то устройте мне, пожалуйста, встречу с отцом, — твёрдо произнесла я.

— Хорошо, — он кивнул, возвращаясь к привычному тону. — Только её придётся проводить неофициально. Думаю, ты понимаешь почему.

Для того чтобы наниматель Мерзника и сам законник об этом не узнали по своим каналам. Наверняка в любой магической тюрьме, впрочем, как и в самой обычной, есть те, кто готов брать взятки.

— Отправлю тебе вестник с инструкцией, когда всё устрою.

Я вновь кивнула. И решилась поделиться крохой информации, которая, на мой взгляд, могла бы оказать хоть каплю помощи:

— В день, когда отца взяли под стражу, Мерзник пришёл к нам сам. Спустя всего час после задержания. Тогда я не придала этому значения, но точно знаю, что мама в тот день общалась лишь с семейным законником. У неё не было возможности даже вестник отправить, магполиция наложила все возможные блоки.

— Хм… — единственное, что выдал Морэн. — Это многое объясняет.

Многое, но не всё. Вот только, перед тем как начать говорить, мне надо дождаться встречи с отцом. И хотя бы попробовать разобраться с этим самостоятельно.

На этом наше позднее чаепитие и завершилось. Кружки были вымыты, все следы нашего пребывания тут исчезли, ключ вернулся под горшок с цветами.

— Я провожу тебя только до дверей общежития, — произнёс Морэн, когда мы вышли на улицу. — Всё равно в следующие шесть дней можно не ждать нападений, артефакт перезаряжается. Если, разумеется, это было не разовое драматичное представление, — обронил он. И, уловив, что от этой фразы я сбилась с шага, пояснил: — Всё равно ты бы об этом узнала. Не сегодня, так через пару дней. Но вот больше информации, увы, я дать не могу. И Дарену не говори, что я проболтался.

Взгляд у него при этом стал настолько хитрым, будто рядом со мной шёл не мужчина лет сорока — сорока пяти, а юный мальчишка. Готова поспорить, «проболтался» он намеренно, вот только какие цели при этом преследовал?

Об этом тоже следовало подумать.

— Эрналия! — окликнул дознаватель, заставив обернуться, когда я уже поднималась по ступенькам. — Если мы с тобой сработаемся, буду рад видеть на практике летом. Студенты-искусствоведы в расследовании у нас ещё не участвовали. Подумай.

Я не удержалась от улыбки. И после всё же вошла в здание общежития.

Пока я брела к комнате, в голове всплыл вопрос: что чувствовала моя мать, когда ей пришлось обратиться к одному из Неррсов за помощью? Через что ей вообще тогда пришлось пройти и через что приходится сейчас? В свете всего, что всплыло за последний час, ужин с Дареном казался очень далёким и слишком сказочным для того, чтобы быть правдой.