Лаура Кардеа - Осколки серебра и льда [litres]

– Мы так же стары, как ты молода, – гремят тысячи голосов, которые будто накладываются друг на друга и пробирают меня до костей. Хотя на самом деле губами шевелит только нижняя драконья голова. – Мы знаем все, ты не знаешь ничего. Мы существуем вне времени. Одна арка позволит тебе войти в сад целой и невредимой. Выберешь неверную и окаменеешь. – Тянусь к горлу, потому что у меня нехорошее предчувствие. – Один из моих братьев говорит только правду, другой – только ложь. И каждому ты можешь задать лишь один вопрос.

Сердце колотится так, что вот-вот выпрыгнет из груди. Я знаю эту загадку. Правда, в измененном виде, но Изобелла мне ее рассказывала. Там были два рыцаря, которые охраняли замок. Одна дорога вела к замку, другая – на верную смерть. И я знаю, что загадку можно решить, задав не два вопроса, а всего один. Изобелла мне объясняла.

Только вот я этого так и не поняла.

Неван

Это, должно быть, шутка. Сначала два нелепых испытания, с которыми Верис справилась исключительно благодаря везению, а теперь детская загадка. С удовольствием бы перерезал Колму глотку.

– Дерьмо, – вдруг ругается Верис.

Что ж, она покушалась на мою жизнь, так что не стоит ожидать от нее соблюдения этикета.

– Что случилось? – поддразниваю ее я. – Загадка слишком сложная?

Она поворачивается ко мне, лицо ее бледнеет.

– Я знаю, какой вопрос должна задать, – лихорадочно бормочет она. Жалкая попытка.

Сиф осторожно ее обнимает.

– Так почему бы тебе тогда не задать его? – настаивает она.

Верис поджимает губы и смотрит на нее так, словно одна мысль об этом причиняет ей боль.

– Мне моя кормилица объясняла эту загадку. Несколько раз, – поясняет она, и голос ее звучит невыразимо нежно. Это память об Изобелле? – Но я ее так и не поняла. Это бессмысленно! – Она хлопает себя по щекам.

Она выглядит такой беспомощной и потерянной, что мне почти жаль ее. Но это может стать поворотным моментом.

– Эй, Верис, – весело окликаю ее я, – а есть у тебя предпочтения к свадебному платью? Белоснежное, кремовое или, может, цвета шампань? Что сейчас в моде у вас, у людей?

– Почему бы тебе не успокоиться, – от гнева на ее лице выступают красные пятна, которые идут принцессе намного меньше, чем обычный розовато-золотистый цвет лица. Но мне это даже нравится.

Она мечется туда-сюда перед головами драконов, прикрывая ладонями уши, чтобы не слышать перешептывания свидетелей. Сиф ходит за ней по пятам, пытаясь успокоить.

– Если уже знаешь вопрос, просто подумай дальше!

– Да я знаю. Знаю! – Она приседает на корточки, подперев голову руками. – Что бы сказал твой брат… Нет, что бы сказал другой дракон… Какая дорога, то есть арка правильная… – шепчет она про себя. – Нет, стоп, не совсем правильная формулировка. Это может быть правильная арка ворот, если добровольно хочешь окаменеть.

– Это не джинн, чтобы так тщательно подбирать слова, – издеваюсь я.

Она не смотрит на меня и вытирает пот со лба.

– Итак, какую арку мне выбрать, чтобы войти в сад и целой, и невредимой. – Она запрокидывает голову и крепко зажмуривается. – Что тогда? Если бы он сказал, что через правую, это означало бы, что если он лживый дракон, то его брат… Проклятье. Проклятье! – Она бьет кулаком по земле, и снег брызжет во все стороны.

– Верис… – Сиф осторожно касается ее плеча.

Верис опускает руки.

– Я не знаю, – от этой простой констатации факта в груди у меня начинает покалывать. Мне нужна невеста, сильная духом, а не сломленная. Но она не сломается от поражения и со временем научится принимать свою жизнь. Я абсолютно уверен в этом. Так почему покалывание не прекращается?

Сиф помогает Верис подняться, но ноги принцессы, похоже, не могут нести ее. Вместо этого она медленно опускается на землю и зарывается пальцами в снег.

– Она сказала мне, чтобы я не тратила время на бессмысленные загадки, – шепчет Верис так тихо, что я едва ее понимаю. – Что у меня всего одна задача. И не та, к которой меня готовили.

– Кто это сказал? – удивленно спрашивает Сиф. Кажется, после наших разговоров я знаю кто. Ее мать. Принцесса не отвечает, и Сиф продолжает: – Кто бы тебе это ни сказал, ты можешь с этим справиться. Просто поверь в себя!

– Что, если я выбираю неправильно? Если в целом уверена, но все равно сомневаюсь?

– Решение совсем рядом, – стонет Сиф. – Подумай еще немного! Ты же умная девушка!

Эта сплоченность просто душераздирающая. Это при том, что Сиф до сих пор пыталась отговорить Верис от ритуала. Я фыркаю и поворачиваюсь к Колму со скрещенными руками.

– Разве не очевидно, что она не справится? Сделай одолжение и объяви это испытание непройденным.

Колм смотрит на Сиф, которая мягко обнимает Верис и пытается поднять ее с земли.

– У нее есть время, пока ночь не будет прервана восходящим солнцем. До тех пор, пока утреннее солнце не будет полностью видно.

– Я знаю правила. Экзамен можно закончить, если испытуемый добровольно сдастся, – киваю я на дрожащую Верис. – Ты только посмотри на нее. Явно сдалась.

– Она должна сама сказать, что сдается.

– Да она просто не может говорить, потому что у нее шок, – шиплю я, не понимая, почему не могу посмотреть на нее. – Закончи это, пока она не…

Сиф едва заметно усмехается. Я оглядываюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Верис поднимается на ноги. Что-то, чего ей не хватало в последние мгновения, теперь возвращается. Решительность. Воля к победе. Боевой дух. Мне становится трудно дышать.

Она шагает к драконьим головам, и ее мрачная улыбка сверлит мне висок, как головная боль. С чего это вдруг такая уверенность? Решение на самом деле простое. На вопрос, какую арку другой из драконов назвал бы безопасной, оба дракона ответили бы одинаково, указав на ту, проход через которую обращает в камень. Но если Верис до сих пор этого не осознавала, то как же она поняла это сейчас, под всем этим давлением? Эта мысль пронзает меня, как ледяной кинжал. Что, если она пошла наугад? Пятьдесят на пятьдесят, конечно, не такая уж и плохая перспектива успеха. Только если речь не идет о собственной жизни.

Шагаю к ней и поднимаю руку.

Но она открывает рот, чтобы задать первый вопрос одному дракону, который мы все напряженно слушаем:

– Сколько будет один плюс один?

Бормотание зрителей становится все громче и громче, а затем раздается взрыв смеха. Королева прячет рот за большим веером, Сиф, похоже, в любую минуту упадет в обморок. И я сам разражаюсь хохотом.

Верис

Дракон смотрит на меня несколько секунд, и я могу поклясться, что слышу, как скрежещут его металлические клыки.

– Три, – медленно отвечает он. Вот и выяснилось, кто лжец.