Елизавета Шумская - Пять дорог [СИ litres]

Не сразу, но все же удалось ситуацию взять в свои руки. Лучше всего против этих тварей подходила магия огня, и Ива, при всей своей к ней нелюбви, раз за разом применяла ее. Заодно и яснее видно, кто нападает и откуда. В ход пошли и взрывающиеся зелья. Правда, быстро закончились. Зато и враги вдруг как-то неожиданно кончились.

Поле боя осталось за соратниками девушки. Зверей выкосили почти всех. Те, кто убегали, могли только скулить. Уже не рычали и не оглядывались. Ива зло и довольно ухмыльнулась. Давно ее не посещал подобный настрой. Пожалуй, сейчас она поняла, чем живут представители направления «Бой». Только, наверное, у них еще ярче. Девушке хватило и этого мрачного, яростного удовлетворения.

Но стоило оглянуться, как оно мигом пропало. На земле, держа голову командира на коленях, сидел Ласко. Грудной клетки Бьёра практически не осталась. Ива бросилась к нему, уже зная, что их предводитель несколько минут как безоговорочно мертв.

В одно мгновение она оказалась рядом, подняла руки над телом, но что тут сделаешь? Звериные когти прорвали плоть, разворотили ребра и разорвали сердце.

Такие раны не лечат. Даже у мастера Теобальда вряд ли бы получилось. Да и… опоздали они. Бьёр был мертв. Мертв. Мертв. Ива видела это, понимала это, но никак не могла осознать…

– Да делай же что-нибудь! – заорал на нее Ласко.

Девушка дернулась и посмотрела в его почерневшее от горя лицо. Залитое кровью и слезами, оно ужасало. Глаза казались совершенно безумными.

«А если бы вот так лежал Златко… Или Калли… Или…» – под веками разве что не обожгло. Ива снова уставилась на тело.

Бьёр, без малейших колебаний отдающий приказы… Бьёр, украдкой показывающий Ласко кулак… Бьёр, кланяющийся и благодарящий за спасение… Бьёр… «Неужели… это он?» Мертвое тело не походило на человека, которого Ива знала. Лицо почти не изменилось, но это не мог быть он.

– Да сделай же что-нибудь!!! – орал Ласко.

«Тут даже взяться за что… Не за что… Он умер…» Ива не верила самой себе. Смотрела на тело и не могла осознать происходящее. Холод вокруг и от земли был реален. Снег – тоже. Усталость и ломота от перерасхода магии – да. Но никак не мертвый мужчина на коленях Ласко.

– Он… сразу умер, – прошептала Ива, констатируя разумом, но все еще не веря.

– Ты же, мать твою, лучшая знахарка! Травница! Ведунья! Магичка! Так колдуй! Колдуй, твою мать!!!

Девушка боялась поднять глаза. Ей казалось, что стоит ей посмотреть на убитого горем гвардейца, как тот ударит ее. Просто наотмашь даст по лицу, лишь бы не видеть приговора во взгляде. По щекам мужчины катились слезы.

– Да сделай же!!! – уже не орал, а выл он на одной ноте. Ива расплакалась следом. Сзади подошел Грым и печально встал рядом. Отдал дань памяти, потом рывком поднял девушку на ноги, придержав за плечо, когда она покачнулась.

Ласко пытались успокоить сослуживцы, а знахарка уткнулась лицом в широкую грудь тролля. Тот же просто прижимал ее одной лапой, из второй не выпуская двуручника.

– Нужно похоронить его, – произнес Сул, стоявший позади всех. Пока остальные пытались осознать мысль, что должны похоронить своего командира и друга, проводник продолжил: – Нужно положить его на живот, отрубить голову и положить ее ему между ног, – словно не замечая повернувшихся к нему ошарашенных лиц, мужчина задумчиво добавил: – Для пущей уверенности еще можно насыпать землю в рот… Хотя нет… отрубленной головы должно хватить.

На этот раз Ласко не смогли удержать и трое. Одним прыжком он подскочил к Сулу и схватил того за грудки.

– Что ты сказал, сволочь?! Отрубить Бьёру голову?! Насыпать в рот земли?! Я тебя, дрянь, самого так закопаю! Живьем, сволочь, закопаю!

Гвардеец орал что-то еще, пока их растаскивали.

– Так он точно не станет деретником, – оправдывался проводник. Не видя понимания в лицах, пояснил: – Деретник – труп, в который вселились злые духи. Он существует только в течение первых двух суток после кончины, но в это время просто нечеловечески силен и быстр! Это такие страшные существа! Вы даже не представляете! Я слышал, что рядом с ними время растягивается: одна минута может длиться часами, а предметы и люди движутся то быстрее, то медленнее! Поэтому с ним практически невозможно совладать! Мы все погибнем, если он станет деретником и придет за нами! Нужно…

– …отрубить голову и насыпать в рот земли? – зло выплюнул Ласко. – Еще раз предложишь такое, я тебе просто язык вырву.

– Да послушай же! Он может прийти за нами! Пойдет по следу и найдет! Ты хочешь против тела своего же друга сражаться?!

– Бьёр – офицер! – заорал Ласко. – Гвардеец! Герой! Мы его не закопаем как бешеную собаку! Как свинью какую-то! Расчленить! Голову отрубить! Да как…

Дальше шел поток ругательств, с которыми Ива в принципе была согласна. Похоронить столько сделавшего для них Бьёра, вот так поиздевавшись над телом…

Проводник, однако, стоял на своем.

– Сул, – тихо и устало позвала знахарка. – Не все же становятся этими деретниками…

– Кстати, да, – будто очнулся Грым. – Почему некоторые становятся деретниками?

В ответ волшебники получили недовольный взгляд.

– Деретниками становятся черные шаманы, разрешившие темным силам использовать свое тело после смерти, а также те, кто был одержим ими, – пробурчал Сул наконец. – Но тут другая земля! Тут мы все уже немного во власти темных сил! Поэтому лучше подстраховаться!

– Подстраховаться?! Ты ради своей паранойи решил оскорбить погибшего за тебя в том числе, дрянь такая, героя?! Какой он тебе черный шаман?!

Ива и Грым переглянулись. Страхи Сула казались теперь совершенно необоснованными. А Бьёр заслуживал нормального погребения.

Теперь смерть командира стала намного более реальной.

Копать могилу пришлось чародеям. С помощью магии, конечно. Иначе могила получилась бы не слишком глубокой. Пожалуй, это было самое горькое колдовство в их жизнях.

Ласко снял с шеи Бьёра какие-то амулеты, и мужчину уложили в стылую землю. Никто ничего не говорил, но сил бросить первую горсть на тело долго не находилось ни у кого.

А потом они пошли дальше. Ночи почти не осталось, и хотелось убраться как можно дальше от места, где потеряли так много. Отряду очень повезло, что в тот день на них никто не напал. Неизвестно, что из этого вышло бы.

Ива вообще с трудом осознавала происходящее. Смерть Бьёра выбила ее из колеи. Раз за разом она задавалась вопросом: «Почему твари так яростно их атаковали? Почему не напали на лошадей, к примеру? Те же явно больше и менее защищены. Почему вообще вернулись?» Конечно, версий нашлось немало: защищали территорию, напали на людей, стараясь устранить более опасных, обучали молодняк, у них принято мстить за своих. Но все эти ответы не удовлетворяли девушку, казались слишком надуманными и неправдоподобными. Но заподозрить заговор против их группы тоже не удавалось. Да и остановить их не так уж сложно: прислать побольше противников – и всё. Или она что-то не знает?