Артем Каменистый - Чужая территория [СИ c издательской обложкой]

Покрутив головой, я заметил вдали крохотный парус. Какое-то небольшое судёнышко устремилось в пролив столь широкий, что противоположную сторону не получалось разглядеть даже отсюда, со стометровой высоты.

Мастер, остановившись на краю, замер, уставился вдаль и отрешённо произнёс:

– На что это похоже, Ли?

– На край света.

– Ты веришь, что у света есть край?

– Нет, учитель, я знаю, что там, на востоке, нет никакого края. Там другой мыс. Он тянется к Гаддокусу, прямо к нам. Некоторые мудрецы полагают, что когда-то два мыса сливались в одно целое. Была перемычка, разделяющая моря.

– В очень ясную погоду там видно сушу, – подтвердил Тао. – Но я спрашивал не это. Так ты веришь в то, что у мира есть край?

– Не совсем. Я отношусь к тем, кто считают мир шаром. А у шара трудно найти конец.

– Ты, возможно, прав, Ли. Но не в этом случае. Сейчас мы действительно стоим на краю мира. И у тебя есть последняя возможность развернуться и уйти, не узнав тайну, которая может стоить жизни.

– Учитель, да я гвоздями себя к этим камням готов прибить, чтобы меня ветром не унесло, пока буду слушать ваши объяснения.

– Ли, это очень серьёзно. Я убью тебя прямо здесь при любом намёке на то, что ты захочешь передать мою тайну кому-либо. Это не шутка.

– Вы ведь сами говорили, что я не заинтересован в том, чтобы выдавать что-то про вас. Вы ведь сможете в ответ рассказать о моей тайне.

– Я не уверен, что твоя тайна равнозначна моей. Я должен быть уверенным в твоей надёжности.

– Тогда что мне сделать? Дать честное слово? Я так понимаю, вы хотите мне рассказать тайну не просто так. Я вам для чего-то нужен. Что-то такое, с чем вы в одиночку справиться не можете. Ну так давайте, не тяните, говорите, что я должен для этого сделать. Со своей стороны скажу, что бесконечно благодарен вам, как лучшему учителю в мире. За эти недели я узнал от вас больше, чем смог узнать за годы. Неуверен, что не выдам вас под пытками. Но пытать меня придётся серьёзно. Очень серьёзно. Вы ведь знаете, боль я терпеть умею.

Тао кивнул:

– Да Ли, я видел твои пределы. Не уверен, что во всём мире найдётся палач, который сможет тебя разговорить. И ещё скажу, что выдавать меня не в твоих интересах. Моей тайны хватит на нас двоих. Но прежде спрошу тебя, как полагается: согласишься ли ты, Ли из семьи Брюс, помочь мне? Должен предупредить, что это грозит смертью. Мы оба можем не вернуться. И в случае неудачи наша смерть, скорее всего, будет ужасной, а для родных мы просто исчезнем, бесследно.

– Я ваш ученик. И я так понимаю, что помощь вам, это плата ученика учителю. Зря спросили, я ведь платить не откажусь, вы меня знаете.

– Моя дочь… ты её видел…

– О нет! Учитель, если вы снова про дурные мысли, их у меня нет. Я ощущаю себя бесполым существом. Ваш напиток убил меня, как мужчину. Наповал прикончил.

– Не преувеличивай, Ли. Он всего лишь на пару дней значительно снижает мужское влечение. Если выживем, дам тебе с собой немного. Иногда его полезно пить.

– У нас с вами слишком разные представления о пользе. Простите, учитель. Не удержался, перебил.

– Не извиняйся. Момент волнующий. Волнение учителя закономерно передаётся ученику. Если это хорошие учитель и ученик. А ты бесспорно хорош. Так вот, моя дочь, она, как бы, больна. Это трудно объяснить. Те, кто живут древним искусством, не просто живут, они выживают. Мир изменился, нам приходится к нему приспосабливаться. Поколение за поколением цепляемся за старое. Иногда приходится принимать непростые решения. Например, очень трудно передавать нашу кровь на сторону. Плохо приживается. Моя жена, она одновременно моя племянница. Причём племянница и родная и двоюродная. Тоже одновременно. Моя сестра – её мать, а мой двоюродный брат – её отец. Случилась беда, в их семье выжила лишь одна дочка. Никого больше нет. Я заботился о ней, потом она родила мне дочь. Мы не смогли завести других детей. У нас с этим часто всё сложно. И моя единственная дочь не смогла приспособиться к ПОРЯДКУ. Древняя кровь потребовала своё, не дав ничего взамен. Ты что-то понял, Ли?

– Ровным счётом ничего, учитель, если не считать того, что семейные порядки у вас… как бы это сказать… необычные. Хотя в отдалённых селениях это в порядке вещей, сталкиваться доводилось. Продолжайте, я вас внимательно слушаю. Я не пропущу ни слова. Я всё пойму. Если не сейчас, то позже.

– Надеюсь. Ты умён, тебе просто нужно немного времени, чтобы переварить некоторые мысли. Я так понимаю, тебе известно, что потомство от родственников часто ущербно. Но нам давно с этим жить приходится, мы знаем, что это, обычно, поправимо при соблюдении некоторых условий. А вот конфликт древней силы с ПОРЯДКОМ поправить сложнее. Сколько лет, по-твоему, моей девочке?

– Она немного меня младше. Года на два, полагаю. То есть ей четырнадцать или тринадцать.

– Ошибаешься, ей почти девятнадцать. Она всегда отставала в физическом развитии. Что бы я ни делал, ничего не получалось. То, что ты видишь, это один из лучших моментов. Та стадия, когда проблемы минимальные. Мать увозит её на серные источники, считает, что дочке это помогает. Да, есть способ облегчать её страдания, частично снимать отёчность тела, но ненадолго и не сильно. Если всё будет идти так, как идёт, они не проживёт и пять лет. И это очень оптимистичная цифра.

– А если к сильному целителю? Учитель, я могу с этим помочь, у меня есть деньги.

– Благодарю, Ли, но деньги есть и у меня. Не всё в мире можно купить. То, что может помочь девочке, не продаётся. Я пытался найти. Не раз пытался. Предлагал что угодно. Тщетно. Годы и годы потратил впустую. Тот человек, книжник, которого я тебе рекомендовал, навёл меня на перспективную идею. Я снова тратил годы и годы, перебравшись в этот пустынный край. И, в итоге, кое-чего добился. Повезло, что силы у меня достаточно, чтобы выполнить хотя бы часть задачи. Я нашёл здесь то, что спрятано от глаз. Край мира. Видишь его?

– Всё равно не понимаю, о чём вы, – ответил я, но на всякий случай вновь начал крутить головой.

– Не нужно оглядываться, Ли. Будь всё так просто, другие давно бы нашли то, что скрыто. И тогда всё могло потерять смысл. Мудрецы, о которых ты вспоминал, безусловно, правы. Когда-то Гаддокус протягивался дальше на восток. Одно море действительно отделялось от другого. Но ты ведь знаешь, что в древние времена много чего случилось. Мир едва не погиб несколько раз. В том числе его чуть не разорвало по частям, растащив по другим мирам. Вот в такой момент перемычка и превратилась в два далеко отстоящих друг от друга мыса. И это неспроста. Это породило тайну, которая, возможно, подарит моей дочери долгую и здоровую жизнь. И я, великий мастер Тао, спрашиваю тебя, Ли: согласен ли ты сохранить эту тайну в себе, молчать под пытками, не выдать даже случайно?