Игорь Соболев - Черные вороны [СИ]

Руководство Керситской империи вполне спокойно восприняло новости, пришедшие из Темерлина. В отличие от предшественников, Роллен V не питал слепой ненависти к шергам, он с уважением относился к своей племяннице, а главное учитывал возросший военный потенциал Ланса Железного. Наиболее опасным соперником для Риены оставались осмины, и главной его заботой оставалось возрождение «Аксенского договора».

Провозглашение Шергийского королевства становилось прекрасным поводом для возврата к былому сотрудничеству. Керситы отправили в Темерлин посольство, с поздравлениями явно намереваясь добиться проведения секретных переговоров. Ланс с полуслова понял истинные намерения Риены.

По сути, в обмен на возобновление военного альянса, Керсия предлагала полное признание Шергийского королевства. Учитывая стремление придать забвению, все недоразумения прошлых лет и необходимость противодействия политике Лингольда Завоевателя (пусть постаревшего и испытывающего значительные трудности, но все же остающегося самым опасным врагом), регент дал согласие. «Аксенский договор» с керситами был возобновлен, а Риена признала королевский статус за наследниками династии Лансов. Вслед за Керсией Шергийское королевство признали и акерумцы, установившие торговые и дипломатические отношения.

Для Лингольда Завоевателя никаких внешних событий просто не существовало. Мятеж Сколта, истребление гизитского народа и отсутствие законного наследника являлись главными заботами для него. Все попытки восстановления добрых отношений с супругой не приносили результата. Айла Строптивая не желала видеть грозного повелителя Мильгарда. Казалось, этот незаурядный человек достиг всего, чего хотел: высшей власти, военной славы, огромного богатства, но счастье оставалось все также не достижимо. С каждым днем Вершитель Запада становился все более подозрительным, любое неправильно произнесенное слово или косой взгляд приводили его в бешенство, а еще одного сына, заподозренного в измене, по его приказу казнили.

Сражение при Алхане, в котором Лингольд командовал войском, будучи больным лишь усугубило недуг. Правитель вновь слег в постель, но лекарям он не доверял, опасаясь отравления (в памяти наверняка всплывали картины многолетней давности, когда молодой, еще не знавший о своей великой судьбе Лингольд, стал главным участником заговора, приведшего к устранению его первого опасного конкурента — Коррина Чернобородого). На все просьбы назвать имя наследника, угрюмый Вершитель Запада отвечал суровым молчанием.

Многие из тех, кто осмелился затрагивать эту второй раз, оказались просто — на просто лишались жизни. Огромное Осминское государство, господствующее в Белом Мильгарде сейчас находилось в глубочайшем кризисе.

Хроника восьмая

«Диадема Дорина I»

(1125 год по летоисчислению после Тумана)

Ненадолго перенесемся на Восток, где также сформировалось новое королевство. Кровавый конфликт готов был разразиться в Горном Мильгарде.

Престарелый князь Хитимил, ставший правителем Тавмитского княжества после бегства Тиса Простодушного, скончался во время дневной прогулки. Собственно, его смерти ждали давно, он был человеком преклонного возраста, года которого перевалили за седьмой десяток. Скорее удивительно, что Хитимил прожил столь долго до самого последнего вздоха, сохраняя ясность ума и молодцеватость. Совершая ежедневные прогулки верхом на пегом жеребце, он спокойно преодолевал большие расстояния и даже более молодые всадники, составлявшие свиту князя, не всегда могли угнаться за ним.

Наследников мужского пола Хитимил не оставил (его единственный сын погиб во время Первой Гарлондской войны), а любимая внучка была замужем за Дорином Младшим. Перед смертью трон был завещан Вилене. Правда, где — то далеко, в арсинийских владениях в безвестности пропадал Тис Простодушный, последний представитель династии Тисов, который, вознамерившись жениться на родственнице арсинийского императора, вынужден был бежать из собственных владений. Впрочем, о его существовании в Рионе никто даже не вспоминал. Зато все прекрасно догадывались о намерениях другого влиятельного правителя.

Для исарского князя пробил час, которого он ждал долгие годы. Получив важнейшее известие, Дорин спешно засобирался в дорогу. В сопровождении очаровательной супруги и верной свиты он вскоре прибыл в Рион. Тавмитские владения всегда находились под влиянием Орринской династии. Отношения Риона и Тарита были тесными, а обстоятельства неудачливого арсинийского сватовства, считалось лишь досадным эпизодом. Сейчас эти узы должны были стать еще крепче. Хитимил завещал престол Вилене, а та в свою очередь была замужем за владетелем Исара. Круг, что называется, замкнулся.

Не встретив возражений, как супруг Вилены, Дорин Младший вступил во владение Тавмитским княжеством. Разумеется, самые влиятельные представители Рионского дворянства заранее получили кругленькие суммы, земли и почетные титулы в Рейнгардском Штандарте, чтобы добиться их лояльности. Вступив на престол, Вилена передала бразды правления княжеством в руки своего мужа. Токая грань между Таритом и Рионом была стерта. Фактически действия Дорина означали присоединение к исарским владениям территории некогда самостоятельного гарлондского княжества. Таким образом, владения Исара распространялись на большую часть южных регионов Гарлонда, увеличившись почти вдвое.

Осток, Зартиния и Арсиния еще даже не успели отреагировать на бескровную экспансию Тарита, как новые невероятные известия просто ошеломили их. Спустя всего несколько месяцев после присоединения Риона, исарский правитель объявил о создании Южно Гарлондского королевства. Сам, он естественно стал его первым правителем и воздав почести Горму Железнорукому водрузил на свою голову диадему, украшенную алыми рубинами, приняв титул — Дорина I.

Доминирующий статус исарских правителей, наконец, приобрел подобающие формы. В Тарит (именно этот город остался столицей) спешно съезжались мелкие князьки, чтобы засвидетельствовать свое почтение всесильному гарлондскому лидеру. Тот в свою очередь весьма высокопарно, заявил, что конечной целью является не распространение гегемонии Исара, а возрождение единого Гарлондского государства. Главным препятствием на этом пути Дорин I назвал губительное желание отдельных владетелей к сохранению режима собственной власти, даже в ущерб интересам Гарлонда. Но Дорин I преследует исключительно мирные цели и не намерен разжигать огонь противостояния. Разумеется, столь тонкий выпад был направлен в первую очередь против мидионского правителя.