Стивен Эриксон - Пыль грез. Том 1 [litres]

Жаль, с Корика льет, как с рыбаря, его бы компания сейчас не помешала. Вместо этого Улыбка поплелась к группе тяжей, собравшихся кружком, – видно, игра в разгаре. Все привычные лица: Поденка с Тульпаном, Смекалка, Курнос, Лизунец – и еще несколько из другой роты, знакомые по бойне в деревне: Молния, Затылок и Большой Простак. Улыбка протиснулась между пахнущими по́том спинами.

Нет, не игра. Просто огромный отпечаток чьей-то ноги в пыли.

– Чего уставились? – спросила Улыбка. – След как след, Худ вас дери!

Огромные лица уставились на нее со всех сторон, а Поденка восторженно прошептала:

– Это его след.

– Чей?

– Его , говорят же тебе, – сказал Курнос.

Улыбка снова посмотрела на отпечаток.

– Правда? Не может быть. Откуда знаете?

Смекалка утерла нос, из которого текло постоянно с самой высадки на материк.

– Он не наш. Видишь пятку? Железные заклепки полукругом – такие есть только у морпехов.

– Тупицы. Пол-армии носит такие! – Улыбка хмыкнула и огляделась. – Нижние боги, и вы тоже!

– Вот именно, – сказала Смекалка.

Все вокруг закивали.

– Так давайте пойдем по следам и поглядим на него.

– Мы думали об этом, – сказал Курнос. – Вот только след один, видишь?

– Что значит – один? Всего один? Но это же чушь! Вы наверняка затоптали остальные…

– А вот и нет, – сказал Затылок, накручивая толстыми пальцами сальную прядь на отекшее ухо. – Я первым его заметил, и след был один – вот такой. Кто еще мог его оставить, как не он ?

– Вы все идиоты. Я даже не верю, что Нефарий Бредд вообще существует.

– Это потому что ты тупая! – крикнул Большой Простак. – Ты – тупая… э, тупая… в общем, просто тупая. И ты мне не нравишься. Молния, ведь так, да? Она мне не нравится, да? Да?

– Ты знаешь ее, Простак? Знаешь, кто это?

– Нет, Молния. Не знаю. Совсем.

– Что ж, тогда она тебе точно не нравится. Как пить дать. Ты прав, Простак.

– Так и знал.

– Эй, а кто хочет сыграть в костяшки? – предложила Улыбка.

– Чем? – спросила Поденка.

– Костяшками, конечно!

– У нас нет.

– Зато у меня есть.

– Есть что?

Улыбка жизнерадостно оскалилась, отчего заболело лицо. Она достала кожаный мешочек.

– Итак, солдаты, делаем ставки, начинаем игру. Слушайте внимательно, сейчас буду объяснять правила…

– Мы знаем правила, – сказал Курнос.

– Мои – не знаете. – Улыбка окинула взглядом крохотные глазки, которые теперь смотрели на нее с внезапным интересом. – Итак, слушайте, и слушайте внимательно, потому что сразу разобраться будет не просто. Простак, ты встань рядом со мной, вот тут. Как лучший друг, так?

– Так! – Большой Простак кивнул и, выпятив грудь, стал проталкиваться вперед.

– Лейтенант, на два слова.

Порес вскочил.

– Так точно, сэр!

– Следуйте за мной.

Капитан Добряк направился к выходу из казармы. Солдаты, пакующие снаряжение, только успевали разбегаться в стороны перед ним, как напуганные котята. Перед лейтенантом Поресом они, правда, такой же прыти не выказывали, отчего тот, спеша за капитаном, не раз и не два запнулся о чужие лодыжки.

На плацу их ожидала нестройная орава гражданских, которым на вид уже совсем нечего было терять, – ровным счетом дюжина. Завидев парочку, стоящую сбоку, Порес совсем пал духом.

– Назначаю вас мастер-сержантом, – сообщил капитан Добряк.

– Благодарю, сэр.

– Таким образом я поощряю ваши таланты, мастер-сержант Порес, в области набора рекрутов среди местного населения.

– Сэр, и снова должен заверить вас, что к внезапному появлению у вас в кабинете этих двух шлюх, – он указал на пару страшно обрюзгших женщин в конце строя, – я не имею никакого отношения.

– Ваша скромность впечатляет. Однако, как видите, перед нами стоят летерийские рекруты. В основном должники, а также, как вы верно заметили, пара бывших представительниц самой благородной и человеколюбивой профессии. И как должен знать каждый малазанский солдат, – тон капитана стал жестче, – жизнь до службы перестает иметь значение, как только он принес присягу и получил снаряжение. Нет никаких преград для повышения, кроме личных способностей…

– А иногда даже их отсутствия, сэр.

– Самокритичность похвальна, но даже это не повод меня перебивать, мастер-сержант. Итак, поручаю этих почтенных рекрутов вам. Выдайте им снаряжение и выведите в поле, чтобы привести в боеспособное состояние. Армия выдвигается через два дня.

– Два дня на боевую подготовку, сэр?

– Рекруты, как и я, полагаются на ваш опыт и профессионализм, мастер-сержант. – От самодовольного вида Добряка аж тошнило. – Первым делом предлагаю вам протрезвить их. Можете приступать, мастер-сержант.

Порес отдал честь.

– Благодарю, сэр.

Капитан Добряк направился к себе в штаб.

– Война так война, – прошипел Порес, глядя ему вслед.

Лицо ближайшего рекрута – тщедушного мужичка лет сорока с огромными заляпанными усами – вдруг прояснилось.

– Жду не дождусь, сэр!

Порес резко развернулся к нему.

– Я тебе не «сэр», жук навозный! Я мастер-сержант!

– Простите, мастер-сержант!

– И ты, надеюсь, не думаешь, что мое назначение не служит однозначным доказательством веры капитана Добряка в меня?

– Никак нет, мастер-сержант!

Порес дошел но конца строя и грозно уставился на шлюх.

– Нижние боги, а вы-то две что здесь забыли?

Блондинка, чье лицо лоснилось, как у всякого толстяка, которого заставили стоять, громко рыгнула и сказала:

– Посмотрите на нас, мастер-сержант!

– Смотрю.

– Мы так долго пытались скинуть жир, да все без толку. А в армии не будет другого выхода, ведь так?

– Да вы пьяные обе.

– Бросим, – сказала черноволосая.

– А блудить?

– Ну мастер-сержант, хоть одну радость оставьте!

– Да вы уже стоя задыхаетесь. Если заставить вас бежать в полной выкладке, вы умрете.

– Ничего страшного, мастер-сержант. Как будет удобнее!

– Назовите мне имя солдата, который заплатил вам и сказал явиться к капитану.

Шлюхи лукаво переглянулись, потом блондинка сказала:

– Не представлялись.

– Мужчина или женщина?

– Тоже не сказали, мастер-сержант.

– Темно было тогда, – добавила темноволосая. – Ну и, в общем, Большой Добряк сказал…

– Прости, что?

– Ой… Я хотела сказать, капитан Добряк, он же ведь теперь в мундире, ну то есть…

– А мундир хорош, – поддакнула блондинка.

– Он сказал, что вы – самый лучший и самый усердный, самый крепкий и, того, здоровый солдат во всей Малахольной армии…

– В Малазанской армии.

– Точно. Простите, мастер-сержант, все эти иностранные названия сбивают с толку.

– Да и без бутыли рома, надо полагать, не обошлось.

Темноволосая кивнула.

– Да, бутыли были.