Стивен Эриксон - Пыль грез. Том 1 [litres]

– Если у него есть что-то дорогое, брось это на землю и раздави сапогом, – посоветовала Фарадан Сорт. – Я так приструнила одного субчика, который сулил мне неприятности, еще давно, в Семи Городах. Он до сих пор смотрит на меня с болью в глазах.

Добряк поднял голову.

– С болью? Правда?

– Правда.

– Спасибо, Фарадан, за этот… исключительный совет.

– Не за что. Но я к тебе по другому делу. Как продвигаются поиски нашей заблудшей парочки волшебников? Есть успехи?

– Нет. Наверное, стоит привлечь к поискам Быстрого Бена. Если, конечно, – добавил Добряк, – их действительно так уж нужно разыскать.

Фарадан Сорт отошла к окну.

– Добряк, Синн спасла уйму жизней тогда, в И’Гхатане. Сначала в ночь штурма, а потом в тоннелях под городом. Капрал Осколок, ее брат, места себе не находит от беспокойства. Да, Синн бывает несдержанной, но я бы не назвала это недостатком.

– А нашему адъюнкту, похоже, позарез нужны маги. Интересно, зачем?

Фарадан Сорт пожала плечами.

– Я знаю ровно столько же, сколько и ты. Наше пребывание в гостеприимном Летерасе заканчивается, скоро выдвигаемся.

Добряк хмыкнул.

– Ну да, нечего давать солдатам расслабляться. Иначе жди беды. Так что правильно она срывает нас с места… Но все равно неплохо было бы знать, куда мы направляемся на этот раз.

– А еще лучше было бы иметь больше одного полубезумного Высшего мага на восемь тысяч солдат. – Фарадан Сорт помолчала. – Больше Клювов, скрывающихся внутри взводов мы не найдем. Свой запас чудес мы исчерпали…

– Ты начинаешь говорить так же мрачно, как Блистиг.

Фарадан Сорт тряхнула головой.

– Ты прав. Извини. Просто очень переживаю насчет Синн.

– Тогда разыщи Быстрого Бена. Пусть заглянет в эти, как их там, клети…

– Пути.

– Вот, да.

Фарадан Сорт вздохнула и пошла к выходу.

– Если встречу Пореса, отправлю к тебе.

– Не встретишь, – сказал Добряк. – Но не волнуйся, рано или поздно он вынырнет глотнуть воздуха. И уж тогда-то я с ним разберусь.

Сержант Уголек с сестрой и Баданом Груком играли в далхонскую версию костяшек. Пожелтевшие фаланги человеческих пальцев блестели от долгого использования, напоминая кусочки янтаря. По преданию, они принадлежали трем торговцам из Ли-Хэна, которые приехали в деревню якобы с товаром, а были пойманы на воровстве. Естественно, их лишили не только рук. Далхонцы не ставили себе цели преподать урок, предпочитая быть более конкретными. К тому же, когда недоумков казнили, на их место приходили другие – на потеху народу, обожавшему наблюдать за пытками.

Так было, впрочем, до прихода цивилизации. Келланвед положил конец издевательствам. «Государство, применяющее пытки, скатывается в варварство и заслуженно пожинает плоды собственных излишеств». Эти слова якобы произнес сам Император, но Угольку не особо верилось. Уж слишком… грамотно, что ли. В особенности для прокля́того далхонского вора.

В общем, с приходом цивилизации жизнь стала скучнее – так, по крайней мере, брюзжали старики. С другой стороны, они брюзжали по любому поводу. Это последняя работа, на которую способен человек перед естественной кончиной, – своего рода награда за долгую жизнь. Вот Уголек пережить солдатскую службу не надеялась. Она с интересом наблюдала, как стонут и жалуются желторотые новобранцы, а ветераны помалкивают. Может быть, нытье – это удел и старых, и юных; тех, кто еще ничего не видел, и тех, кто повидал все, а потому вечно недоволен?

Целуй подобрала костяшки и бросила их.

– Ха! Попробуй перебить этот расклад, Бадан Грук! Ничего у тебя не выйдет, бедняга.

Бросок, надо признать, вышел весьма удачным. Четыре основных узора, лишь без пары перекладин, и полноценный мост. Для победы Бадану нужен практически идеальный бросок.

– Все, я закончила. Твой ход, Бадан. И не мухлевать.

– Я не мухлюю, – сказал Бадан Грук, собирая костяшки.

– Тогда что это ты прячешь в ладони?

Бадан разжал кулак и скривился.

– На этой костяшке смола! Вот откуда у тебя такие броски!

– Если на ней смола, то это после броска моей сестрицы! – парировала Целуй.

– Худов дух… – Уголек закатила глаза. – Идиоты, мы все здесь мухлюем. Это у нас в крови. Поэтому давайте примем как данность, что никто из нас не сознается в том, что пользовался смолой. Поскобли костяшку и продолжим.

Партнеры покивали, а Уголек постаралась скрыть облегчение. Прокля́тая смола слишком долго лежала в мешочке и все запачкала. На пальцах до сих пор остались отпечатки. Уголек незаметно положила руки на бедра и стала растирать их, как бы согреваясь.

Целуй посмотрела на сестру укоризненно. В Худовой казарме было жарко, словно в печке.

Троица игроков демонстративно не обращала внимание на шаги, приближавшиеся к их столу. Бадан Грук швырнул костяшки – и выкинул шесть узоров из шести.

– Во! Видали? – В широкой улыбке Бадана не было ни капли искренности. – Эй, вы двое, только посмотрите на этот бросок!

Но Целуй с Угольком смотрели на самого Бадана. Шулеры не выносят пристальных взглядов: начинают дергаться, потеть, ерзать на стуле.

– Ну посмотрите! – снова попросил Бадан, но как-то жалобно, после чего обмяк и поднял руки. – Пальцы у меня чистые, девочки…

– Большая редкость, – произнес человек, стоявший рядом с их столиком.

На лице Бадана Грука обида смешалась с невинностью и щепоткой возмущения.

– Вот только не надо так, сэр. Вы видели мой бросок – и пальцы мои тоже видите. Чище некуда. Ни смолы, ни дегтя, ни воска. Солдатам нельзя ходить перепачканными – это подрывает боевой дух.

– Ты так в этом уверен?

Уголек заерзала на стуле.

– Чем можем помочь, лейтенант Порес?

Офицер удивленно вскинул брови.

– Ты ошиблась, сержант Уголек. Я капитан…

– Капитана Добряка нам показывали, сэр.

– Кажется, я приказал вам подстричься.

– Мы подстриглись, – сказала Целуй. – Все отросло. У нас, далхонцев, это в крови. Как там, Голь, «отвращение»? Ну да, точно. Отвращение к дурной стрижке. После нее волосы у нас снова отрастают как лучше. И всегда за ночь, сэр.

– Хорошо, допустим, вы не верите, что я капитан Добряк, – сказал Порес. – Что я не тот человек, которого вам показывали. Но откуда вам знать, что вам показали того, кого нужно? Если, например, показывал лейтенант Порес. Он любитель гнусных шуточек, большой специалист, надо сказать. Он вполне мог решить воспользоваться вашим неведением – это его конек. Как вы говорите?.. Это у него в крови.

– А кого тогда он нам показал, сэр? – спросила Уголек.

– Да кого угодно.

– Постойте-ка, так лейтенант Порес – женщина?

– Нет, конечно, но…

– А рассказывала и показывала нам всех женщина.

– Ну так она запросто могла показать вам на лейтенанта Пореса, раз вам нужно было знать, кто ваш непосредственный командир. Ладно, с этим понятно, – сказал Порес. – Теперь мне нужно проверить, набрали ли вы вес, как приказано.