Юрий Силоч - Постмортем

Кассиан натянуто улыбнулся:

— Всё в порядке. Кое-чего не хватает, но недостающее нам уже везут.

— Кое-чего? — хохотнула баронесса, высоко запрокинув голову и сверкнув белоснежными зубами. — Вы хотите сказать, что у вас в подвалах есть хоть что-то, кроме лаванды?..

— У нас в подвалах много чего есть, — уклончиво ответил ректор, взглянув на баронессу так, словно очень хотел добавить «даже дыба и железная дева».

— Что ж, хорошо, — женщина потянулась так, что в голову само собой пришло слово «грациозность». — Тогда, думаю, стоит подождать. Но не надейтесь, что я останусь на ночь в вашей ледяной берлоге.

— Уверен, вас согреют, — всё-таки Кассиан не удержался и переступил границу, разделявшую вежливую пикировку и хамство.

Тальф заскрипел зубами:

— Простите, господин Кассиан, можно вас на пару слов?

Ректор удивлённо вскинул седые брови:

— Да, конечно.

— Только не говори, что ты ей поверил, — поморщился он, когда они с Тальфом отошли в сторону. — Никто не собирается делать тебя ручным.

Молодой человек помотал головой:

— Нет, дело не в этом. Не лучше ли нам будет отправить её домой?

— Зачем? — округлил глаза Кассиан.

— Мне кажется, от неё будет больше вреда, чем пользы.

— Поясни, — попросил ректор.

— Во-первых, она может оказаться шпионом фон Веттина и рассказать ему о том, что у нас происходит.

Кассиан отмахнулся:

— Судя по всему, она и так неплохо осведомлена о том, что у нас происходит.

— Вы верите ей? — удивился Тальф.

— Ни в коем случае, — понимающе улыбнулся ректор. — Но я знаю Леонтину и знаю, чем она может быть опасна. Она коварная, тщеславная, надменная и порочная интриганка, но шпионаж, да ещё и в чью-то пользу… Она слишком горда для этого. Скорее всего, они с фон Веттином что-то не поделили и разругались, после чего она решила демонстративно уйти к нам.

— Надменная, тщеславная, коварная, — повторил Тальф и тряхнул головой. — Честно говоря, мне не хотелось бы иметь с ней хоть что-то общее.

— Решение за вами, магистр, — Кассиан пожал плечами. — Но пока мы будем ждать идеальных кандидатов на роль спасителей королевства, от самого королевства ничего не останется. Я бы предложил поработать с теми, кто есть и использовать их таланты, пусть носители этих талантов и не так приятны, как хотелось бы.

Молодой человек насупился и ещё раз взглянул на Леонтину, которая держала на ладони багровые угли, которые с каждой секундой разгорались всё сильнее. Колдуны-выпускники то и дело кидали на баронессу жадные взгляды.

— Ладно, давайте попробуем. Но тогда возьмите её на себя, а то меня она даже не услышит.

— Как угодно, — согласился Кассиан и повернулся, чтобы снова подойти к колдунам, но Тальф остановил его:

— Погодите. Раз уж замок окружён, то как мы теперь попадём в казарму Бессмертных?

Ректор замялся и отвёл взгляд:

— Что-нибудь придумаем.

Однако время шло, а придумать ничего так и не вышло.

Тальф, вернувшийся в покои магистра, едва ли не бегал по комнате, не в силах унять нервозность.

То и дело он задавал Кассиану вопросы, на которые сам же отвечал, и выдвигал предположения, которые сам же отвергал.

— Может, есть подземный ход? — молодой человек отчаянно пытался найти хоть какой-то способ. — Это же древний замок, Тьма его побери!

Ректор покачал головой:

— Все подземные ходы давным-давно завалили, чтобы в них не лезли юные искатели приключений и неадекватные борцы с тёмными искусствами.

— Ох, Темнейший… Клаус!

Голова крыса показалась из огромной колбы мутного стекла.

— Похоже, вся надежда на тебя. Ты сможешь сбегать к Жози и сказать, что Мрачный замок в осаде, а мы в опасности?

Кассиан вскочил и замахал руками:

— Нет-нет-нет, магистр, послушайте!..

— Темнейший, да что опять?! — рыкнул Тальф.

— Не нужно впутывать в это двор! — запротестовал ректор. — Вы представляете, что будет, если об этом прознает фон Веттин и те, кто идут за ним?

— А что вы предлагаете? — всплеснул руками Тальф. — Сидеть и ждать?

— Да! — воскликнул Кассиан. — Да, сидеть и ждать! Время работает на нас. Леонтина уже ушла от нашего графа-вампира, а сколько ещё собираются? Уверен, его паства уменьшается прямо сейчас.

Юноша взглянул в окно: на площади, что с высоты казалась совсем маленькой, по-прежнему расползалась чёрная клякса:

— Что-то не похоже…

— Поймите, наша задача сейчас — совершать как можно меньше телодвижений и никак себя не проявлять, — настаивал Кассиан. — Привлечение королевы, Вильгельма, гвардии — да хоть кого-то — это будет настоящий подарок для нашего кровопийцы. Да, он горазд болтать, но сколько бы он ни говорил речей, сколько бы ни гипнотизировал и убеждал — если у него под рукой не окажется реального сильного противника, его шайка быстро разбежится. Не давайте ему врага, магистр, очень прошу.

— Что же я за магистр такой… — упавшим голосом произнёс Тальф и снова повернулся к окну.

Кассиан усмехнулся:

— В отличие от Хейлера вам хотя бы есть дело до Ковена.

Услышав это, молодой человек скрипнул зубами:

— Не говорите так.

— Э-э… — послышалось со стороны Клауса. — А мне-то что делать?

— Ничего, — устало махнул рукой Тальф. — Не понимаю, зачем я тут нужен? Вы справились бы со всем куда лучше меня.

Крыс фыркнул и снова скрылся в колбе.

— Ну, если вы хотите знать, что я на самом деле думаю, то скажу без прикрас — сейчас магистр важен не как источник власти, а как её символ.

Юноша фыркнул:

— Хорош символ.

— Как сказать, — пожал плечами ректор. — Вы смогли объединить чародеев на почве ненависти к себе и избавить Ковен от интриг и борьбы за власть.

Тальф горько усмехнулся:

— Ха! Отличный способ, нечего сказать.

— Его успешно используют очень многие правители, — ободряюще улыбнулся Кассиан. — Так что он не так плох, как кажется.

Тальф усилием воли заставил себя оторваться от окна и в который раз быстрым шагом пересёк комнату.

— Я так не могу! — выдохнул он, всплеснув руками. — Сидеть так — смерти подобно.

В следующее мгновение окна башни разлетелись тысячей мелких осколков и щепок.

В комнате закружился вихрь — чёрный, тонко пищащий и шелестящий сотнями мокрых холодных крыльев, хлеставших по лицу и одежде.

Перепуганный Тальф повалился на пол — и тут же стая летучих мышей ринулась в одну точку, собираясь в ослепительного в своих бело-золотых одеждах фон Веттина и его жён.

— Добрый день! Магистр, — в обычный кивок граф сумел вложить максимум иронии. — Ректор, — повторный кивок.

Последняя летучая мышь, перепуганная и запутавшаяся в балках под потолком, врезалась в голову вампира, отчего его лицо пошло кругами, как вода от брошенного камня.