Геннадий Башунов - Могильщик. Цена покоя

И они пошли за добычей.

***

– Думаю, здесь тоже баловались магией, – зло сказал Карпре спустя полтора часа. Он подбрасывал в руке семиконечную звезду. – Я нашёл три таких. Наверное, сумели продержаться благодаря магам. Но где тогда, мать вашу, всё добро? Улетело в дыру в потолке?

Грест, вяло жующий кусок хлеба с солониной, нервно пожал плечами.

– Добро запечатано, – буркнул Велион, усаживаясь рядом с ним. – Но, думаю, здесь не то чтобы сильно защищались.

– В каком смысле?

Черноволосый, уже взявшийся за баклагу с водой, поднял вверх указательный палец левой руки, прося паузу. Напившись, сунул в рот кусок хлеба и сыра и принялся методично жевать, собираясь с мыслями. Пока он жевал, вернулся Мише. И если Велион казался сосредоточенным, то Мише, кажется, предельно разочаровался во всём их походе. Писклявый молча уселся на пол и принялся жадно есть.

– Раньше, – сказал Велион, наконец, – в войско призывались не только благородные. В настоящей армии, я имею в виду, а не в бандах наёмников или в городской страже, которая ходит с копьями, ножами да дубинками. Той армии, которая при полном доспехе скачет на коне. Вроде бы им даже платили за службу деньги каждый месяц, а не как нынче – есть война, есть деньги. Их называли «легионерами», а полки – «легионами». Вот эти парни, которым, очевидно, пришлось бросить своих коней и запереться здесь, и были легионерами. Их ведь не так много, как оказалось, не больше пятнадцати. И с ними было несколько магов. Но ни одного действительно богатого воина среди них нет. И я не думаю, что они, даже имея выгодную позицию и магов, сумели бы сдержать ту толпу, что сейчас сидит, раскрыв пасти, у стен. Выходит, толпа их не трогала.

– Но мечи в зазубринах, – напомнил Мише.

– Да, скорее всего, подраться им пришлось. Но я даже не уверен, что с толпой, убившей тех людей в подвале. Благородных людей, как мне кажется. Я думаю, они выкупили свои жизни. Отдали часть добра, которое успели награбить, и жизни своих господ и военачальников. Почти уверен, их отдали на растерзание именно вот эти ребята. Вы не копались в тех костях в подвале, я копался. И уверяю – тех людей забили хуже, чем свиней на бойне. К тому же, лестница на второй этаж не усеяна телами, а те двое солдат как будто просто сидели на часах у не закрытой на засов двери в момент смерти. Так что, повторяю, мне кажется, они выдали горожанам своих господ и засели здесь, а часть богатств запечатали вот в тех дальних комнатах на будущее. Конечно, это только мои предположения.

– Трупы с лестницы могли убрать, – сказал Грест.

– Могли. Я не видел других комнат на первом этаже, кроме столовой. Говорю же, это только мои предположения.

– А что произошло потом, как думаешь? – спросил Карпре, слушавший Велиона, наверное, с наибольшим интересом из всех.

Черноволосый пожал плечами.

– Думаю, они пытались кого-то призвать. Возможно, того, кому поклонялся жрец. Или, наоборот, изгнать. И мне кажется, все жертвы пошли на это добровольно. По крайней мере, я не слышал о заклинаниях, которые позволяют управлять таким количеством людей одновременно.

– А я не слышал о заклинании, которое в одном месте прожигает дыру в каменном полу, не устраивая пожара, в другом палит всё дотла, а в третьем будто бы вообще никакого заклинания и не было.

– Твоя правда. В любом случае, мы никогда не узнаем, что здесь произошло. Почему бы не почесать языком во время отдыха?

– Будем возвращаться? – с разочарованием в голосе спросил Грест.

– С чего ты решил? Я хочу попробовать вскрыть те заклинания. Они сильные, но попытаться можно.

– Я бы не рискнул, – покачал головой Мише.

– Я рискну. Мы шли сюда не за горстью медяков. Вы, если хотите, можете отойти подальше и смотреть.

– А что там? – спросил Карпре.

– «Сладкий сон» в основном.

– Там такая мощь, что может на куски порвать, – мрачно сказал Мише. – И помимо «сладкого сна» ещё гадостей достаёт.

Грест недоумённо смотрел то на одного могильщика, то на другого, но ничего не спрашивал. Велион, усмехнувшись, сказал:

– В те времена твоему брату было гораздо тяжелее, чем сейчас – большая часть людей накладывала на свои кошельки и кубышки заклинания. «Сладкий сон» усыпляет вора. Обычное заклинание для сохранения накопленного. Но в него изначально залили столько энергии, что уснуть можно сразу вечным сном, и с того времени оно только напиталось силой от других источников магии на этом этаже.

Черноволосый поднялся с пола и, потянувшись за лампой, направился к дальним комнатам. Грест сразу пошёл за ним, Карпре и Мише – чуть погодя.

Первой могильщик решил вскрыть кладовую, где на первый взгляд, были не такие сильные проклятия. Заклинание буквально оплело обитый железом засов, тянулось к дверным петлям и гвоздям. На гвоздях сидело несколько «опустошителей», что вкупе со «сладким сном» говорило о не самом хорошем чувстве юмора накладывающих заклинания магов. С них Велион и решил начать: змеи отличались цветом и были связаны дополнительным заклинанием в одну цепь.

Шесть гвоздей, шесть проклятий – жёлтое, оранжевое, светло-красное, белое, тёмно-красное и красное. Могильщик осторожно прикоснулся к тёмно-красному. То сразу потускнело. Тут всё просто: нужно просто прикоснуться к гвоздям в определённом порядке – в данном случае от самого слабого до самого сильного, – и заклинания спадут. В перчатках это не составляло никакой проблемы. Велион пробежал пальцами по шляпкам. Заклинание резко начало тускнеть, но через миг вновь засветилось, и порядок цветов стал другим: багровый, жёлтый, тёмно-красный, светло-красный, оранжевый, красный. Выходит, здесь два или даже больше защитных сочетаний. Немногим сложнее, но тоже проблемы в этом никакой нет, только придётся потратить чуть больше времени. Могильщик нажал на шляпки гвоздей в нужном порядке. Заклинание спало, словно его никогда не было. Уже неплохо, хотя было бы гораздо лучше, если бы исчезли все охранные заклятья. С другой стороны – если «опустошитель» мог снять любой, кто знает шифр, не прибегая к магии, значит, и «сладкий сон» удастся убрать, не ковыряясь в змеях.

Так и было – стоило снять первое заклинание, как сплошное полотно «сладкого сна» окрасилось в несколько цветов, а на самом засове стало можно разглядеть заклёпки.

– Легче лёгкого, – хмыкнул Велион, не оборачиваясь, – главное – не ссать лишний раз и просто делать своё дело.

– Это можно снять? – спросил Карпре.

– Конечно. Вот только… – могильщик не договорил, его прервал вопль Греста:

– Велион! Что это?

Велион обернулся. Одна из запечатанных дверей светилась ярко-белым цветом. Змеи на ней извивались, образуя что-то вроде сетки, которая вмиг отделилась от двери и повисла в воздухе, подрагивая и искрясь.