Алексей Кондратенко - Число начала

— Это не так, — спокойно произнесла Катрина. — Мне известно, сколько вы заплатили за статью.

— Да Боже мой, откуда? — почти взревел Эрлих.

— Я не намереваюсь вас обворовывать. Заключим сделку. Я могу перекупить статью.

— За сколько? — уцепился за эту возможность редактор.

— А сколько требует ваша алчность? — монотонно поинтересовалась Катрина.

Эрлих задохнулся от возмущения, но не смог выдавить из себя никакого возражения. Наемница же, словно ставя психологический эксперимент, с любопытством ожидала ответ.

— Ну, допустим три тысячи, — сказал он так, словно поймал Катрину на нелепой краже, и теперь смотрел на нее испытывающе.

— А ведь вы могли назвать любую цену, — бросила она. — Ну что ж! Марк…

— Да? — отозвался я.

— Отдай Юрию Александровичу его деньги, — попросила Катрина, уперевшись взглядом в Эрлиха.

— Прости, что? — ошарашено переспросил я.

— У меня нет наличных, — объяснила Катрина. — Закончились все еще неделю назад. Я тебе потом восполню все траты, которые ты понес.

— Но у меня всего-то три тысячи с собой, — запротестовал я, слегка покривив душой. На самом деле, у меня было три пятьсот.

Ничего не произнеся, Катрина медленно развернулась ко мне. Я нехотя достал деньги из бумажника и со стуком положил их на стол перед Эрлихом.

— Статья, — напомнила Катрина.

Редактор сухо кивнул, убрал деньги в верхний ящик стола и потянулся к телефону.

— Все дело в вашем журнале, да? — пытливо осведомился он, снимая трубку и поднося к уху. — Вы хотите заполучить статью обратно?

— Довольно предположений, — учтиво отрезала Катрина. — Как я уже сказала в начале нашего разговора, эта статья не должна занимать ваш интерес вообще. Трех тысяч, как я считаю, вполне хватит для этого.

— Таня, — Эрлих придвинул телефонную трубку поближе, — принеси мне статью Павла Вольского о профессоре Вайнере. Да, и чай, — он положил трубку и поднял тяжелый взгляд на Катрину. — Довольно предположений? Ну, уж простите…

— Прощаю.

— …Простите, что вынужден оказывать содействие каким-то самозванцам, только из уважения к покойному Вольскому…

— Из уважения к деньгам, — исправила его Катрина.

— Дело не в цене статьи, тут вопрос тиража газеты, — поднялся с места Эрлих. — Да вы не понимаете, о чем эта статья! — простонал редактор и сотряс руками, начиная сомневаться, в правильности своего решения. — Эта статья заставит тысячи людей прослезиться! Вернет в людские сердца утерянную человечность. У профессора Вайнера была такая сложная жизнь, а он оставался верен своему делу несмотря ни на какие утраты. Если бы он прожил еще некоторое время и смог закончить свою работу, его труды вошли бы в историю. Вы вообще-то знаете, кто он такой?

— Эрлих, — Катрина придвинулась к нему, — даю слово, если эта статья заставит прослезиться меня , это будет куда более значимым событием, чем очередные слезы склонной к драматизму аудитории.

В комнату вошла невысокая девушка в сером твидовом костюме, секретарша из приемной Эрлиха. Она держала в руке тоненькую картонную папку.

— Чай сейчас будет. Для троих или… — спросила она, кладя папку со статьей на стол.

— Только для меня, эти люди торопятся, — сварливо бросил редактор.

Таня кивнула и вышла.

Катрина взяла папку, раскрыла ее, пролистала все четыре листа, потом передала папку мне.

— Это его стиль? — спросила меня Катрина.

— Да… похоже на Вольского, хотя я не специалист, — ответил я, прочитав абзац.

— Итак! — повернулась Катрина к Эрлиху, по-прежнему сидя у него на столе. — Хорошо бы, чтобы вы забыли о существовании этой статьи. Вы меня понимаете? Если что-нибудь пойдет не так, я знаю, где вас найти.

Тот помотал головой, глядя куда-то в сторону, потом пожал плечами. Казалось, он держит нас за безумцев.

— Да почему должно что-нибудь случаться? Откуда вы вообще свалились мне на голову?

— Прощайте, Эрлих, — сказала наемница и грациозно встала со стола.

— Да-да-да, прощайте, — покивал он, демонстративно начав перелистывать служебные бумаги.

Катрина осталась удовлетворена тем, что получила статью и теперь может возобновить свои поиски. Она тронула меня за руку.

— Пойдем, Марк?

Мы с ней вышли в приемную, где секретарша ждала, когда закипит электрочайник, прошли по коридору к лестнице, и как только оказались на лестничной площадке, Катрина остановилась.

— Отдай мне статью, — сказала она и требовательно протянула руку.

— Постой, почему? — не понимая, в чем дело, я притянул папку ближе к себе.

Меня насторожила быстрая перемена в Катрине.

— Отдай папку, Марк. Будет лучше, если ты даже не узнаешь, нашла я число начала или нет.

Я прошел к перилам, оперся на них и уставился в пространство между лестничными пролетами, не видя, куда смотрю. Я провалился в поток собственных мыслей, стремительно уносящих меня куда-то далеко. Только сейчас я понял, что никогда по-настоящему не задавался вопросом, зачем Катрине открытие Вайнера, зачем вампирам мифический ключ от мира или оружие, способное его изменить. Ради каких ужасных целей были все эти поиски и жертвы? Что могут желать те, кто обречены на многовековой опыт, забирая жизни людей, пожирая время и попирая права живых?

Катрина сказала, что ее послали найти Ключ.

Кто?

— Марк!

Сейчас, когда сторожевые псы иллюминатов не охотятся за нами, я только начал трезво понимать суть происходящего. Открытие нужно не Катрине, она выполняет задание тех, кто прячется в глубокой тени веков. Если Катрина не полностью лишена человечности, хотя я не могу быть уверен в этом, то другие, подобные ей, должны являть собой воплощения человеческих кошмаров и ужасов преисподней. Те другие, взявшие на себя право управлять их кланами, похищать научные достижения человеческой цивилизации и способные ограждать наше общество от информации о своем существовании.

— Марк, — решительно произнесла Катрина. — В чем дело?

Я развернулся и подошел к ней

— Катрина, я хочу тебе верить, — начал я.

— Не стоит продолжать, мне понятно, к чему ты ведешь.

— Нет, послушай, я понимаю, что мог быть уже мертв. Я знаю, что ты выполняешь поручение, о котором не имеешь права говорить, но ты многое показала мне, и это не так-то просто выбросить из головы. Дело не только в открытии. Все это теперь очень касается меня. Я хочу узнать все до конца.

— Это опасное желание, Марк, — предостерегла она.

— Знаю, но меня собирались убить из-за того, о чем я даже не слышал. Я хочу узнать, где число начала, кто его хранил всё это время и что это, мать его, вообще такое. Вместе с тобой. Пожалуйста. Мой друг хотел сдать меня, моей невесты больше нет, моя жизнь превратилась в руины, у меня никого не осталось. У меня есть только ты.