Марина Ефиминюк - Ускользающий мир

Высокая фигура налетела внезапно, резко и неожиданно. Кто-то сильный и злой сбил Романа с ног, и парень кубарем покатился, пока не шибанулся об уцелевший валун.

— Ты как? — Услышала я голос Люкки.

Ослепленная неживым светом, я ничего не видела. Только почувствовала его руки, которые осторожно подняли меня, а потом они куда-то исчезли. Я в панике цеплялась за его одежду, боясь потерять, и орала, теряя самообладание:

— Не уходи! Нет! Нет!!!

— Я здесь. Я здесь. Тихо, детка. Я здесь. — Повторял бархатный голос, отодвигая меня.

В следующее мгновение через набирающий обороты гул раздался оглушительный грохот дробленного камня. В нас полетели острые осколки. Закрывая мою голову, Люк прижал меня к земле. В какой-то момент он подскочил, отбивая удар. Я увидела тень Романа, державшего высоко над головой булыжники. Отчего-то показалось, что парень стал выше и шире в плечах, словно энергия чужого агрессивного мира заставляла его увеличиваться в размерах. Его ловец энергии, свисавший до самого живота, горел малиновым цветом так, что становилось больно глазам. Перекошенное лицо Романа улыбалось. Он замахнулся. Люк вскочил и бросился на парня, тот молниеносно отклонился. Кулак пролетел в воздухе, Роман обернулся и швырнул в сторону противника камни.

Он оскалился в мою сторону и сделал шаг, я вжалась спиной в камень, не чувствуя, как острые осколки впиваются в кожу даже через куртку. В следующее мгновение сильные руки, от которых шло красное свечение, толкнули парня. Он нехорошо оступился и упал, подхваченный порывом ветра. Роман не сопротивлялся потоку, просто расслабился, позволяя волне нести его в прозрачный пузырь.

Он добился своего — ускользающий мир притянул его к себе.

Его фигурка становилась все меньше. Потом неожиданно свет стал в два раза ярче, казалось, выжигая глаза. Раздался оглушительный взрыв — магнит, напитавшись энергией, разорвался в клочья. Проход последний раз вспыхнул и захлопнулся. В один момент стало невероятно тихо, в голове звенело, а потом с грохотом сверху посыпались камни, стволы деревьев, вырванные с корнем убивающей волной.

Люк прижал меня к себе, а я стояла, дрожа и все еще затыкая уши.

Мне не верилось — Роман погиб.

Мне не верилось — прекрасный мир обманул его.

Мне не верилось — магнит не открыл дверь в третью параллель, а надежно ее запер.

Мне не верилось — мы выжили.

Я верила — у нас с Люккой Романовым было будущее. Одно на двоих.

Она медленно поднималась по ступенькам особняка. Ноги плохо слушались, волнение охватывало все существо, даже руки стали холодными.

Девушка знала, что в этом доме ей не будут лгать, прятать лица за улыбками, придумывать светлые предлоги для темных дел. Семья не играла бесконечные положительные роли. Это была просто Семья.

Девушка, никем не остановленная, сама вошла в дом, оказавшись в темном холле, где горела только одна лампа на стене.

Из-под приоткрытой двери вырывалась полоска света. Шаги Ии разносились по пустому помещению потусторонним эхом. И все-таки она замерла, не решаясь сделать окончательного шага. Ия понимала, что эта белая дверь являлась последней чертой перед миром, откуда не будет возврата.

— Заходи Ия! — Услышала она голос Оскара. — Я ждал тебя!

Дверь открылась, яркий свет ослепил девушку…

— Значит, погиб? — Альберт пытливым взглядом ощупывал разбитое лицо Феликса.

Они оба знали, что мужчина лжет. Хотя в принципе, как теперь разница — суд полностью оправдал его. Ведь для Судий самое главное — убежденность. Феликс никогда не сомневался в своих словах, даже если они были насквозь лживы.

— Да. Люкка Романов упал в третью параллель вместе с Романом и этой своей девочкой. Несчастный случай.

— Как себя чувствует Ия? — Снова задал вопрос Альберт.

Что произошло между Феликсом и его помощницей оставалось тайной, только они, похоже, порвали все отношения.

— Мы не созванивались. — Феликс вертел в руках карандаш. Мужчина сильно изменился по возвращении, стал замкнутее, грубее. Подстригся. Хотя стрижка оказалась ему к лицу.

— Ну, ладно. — Альберт вытянул губы. — Уже поздно, ты можешь идти.

Феликс задумчиво посмотрел на старый портрет на стене.

— Меня всегда мучил вопрос, — вдруг вымолвил он.

Альберт поднял седые брови.

— Чей это портрет?

Старик повернул голову, с изумлением обнаружив на стене чужое изображение. Признаться, он и не подозревал о ее существовании.

— Не знаю. — Признался он. — Картина висела еще до того, как кабинет достался мне.

Феликс хмыкнул и встал. Мужчина вышел, не попрощавшись, и коротко кивнул охранникам, стоявшим на дверях в шумном коридоре. Когда за его спиной закрылась дверь, то Альберт откинулся на спинку скрипящего кресла. На большом столе горела лампа, лишь освещая бумаги. По углам кабинета притаилась темнота. Шкафы со сломанными дверцами казались совсем черными, из-за стекла на Альберта таращились корешки старых пыльных книг, давно прочитанных и изученных еще в молодости. Перед Альбертом лежала красная папочка-скоросшиватель.

Очередное дело можно было считать закрытым.

Альберт последний раз пролистал ее.

На него смотрели фотографии.

Роман Белый.

Люкка Романов.

У них даже имена похожи.

Роман Белый. С самого его рождения они высчитали, что он попытается перевернуть жизнь первой параллели. Почувствует запах нового мира, облизнется и впустит его. Как когда-то впустили Индустриал, открыв его всем.

Люкка Романов. С самого начала хранители не смогли управлять им, чтобы изменить будущее. Он был слишком умным, самонадеянным, талантливым, с невероятно мощным энергетическим потоком. В красивом молодом человеке всего оказалось не в меру. Слишком. Даже тьмы. Он должен был помочь Роману в его сумасшедшей миссии и желании изменить дождливый, жесткий мир первой параллели.

Только женщина могла помешать этим двоим стать друзьями, ведь их энергетические следы походили на следы братьев-близнецов.

Евгения Соколовская.

Альберт взял в руки изображение девушки и повертел перед носом. Хорошенькая. Они искали ее долгие годы, следили, высчитывали…

Энергетический поток Жени, ее запах, флюиды, ферменты точно подходили для обоняния обоих главных героев пьесы. Идеальная женщина, чтобы мужчины задохнулись от желания защитить ее…

Альберт убрал снимки и снова пробежал глазами по документам.

Отчет десятилетней давности.

Новый мир, наполненный энергией, должен будет открыться через триста двадцать пять часов. И теперь ему ничто или никто не помешает сделать это.

Со сцены ушли ненужные действующие лица, занавес срежиссированного им спектакля закрылся. Роман навсегда канул во временном провале. Люкка…