Тереза Эджертон - Ожерелье королевы

— Мы не будем говорить о нашей покойной королеве. Только я один знаю, что это была за женщина и как много страна потеряла…— Мысль о том, что другая женщина окажется на месте Зелены, как ножом резанула его по сердцу.

Джарред с трудом взял себя в руки, снова сел в кресло и продолжил несколько тише:

— Я не забываю о долге перед моим народом.. По правде говоря, я думаю о нем каждую минуту. Вы только что упомянули мои указы. Если мое слово не имеет веса, если моя подпись ничего не стоит, то разве люди смогут рассматривать мои слова и действия как проявление закона?

В комнате повисло напряженное молчание, пока его не нарушил Хьюго Саквиль.

— Ваша… подпись, Ваше Величество? — сказал он. — Вы хотите сказать, сэр, что подписали брачный контракт?

— Да. Вчера вечером, в присутствии нотариуса.

На лицах присутствующих появилось скорбное выражение. Многие, казалось, хотели бы спорить и дальше, но не знали, что сказать. И действительно, что уж тут было говорить. Заверенный нотариусом контракт был юридическим документом, и чтобы отмахнуться от него, пришлось бы пересмотреть в корне кодекс законов, основы которого не менялись уже более тысячелетия.

С чувством глубокого облегчения Джарред наблюдал, как они один за другим выходили из комнаты, а затем послал за церемониймейстером.

Лорд Виттлсбек явился с ужасно важным видом. За те несколько месяцев, пока он наставлял Ис, он проникся к своей ученице если не симпатией, то по крайней мере рассматривал себя как ее покровителя, а ее — как свое собственное творение. И как и следовало ожидать, планируя церемонию, он чувствовал себя в своей стихии.

— Вы можете положиться на меня, Ваше Величество. Я за всем прослежу. Золотая карета, тысячу белых голубей отпустят на волю с дворцового двора — ни одна мелочь не будет упущена.

— Это повторный брак, — напомнил ему Джарред. После стольких часов горячих споров он чувствовал себя измученным и немного больным. — И в моем возрасте мне не хотелось бы выглядеть нелепо. Церемония должна быть пышная, мы должны соблюсти все традиции, но следует также проявить сдержанность.

— Вам еще нет и тридцати, — сказал церемониймейстер со снисходительной улыбкой. Затем, увидев, что король сжал губы так, что они побелели, поспешно добавил: — Конечно, Ваше Величество, как вы пожелаете. Несомненно имеются подходящие прецеденты, где-нибудь в архивах, для… скромного повторного брака, и я их найду. А теперь об обеде, на котором вы официально объявите о предстоящей свадьбе, когда он состоится?

— Как можно скорее, — Джарреда охватило совершенно необъяснимое ощущение, что все это необходимо сделать быстрее. После того как эта свадьба так долго приводила его в ужас, сама мысль о дальнейшем промедлении неожиданно стала невыносимой. — Сколько времени вам понадобится, чтобы сделать все необходимые приготовления?

Лорд Виттлсбек задумался на мгновение.

— Мы не сможем организовать это менее чем за десять дней. А лучше даже через две недели.

Король резко покачал головой.

— Как можно скорее, — твердо повторил он. — Вы должны понимать, с каким нетерпением я жду возможности обнять мою невесту после такой долгой тайной помолвки.

— Конечно, — лорд Виттлсбек поклонился так низко, что верхушки его напудренного парика почти коснулись пола. — Через десять дней, Ваше Величество. Я поговорю с вашим мажордомом, и мы начнем приготовления к обеду в честь помолвки немедленно.

В вечер перед банкетом Ис одели и причесали с особым тщанием. Ее платье было готово уже несколько месяцев назад и хранилось в огромном дубовом сундуке, вместе с мешочком душистых трав. Когда служанка-олух открыла крышку и достала платье, комнату наполнил запах лаванды. Платье было сшито из белого атласа и многих ярдов газа, оно было все в рюшах, гофрировке и ободках, украшено лентами и рядами кружев — это было само великолепие, воплощенная элегантность. Ис ничего красивее в жизни не видала.

Пока служанка зашнуровывала ее, пока она надевала ей на ноги хорошенькие красные туфельки с алмазными пряжками, Ис старалась справиться с неожиданно расшалившимися нервами. Ведь, в конце концов, это был момент ее триумфа. Больше не придется проскальзывать куда-то в рваных котиковых плащах, не надо будет тайно проникать в задние ворота. Она войдет во дворец открыто, под руку ее будет вести лорд Виф, а сам король спустится ей навстречу.

В холле на первом этаже она нашла мадам и остальных чародеев не помнящими себя от радости, они были уверены, что то время, когда все, что они потеряли, вернется к ним, уже совсем близко. Ис тоже была возбуждена, но по другой причине. У нее на груди, между корсажем из китового уса и атласными рюшами платья, притаилась маленькая-склянка со смертельным ядом. Выходя из дома и садясь в карету, она чувствовала, что ее сердце трепещет, как пойманная бабочка.

Она попыталась успокоиться. Сидя в экипаже, она так крепко сжала руки на коленях, что у нее побелели костяшки, она надеялась, что никто не заметит, что ее просто трясет от волнения.

Она взглянула на мадам, которая сидела напротив. Ее бывшая воспитательница выглядела необычайно замкнутой.

«Как она удивится! — подумала Ис. — Будем надеяться, что это пойдет ей на пользу. Может быть, в прошлом ей и удавалось меня запугать и заставить делать все так, как она захочет, но больше у нее это не выйдет. До того как закончится этот банкет, она поймет, что со мной необходимо считаться!»

К тому времени как экипаж остановился у подножья дворцовой лестницы, ее сердце билось так сильно, что Ис удивлялась, как мадам и остальные этого не слышат.

Вечер шел своим чередом, и банкет почти закончился, но комната звенела от нетерпения. Все знали, что, когда часы пробьют полночь, король объявит о своей такой не популярной в народе помолвке.

Хотя все окна были распахнуты, в комнате было очень тепло. Было почти одиннадцать, и за окном почти не стемнело. Джарред отвлекся от разговора с лордом Рупертом и подал знак своему дяде, сидевшему в другом конце комнаты. Извинившись перед дамой, которая сидела рядом с ним, лорд Хьюго поднялся и поспешил к королю.

На лбу Джарреда проступила испарина, и он часто смеялся. Лорд Хьюго никогда не видел племянника таким возбужденным, даже во время его первой свадьбы. Еще более странным было то, что взгляд короля беспокойно блуждал по комнате, и особенно беспокойным он был, когда встречался глазами со своей будущей невестой.

«Бывает, что старики выставляют себя на посмешище из-за хорошенькой девчонки, — подумал Хьюго. — Случается такое и с безусыми сопляками. Но чтобы человек в возрасте Джарреда и с его характером тоже на это купился…»