Андрей Егоров - Вечный мент или Светоч справедливости

– Способности? – насторожился я.

– О да. Герцоги способны сделать тебя практически всесильным. И даже даровать бессмертие.

– Бессмертие – ценная вещь, – признал я. – Если, конечно, они не лишат меня при этом радости жизни. – Я погрозил бесу пальцем. – Я тоже кое-что читал. Кино и телевизор смотрю. Знаю, как вы умеете обманывать.

– Обман не в наших интересах. Пари требует немедленного разрешения. Не будем медлить. Полетели?

– Полетели, – решился я. Хотя у меня были серьезные опасения насчет чистоты намерений хитроумного искусителя, риск я предпочитал бездействию. Да и возможность обрести бессмертие показалась мне очень привлекательной.

– Мне нравится твой боевой настрой, – одобрил Кухериал. – Забирайся ко мне на спину.

– Опять на спину? А нельзя сделать так, чтобы я сам летел?

– Что ж вы за хапуги такие, люди?! – Бес заметно огорчился. – Тебе двух подарков мало, да?! Все на свете желаешь заполучить?! Держи себя в руках, Васисуалий. Думаешь, мне приятно тебя на спине таскать? Я, между прочим, тоже не железный. Заботишься о тебе, заботишься, а благодарности никакой.

– Ну, хорошо, – согласился я, – полетели. И нечего ворчать. Я же просто спросил…

– Прыгай. Просто спросил он… – Продолжая выражать недовольство угрюмым бормотанием, бес повернулся ко мне спиной…

Через минуту мы уже летели над крышами домов, едва не задевая телевизионные антенны. Кухериал мчался, как оснащенная реактивным двигателем ракета. Не хватало только ревущего пламени из бесовой задницы. Встречный поток воздуха бил в лицо с такой силой, что у меня стали слезиться глаза. Если вам случалось кататься на мотоцикле без очков, вы наверняка знаете, как это бывает.

В районе Южного Бутово бес промчался над крупным зданием с надписью «Автосервис» и пошел на посадку. Мы приземлились в овраге, среди множества автопокрышек и ржавых искореженных кузовов. Я спрыгнул, достал носовой платок, промокнул глаза.

– Ты что это? – удивился Кухериал. – Плачешь?

– Нет. Просто глаза вспотели.

– А я было решил, ты опять вспомнил Кристину, – Кухериал хмыкнул.

– В последний раз говорю, не смей о ней упоминать! – рявкнул я.

– Да ладно, не обижайся. Я же просто подкалываю тебя по-дружески. Знаешь, где мы? – торжественно спросил Кухериал.

– Еще бы. На свалке. Воняет здесь отвратительно.

– Ничего ты не понимаешь! Над этим местом витает адский дух. Заключенные здесь договора имеют особую силу. Подписывай, и вперед. – В руках беса возникли пергаментный свиток и перо.

– Это что?

– Как что? Типовой договор.

Я мысленно ахнул – вот оно, началось. Значит, они, все же, вознамерились лишить меня бессмертной души. А я тоже хорош – уши развесил. Будто никогда не слышал, чем кончаются контакты с нечистой силой.

– Об этом речи не было, – заупрямился я.

– Да как же без договора ты попадешь в ад?! – бес всем своим видом выражал крайнее возмущение. – Вот, гляди, тут подписи всех герцогов адских пределов об оказании содействия тебе. Тебе! Но вот кому? Кто ты такой? Именно это и не указано. Тебе только подмахнуть документ – и станет ясно, что ты – это ты.

– Ничего не понял.

– А тебе и не надо ничего понимать. Подписывай.

– Кровью? – поинтересовался я с иронией.

– Да, кровью. А что такого?! Так у нас принято. Адская канцелярия настаивает. Да ты не бойся, это не больно. Перышком ткнешь в палец – и рисуй автограф.

– Дай сюда, – я вырвал договор из рук беса и принялся изучать. Письмена на незнакомом языке мне ничего не говорили – размашистые символы, выведенные густыми чернилами, отливали бордовым. Подписи герцогов походили на удары ножей. Плотный пергамент был даже прорван ими в нескольких местах. – Что здесь написано? – поинтересовался я. – И почему я ни черта не понимаю, если у меня на плече свастика адского толмача? Или ты что-то не договариваешь?

– Опять бепочвенные подозрения, – бес всплеснул руками. – Когда же это закончится? Ты – настоящий параноик, Васисуалий. Понимать язык ты сможешь, когда окажется в аду. И потом – «печать толмача» распространяется только на устную речь. О письменной мы не говорили. Что касается документа, то здесь ничего важного не написано. Я, такой-то – такой-то, что подтверждено моей подписью, готов служить делу тьмы… бла-бла-бла, оказывать всяческое содействие, берусь прикончить Светоча справедливости. За это мне передают дары могущества высшие демоны, управители адских кругов… Ну и тому подобная лабуда…

– А душа?

– Что душа?

– Что с душой? Про душу тут говорится?

– Васисуалий, – бес покачал рогатой головой, – ну, что ты вспоминаешь всякие глупости, которые про нас насочиняли гнусные писаки? Душа твоя уже и так принадлежит нам. И потом, никому она не нужна прямо сейчас. Только после смерти. Осознал?

– А если я стану бессмертным, как вы ее получите?

– Никак. Будет при тебе всегда…

– Не знаю, что-то я сомневаюсь. – Тем не менее, перо из рук Кухериала я принял. – А вдруг ты меня кинешь?

– Ну, ты ва-аще, – бес обиженно насупился, постучал по лысой макушке. – А хочешь, все отменим? – предложил он. – Пусть пернатые ханжи и святоши празднуют победу. – Стукнул себя в грудь. – Да я же ради дела стараюсь. Ну и ради тебя, конечно. Неужели тебе не надоела такая жизнь? Неужели не хочется все изменить? Стать богатым, влиятельным, трахать самых красивых женщин, жить в пентхаузе на берегу океана, водить желтый «Хаммер»? Что скажешь, Васисуалий, хочешь желтый «Хаммер»?

– Желтый? – удивился я. – Зачем мне желтый «Хаммер»?

– Тебе не угодишь! – возмутился Кухериал. – Некоторые знаменитости ради популярности и желтого «Хаммера» душу продали. А тебе просто так предлагают, ты не берешь!

– Ладно, – решился я. – Подпишу. Не знаю, почему я на это иду. Но другого способа прикончить Счастливцева у меня, похоже, нет.

– Нет! – подтвердил бес. – Или ты его… или они тебя. Я святых имею в виду. С пером аккуратнее, долго возле пальца не держи, – проинструктировал он, – кровь высасывает. Долго будешь держать, потеряешь сознание.

Известие о плотоядных наклонностях письменных принадлежностей меня порядком удивило. Я покрутил перо в руке, поднес к глазам. Выглядело оно обыкновенно – разве что кончик чуть заметно вибрировал и жужжал, как электробритва. Я легко проткнул палец и вывел на пергаменте: «В.Кулаков». Как только подпись оказалась на документе, Кухериал подхватил его, свернул в трубочку и продемонстрировал очередной фокус – подбросил договор, и пергамент рассыпался, обратившись черным пеплом.

– Ты сделал правильный выбор, – сказал бес, отряхивая ладони.

– Надеюсь. – Мне было не по себе. Пусть я воспитывался в советской школе, и религией никогда не интересовался, но таких вещей, как договор с дьяволом, почему-то все равно опасался. Может, ангел-хранитель постарался? Должен же был Аикиль хоть что-то вложить в мою голову.