Андрей Егоров - Вечный мент или Светоч справедливости

– Пусть будет по-вашему, – Кухериал ткнул указательным пальцем себе за плечо, и я привычно запрыгнул к нему на спину. – Насобачился, – проворчал бес, после чего мы взмыли вверх, к самому своду. – Видал бездельников? – Он выругался на латыни. – Недавно с ними забавная история приключилась. У всех, кто обретается на кругу уныния, один и тот же недуг – зевота. Вот и Куксоил…

– Кто?

– Карлик. Его Куксоилом кличут. Так вот. Куксоил тоже зевает все время. А один из рогатых помощников повадился ему грязный палец в рот совать. Шутка такая. Ну, Куксоил и решил этот палец оттяпать, как только представится такая возможность. В очередной раз зевнул, а сам уже представляет, как будет откушенный палец пережевывать. А рогатый как чувствовал, – сунул Куксоила вместо пальца в рот каменюку. Бедняга об нее все зубы и поломал. Жалобу написал герцогу. Но пока дойдет, века пройдут. Здесь ведь никто никуда не торопится. Как ты уже, наверное, понял. Так что Куксоил теперь ходит вечно недовольный. Зубов нет. Зато месть лелеет.

Каменистый потолок над головой то поднимался выше, почти теряясь в дымке перистых облаков, то опускался так низко, что нам приходилось преодолевать целые километры у самой земли…

– На первый круг попадают по большей части праздные мерзавцы, – рассказывал Кухериал, – те, чья жизнь прошла в бесконечных развлечениях и радостях. Много «золотой молодежи». Отпрыски олигархов и нефтяных магнатов. Но из-за нелепого совмещения лености и уныния по воле святых – в том числе, и множество склонных к депрессии особ, чья психика повредилась еще при жизни. Здесь они умудряются наводить такое уныние на чертей, что и тем тоже жить не хочется. Доходит даже до того, что просятся на передовую.

– На войну?

– Да, на войну. В реальный мир. Покой нам только снится. Бои там идут нешуточные. Много наших полегло. Я и сам по лезвию бритвы все время хожу. Большинство наших святые так запугали, что они боятся что-либо предпринимать. А уж с убийством Светоча, хотя это и сулит большие блага в будущем, и подавно никто связываться не хочет. Если бы ты только знал, сколько нашего брата из-за него навсегда отправилось в небытие. Если бы не мое честолюбие и интеллект, ходить бы и тебе в обычных людях. Но я всегда знал, что мы это дело сдюжим… Значит так, с герцогами кругов человеку разговаривать не полагается. И это ad meliorem [28]. Они не всегда, видишь ли, пребывают в хорошем настроении. А некоторые и вовсе – всегда в гневе. Для них испепелить крохотного человечка и скромного искусителя ничего не стоит. Притом, хорошо, если сразу испепелят. А могут и какое-нибудь чудовищное наказание измыслить. Не понравится, к примеру, герцогу Предела лености что-нибудь в твоих словах, и он сделает так, что в твоем желудке поселится паразит, который будет тебя грызть изнутри, пока не выберется наружу. Такое уже случалось. И со мной может что-нибудь очень нехорошее сотворить. Поэтому молчи. Просто молчи и все. За тебя буду говорить я. А ты слушай и внимай. И еще, лучше не смотри адским обитателям в глаза. Многим из них пристальный взгляд может не понравиться. А некоторые могут тебя загипнотизировать и заставить делать то, что они прикажут.

– Ладно. Не дурак, сам понимаю.

– В начале века Люцифер издал приказ – всех потенциальных убийц Светоча приводить к герцогам Пределов, чтобы те их одаривали. Дары эти очень ценные. И служат одной цели – сделать так, чтобы Светоч был убит. И сатана выиграл пари.

– Так что за дары? Теперь-то можешь сказать?

– Честно говоря, не знаю. Всякий раз разные. Тут уж от герцога зависит, чем он решит тебя наделить. Даже не представляешь, как тебе повезло.

– Не понимаю, почему другие убийцы не берутся за это дело? Вам же, наверное, целую армию ничего не стоит завербовать.

– Я же говорю, все боятся, то – да се, у всех причины разные. Некоторым ангелы-хранители не позволяют. Это мне с Аикилем повезло. Да и вообще… Зачем тебе ненужные детали?..

– А ну говори, в чем подвох? – потребовал я, схватил беса за ухо и с удовольствием выкрутил. В аду он обрел материальную оболочку, чем я не преминул воспользоваться.

– Ой-ой-ой, – закричал Кухериал и, взмыл вверх, едва не врезавшись в потолок – свод первого круга здесь низко нависал над землей. – Ты что же делаешь, ангельское отродье? Ладно, все скажу, как есть. В общем, на такое дело мало, кто из бесов решится. Раньше, когда охота только была объявлена, все они толпами шли к Люциферу, чтобы он направил их людей прикончить Светоча. Что творилось, рассказывать страшно. Наши толпами гибли. Порой даже до него не добравшись. А потом сатана разозлился. Шутка ли, столько грешников пало из-за одного простого пари. Перевес мгновенно стал в сторону добра склоняться. Настолько ощутимо, что даже замечательная «охота на ведьм», которую мы устроили по всей Европе, Россию почти не коснулась. По сравнению с их масштабами просто пшик. И хотя Петр I в воинском уставе с нашей подачи черным по белому записал: «Если кто из воинов будет чернокнижник, ружья заговорщик и богохульный чародей, такого наказывать шпицрутеном, заключением в оковы и последующим сожжением», но ни одного солдата так и не сожгли. Так, пару-тройку дамочек поджарили, о чем я тебе уже рассказывал. В общем, сатана разъярился. Посоветовался с Люцифугом Рокофалом. Тот – известный бюрократ. Повелел, чтобы бес, желающий из своего человека убийцу Светоча сделать, подписал специальную бумагу у герцогов всех семи кругов ада, да потом еще у Сатаны лично. А с герцогами не каждый бес решится общаться. Лютые они дюже. Как я уже говорил, никогда не знаешь, что им в голову придет. Да еще, если что-то не получится, того беса, что своего человека утратил, подвергнут мучениям. Дальше передовой нас все равно некуда посылать. Вот и изобрели пытки. Так что я очень рискую, Васисуалий, помогая тебе стать великим грешником. Зато Люцифер меня лично о бнял за плечо, – бес едва не прослезился, – за последние лет шестьдесят ни одного желающего не сыскалось со Светочем и Гавриилом связываться. А я вот взялся.

– Решительный, стало быть, – сказал я, отпуская ухо. В конце концов, мне совсем не улыбалось сверзиться с этакой высоты.

Кухериал вздохнул с облегчением.

– А это кто такие? – поинтересовался я. Меня давно уже занимали бегающие по равнине люди, преследуемые тучами мух.

– Известно кто, грешники. Здесь других людей не бывает.

– А почему за ними мухи охотятся?

– Жрут их заживо, – Кухериал хмыкнул.

– За что их так?

– Они свою жизнь бесцельно растратили. Ленились, пребывали в унынии. Ни врагов, ни друзей не нажили. Ничего толком не сделали. Вот и гоняют их теперь насекомые. Забавно придумано, не правда ли?

– С огоньком, – согласился я. Зрелище человеческих страданий доставило мне некоторое садистское удовольствие. Я, вообще, люблю посмотреть, как люди мучаются. Меня это приводит в хорошее расположение духа. Не понимаю тех, кто активно сопереживает страдальцам. Наверное, представляют себя на месте жертвы.