Сэй Алек - Игра сэра Валентайна

-- И истинно, в этот трудный час, словно бальзам пролился на мою душу, когда моя мать, султанша, -- принц на краткую долю мгновения запнулся, однако это обстоятельство не укрылось от сэра Максимилиана. "Не иначе как собирался назвать ее султанша-валиде, поганец, -- внутренне усмехнулся он, -- Надо же, как корону получить хочется. Живого отца в домовину положить готов", -- поведала мне о дружеском расположении ко мне, недостойному, добрых негоциантов из Аазура.

-- Караванщики спокойны при мудром и добром правителе, и нет ничего удивительного в нашей искренней любви к Вашему Высочеству, и в нашем неподдельном Вас почитании. -- ответил Годриг. -- Ни дом Бойль, ни другие торговые дома и кумпанства не хотели бы, чтобы багровый пожар войны растекся по границам Имладона, прерывая торговые пути и сообщения. Мы же, со своей стороны, готовы всячески мирному процветанию Имладона споспешествовать. Если будет на то Ваша воля, конечно. Есть в Холодном квартале своя стража, о лев среди львов, и хотя не много ее, все они бойцы лихие и отчаянные. Есть своя охрана у торговцев и если собрать ее в единый кулак, да прибавить к ним стражу -- немалое число бойцов окажется под рукой того, кто решится ею воспользоваться.

-- Верно ты говоришь, почтенный Хайнрих, но вижу в словах я твоих одно упущение. -- вздохнул Гемаль. -- Бойцы эти никогда допрежь вместе не сражались и легко из войска могут стать толпой.

-- Отнюдь, господин мой, никакого упущения тут нет. -- "Ну вы поглядите, какой великий знаток ратного дела выискался", подумал сэр Максимилиан и позволил себе слегка улыбнуться. -- Войска Имладона и Аазура устроены очень и очень по разному, именно тут и кроется секрет. Султанам служат постоянные армии и полки, где ничем кроме войны люди не занимаются, ибо велики богатство и мощь Имладона и могут повелители сей благословенной страны себе это позволить. На севере же, кроме как в Айко, таких отрядов очень мало и государям служат, в основном, знатные вельможи со своими небольшими дружинами, чего довольно для охраны границ и трактов. В случае же большой войны, городские гильдии и цеха выставляют вооруженное и доспешированное ополчение из своих членов. Все купцы и их охрана в Холодном квартале знают как держать оружие и где их место в строю, буде случится... что-то непредвиденное.

Под "непредвиденным" сэр Максимилиан, конечно же, имел в виду погромы, которые жадные до чужого добра имладонцы порой устраивали в кварталах, населенных иноземцами.

-- И что же, при таких порядках города не восстают против своего короля и своих сатрапов? -- удивился принц.

-- Всякое бывает. -- уклончиво ответил благородный Годриг. -- Но, обычно, нет. Все же король и сеньоры поддерживают порядок, довольствуясь сбором податей и не вмешиваясь во внутренние дела городов, а судьба мятежника всегда незавидна. Сколько веревочке не виться, все равно она на его шее затянется.

-- Воистину, много достойного удивления создал Тарк в мудрости своей. -- ответил принц и тут же опечаленно вздохнул. -- Но, боюсь, враги мои все же гораздо могущественнее храбрых аазурских негоциантов.

-- Истинно так. -- согласился сэр Максимилиан. -- Но кроме мечей у нас есть и сундуки. Помнится, султан Имлад утверждал, что может взять любой город с помощью всего лишь двух ослов, груженных золотом.

-- Как же я смогу отблагодарить столь верных и преданных друзей? -- рассмеялся Гемаль.

-- И об этом поговорить можно. -- Годриг хитро усмехнулся и огладил бородку.

Разговор перешел в стадию деловых переговоров и торга.

Сэр Лестер Блюм, баронет ре Лееб, зевнул и мрачным взглядом окинул двор казарм ени-чери. Собственно, казармами они только назывались -- фактически это была средних размеров крепость, расположившаяся в самом центре Аксара, где жило, тренировалось и отдыхало около тысячи бойцов султанской гвардии.

Сейчас, впрочем, об отдыхе речи не шло. Не прошло и часа с того момента, как ени-чери вернулись с подавления бунта в городе и расползлись по своим кроватям, как их снова подняли по тревоге и устроили построение во дворе крепости, исполнявшем роль плаца. Злые и усталые гвардейцы смотрели на мир, озаренный ласковыми лучами утреннего солнца, злыми и красными от недосыпа глазами, искренне надеясь, что сейчас поступит приказ идти убивать виновников столь ранней побудки. Прохладный, пока еще, ветер с моря развевал имладонский флаг и полковой штандарт на шпиле самой высокой -- Арсенальной -- башни.

-- Подтянулись, кошачьи бастарды, строй подравняли! -- Кемаль ар Тайан неторопливым шагом дефилировал вдоль шеренги ени-чери верхом на буланом жеребце, и наводил порядок своим зычным командирским голосом. -- Гулямы, это и вас касается! Какого рожна ты чуть не на полкорпуса вылез из строя, ар Зорг?

Сэр Лестер подал коня назад, благоразумно не вступая в пререкания с командованием. Тем паче, что он и впрямь несколько выбился из строя -- не столь существенно, конечно, как утверждал пятисотник, но на четверть конской головы точно.

-- Не бери в голову, Риш. -- подал голос стоявший в строю рядом парень, Меджид а Тиджар. -- Он всегда из построения целый смотр пред ликом Таркоизбранного устраивает.

-- Разговорчики! -- цыкнул на них седоусый десятник Феваль ир-Зуни. -- Солнцеликого султана Джимшала мы сегодня, конечно, не увидим, а вот принц Арслан в расположении части.

-- Ага. -- согласился а Тиджар. -- Вон он, с Исмаль-пашой едет, Феваль-заде.

При появлении на плацу высокого начальства ени-чери вытянулись во фрунт и напустили на лица уставную суровость, а благородный Блюм ухмыльнулся под раобом, вспомнив отрывок из воинского устава имладонской армии: "Солдат, пред лицом противника, должен иметь вид суровый и воинственный, дабы облик его внушал врагу страх и трепет". Видимо, в султанате, командный состав мало чем от врага отличался.

Фулдазерех и принц остановились перед строем, ар Тайан бодро им отрапортовал, а ени-чери, в ответ на командирское "Здорова, орлы", дружно гаркнули "Здра жела сердар-паша".

-- Солдаты! -- обратился к гвардейцам ар Фарди. -- У всех у нас выдалась тяжелая ночь, и день предстоит не легче! Солнцеподобный наш повелитель, Джимшал, стоит одной ногой на пороге чертогов смерти и уже не может, как прежде, управлять железной рукой нашим возлюбленным Имладоном. И в это скорбное время продажные везиры, во главе с Кавусом тер Рахматом, вознамерились посадить на престол трусливого Гемаля, который уже сжил со свету четверых своих братьев -- юного Нумана, достойного Джимшала, отважного Байясита и даже старшего из принцев, Шуля!

Невзирая на железную дисциплину среди ени-чери, где ни знатное происхождение, ни богатство особых преимуществ в продвижении по службе не давали, а многие из офицеров и вовсе были простолюдинами, по рядам гвардейцев пробежал ропот. Имена Великого Везира и Гемаля Резервного давно уже были в их среде родственны ругательствам.