Светлана Крушина - Голос дороги

Никакого подвоха Грэм больше не ждал и почти совсем успокоился. Раз Тарнис не сдал его сумеречной братии сразу, беспокоиться было не о чем. К тому же, кажется, Лис проникся симпатией к Илис, с которой каждый вечер вел длинные задушевные беседы за бокалом вина. Грэма беспокоило другое: ему приходилось пользоваться гостеприимством человека, которого он не считал своим другом и которому он ничем не хотел быть обязанным. И еще его волновало, как бы чего плохого не случилось с Марьяной. Если бы кто-нибудь узнал о ее планах, ей не поздоровилось бы.

Но все прошло благополучно. Дней через пять Марьяна сообщила, что все готово к путешествию. Она притащила целый ворох одежды, и Грэм наконец смог прилично одеться. До сих пор он так и ходил в драной рубахе, отказавшись от одежды, предложенной Тарнисом. Нашлись также обновки и для его спутников. Правда, Роджер не пожелал расстаться с шароварами. На ехидный вопрос Илис он не менее ехидно ответил, что слишком сроднился с ними. К тому же, они были единственными в своем роде… в этой части света, по крайней мере.

Деньги и припасы Марьяна приготовила; нашелся и корабль, уходящий через два дня к материку. Правда, шел он не в спокойную Лигию, а в Бергонт, который время от времени лихорадило: местные нобили то и дело затевали небольшие гражданские войны, этакие междусобойчики, благодаря попустительству тамошнего короля. Но это было уже неважно. Грэм хотел только убраться из Самистра на относительно безопасный материк, а куда именно — дело десятое. Грызущееся между собой дворянство его не очень беспокоило. Гораздо больше его тревожила подступающая зима, которая могла помешать быстро уехать из неспокойного Бергонта и перебраться в пограничную Лигию. Зимы там были не столь суровые, как, например, в Наи, но снега могло навалить достаточно для того, чтобы пришлось зимовать прямо там, ожидая весны.

Марьяна предупредила, что в день отплытия будет ждать их в порту. Все были довольны и предвкушали скорое прощание с гостеприимным Самистром в общем и Тарнисом в частности, как вдруг Илис заявила, что никуда плыть не собирается. Все посмотрели на нее, как на сумасшедшую, а Роджер даже потянулся пощупать ее лоб — вдруг у нее жар, и она бредит. Илис уклонилась от его руки и быстро изложила свои соображения. Ей, видите ли, нужно было скрыться из Истрии, а куда — неважно. Из Истрии она исчезла, Самистр — королевство большое, людное, расстояние до него — немалое, к тому же кругом море, так зачем тащиться еще куда-то? В Самистре тоже можно неплохо устроиться. Яснее ясного было, что в Бергонт ей плыть неохота. Тащиться до него еще почти неделю, а уже холодно, и в море неуютно… волны, качка, матросы неприветливые. Да и в Бергонте опять кто-нибудь кого-нибудь режет.

— Тебе же в Ите не понравилось, — заметил Грэм.

Все вчетвером они сидели в гостиной Тарниса, устроившись полукругом перед камином. Настроение у Грэма было даже не очень плохое, несмотря на то, что за окном уже кружился первый снег. Заявление Илис его ничуть не огорчило. Что он обещал Брайану? Да ничего конкретного. Обещал увезти Илис из Истрии. Увез? Увез. И достаточно далеко, чтобы запутать след. Рассуждения ее вполне логичны, и если она решила, что здесь ей будет лучше, чем на материке — ее дело. Силком он ее не потащит, а без нее путь до Бергонта будет куда приятнее.

— Не понравилось, — подтвердила Илис. — А что делать? Войну я тоже не люблю, а она сейчас реально грозит всем западным королевствам.

— У тебя есть знакомые в Самистре, которые при случае тебя поддержат? — спросил Роджер, насупившись.

— Нет, — безмятежно сказала Илис. — Ну и что? У меня их и на материке нет.

— Там есть знакомые у Грэма.

— Ага, в Наи. Туда еще тащиться целый год.

— Ну, допустим, не только в Наи. И будем мы там гораздо раньше, чем через год.

— Ну и что? — упрямо повторила Илис.

— А то, — с нажимом сказал Роджер, — что здесь ты одна не останешься.

— То есть?

— Придется терпеть мою компанию.

— Доброе утро! — вытаращила глаза Илис. — С чего такая забота? Я, вроде бы, тебя в телохранители не нанимала.

— Считай, что сам нанялся.

Несколько минут Илис не могла вымолвить ни слова — редкое, почти невозможное явление. Не меньше ее был озадачен и Грэм. Но ему было страшно интересно, что будет дальше, и он с удовольствием наблюдал за сменой выражений лица Илис: от безмерного удивления до почти панического ужаса, разбавленного, как ни странно, изрядной долей ехидства.

С непроницаемым лицом Роджер вынес удивленно-испытывающий взгляд Илис, не отведя ни на мгновение свои бешеные ониксовые глаза.

— А, — сказала наконец Илис. — А. А-а-а! Мама! Не надо! Роджи, передумай! Прошу тебя. Мне не нужен телохранитель!

— Это ты так думаешь.

— Я жить хочу!

— Вот именно.

— Ты не понял, — по-настоящему заволновалась Илис. — Я боюсь, что моя жизнь окажется гораздо короче, если ты будешь болтаться у меня за спиной.

— Если не я, то кто же будет напоминать тебе, что опасно пользоваться ма… — Роджер вдруг вспомнил, что среди них находится непосвященный человек, и умолк на полуслове, бросив свирепый взгляд на Марьяну.

— В чем дело? — удивилась та.

— Ни в чем, девочка. Илис, ну ты поняла меня, да?

— Грэ-э-э-м! — завопила бедная Илис, сделав большие испуганные глаза. — Скажи ему ты, а?

— Что сказать? — невинно спросил Грэм. Он уже откровенно наслаждался происходящим, и настроение его все улучшалось.

— Грэ-э-э-м!! Но ты-то останешься, чтобы оттаскивать от меня этого ненормального?!

— Остаться в Самистре? Ни за что.

— Так, — зловеще сказала Илис, сощурившись. — Это заговор, да? Роджи, я не понимаю, почему тебя так волнует моя драгоценная персона?

— Лисси, — проникновенно сказал Роджер, и Грэм с трудом удержался от фырканья. — Это очень долго объяснять. Если хочешь, я тебе расскажу как-нибудь потом. Попозже. И не при людях.

— Даже так? — поперхнулась Илис. — Очень интересно. Ладно, ловлю тебя на слове. Грэм! Ты точно уверен, что не хочешь остаться?

— Точно.

— Аргх… Безымянный на ваши головы… — мрачно сказала Илис, подперев подбородок рукой. — Ладно, уговорили. Едем в ваш облезлый Бергонт.

— Умная девочка, — одобрительно сказал Роджер, ухмыляясь от уха до уха, и потрепал совершенно деморализованную Илис по волосам.

Позже, оставшись наедине с Грэмом, Марьяна поинтересовалась, что означала сцена у камина. Объяснить произошедшее было нелегко, даже имея на то охоту — а у Грэма ее вовсе не было, — и он, уткнув нос в книгу, пробурчал что-то в том смысле, что такие перепалки — обычное явление, обращать внимание на них не нужно. Просто Илис с Роджером очень любят друг друга, но всеми силами стараются этого не показать (услышь его объяснение Роджер либо Илис, быть ему или разрубленным на куски, или превращенным в морковку). Стесняются они. Марьяна выслушала его с большим сомнением, но переспрашивать не стала, ушла.