Тиа Атрейдес - Дети Грозы

— О, простите, Ваше Великолепное Высочество! — Дайм окинул выразительным взглядом поскучневшие лица придворных и изобразил смущение. — Похоже, мы рискуем быть обвиненными в незаконном применении усыпляющих заклятий к цвету валантской аристократии!

— Не хотелось бы утомлять благородное общество столь далекими от поистине важных вопросов моды материями, Ваше Высочество, — поддержала его Шуалейда.

— С позволения Вашего Высочества, я похищу вашу прекрасную сестру? — обращаясь к Ристане, Дайм добавил в голос немного льда. — Осмелюсь предположить, исполнением эста-ри-косты Её Высочество изволит почтить благородное общество несколько позже.

— Конечно, маркиз. Боюсь, ещё немного высокоученых разговоров, и мои фрейлины позабудут собственные имена. — Старшая принцесса ослепительно улыбнулась. — Надеюсь, вы вернете мою дорогую сестру в целости и сохранности.

— Не извольте беспокоиться, Ваше Высочество.

Слегка поклонившись Ристане, Дайм подал руку Шуалейде и, продолжая беседу о трудах несправедливо позабытого в Империи теоретика магии, повел её прочь. Придворные послушно расступились, и он уловил облегченные вздохи.

— … вам этот трактат, маркиз.

— Буду весьма признателен. Вы простите меня, Ваше Высочество?

Принцесса вопросительно приподняла бровь.

— Я так и не представился. Если позволите…

— Ваша Светлость маркиз Дайм Дукрист, глава Тайной Канцелярии. — Шуалейда озорно улыбнулась в ответ. — Вас трудно не узнать. Герцог Дарниш много рассказывал о вас.

— Неужели? Надеюсь, Его Сиятельство не упоминал о том, что я кушаю на завтрак младенцев?

— Что вы, маркиз! Его Сиятельство не выдает государственных тайн. Он всего лишь порекомендовал, увидев вас, сразу чистосердечно признаваться во всех грехах и просить о снисхождении. Тогда, быть может, Ваше Превосходительство не изволит нас кушать на ужин… о! Кажется, я проговорилась…

— Ай, как неосмотрительно. Но, раз уж Ваше Высочество признались, то не изволите ли продолжить беседу на свежем воздухе? Пожалуй, Наше Превосходительство проявит милосердие, если Ваше Высочество раскроет парочку самых страшных государственных секретов.

— Маркиз… право, вы не оставляете мне выбора.

— Разумеется. А разве сишер Дарниш не предупреждал Ваше Высочество, что юным очаровательным принцессам очень опасно попадаться на глаза Нашему Превосходительству?

Шу второй раз за вечер оказалась очарована. Вряд ли маркиза можно было назвать красивым: ему достались все фамильные черты Кристисов, от длинноватого носа с горбинкой и словно вырубленного в камне подбородка до почти сросшихся бровей. Но характерную для императорского рода жесткость скрашивала мягкая открытая улыбка и тепло бирюзовых, как морская вода, глаз. Он сам напоминал Шу обманчиво спокойное море, полное опасной силы и тайн — в скрытой от глаз глубине. Море, в любой момент способное из ласкового котенка превратиться в бешеного дракона, сминающего корабли одним взмахом крыльев.

Разве можно устоять, когда тактический маневр по спасению от сестрички с подпевалами в его исполнении прошел столь изящно и непринужденно? И к тому же, настоящий светлый маг! По сравнению с тяжелой и вязкой аурой темного, бело-лиловые потоки Света успокаивали и согревали, словно парное молоко.

Принцесса наслаждалась обществом Дукриста и удивлялась, как же он не похож на того опасного и безжалостного человека, что описал Урман шер Дарниш. В двадцать пять лет — глава Тайной Канцелярии, единым словом умиротворяющий самых оголтелых нарушителей спокойствия, Тихий Голос Императора, что доносит волю повелителя без лишней помпы и шума, но с неотвратимостью горной лавины.

К любопытству Шу примешивалась некоторая доля опасений. Как бы ни был очарователен и внимателен светлый, подозревать его в бескорыстии не приходилось. Оставалось только надеяться, что интересы маркиза не противоречат её собственным.

Шу плохо удавалось сохранять бдительность — романтический полумрак сада рассеивали цветные фонарики, тихонько журчал фонтан, из бального зала доносились приглушенные звуки скрипок, голос маркиза обволакивал свежим бризом, а его улыбка опаляла жаркой волной.

Дайм рассказывал истории из жизни Метрополии и внимательно изучал принцессу. Вопреки слухам, предубеждениям и основному правилу дипломатии, Шуалейда нравилась ему все больше. Её искренний восторг и смущение невинным флиртом, непривычная естественность — никакого набившего оскомину жеманства. И наряд, и манера держаться, и легкость, с которой Шуалейда приняла игру — всё противоречило образу настоящей принцессы. Ни следа наигранной скромности и беззащитности, ни намека на попытку соответствовать нарочитому блеску двора. Чертополох среди орхидей. Непросто ей придется рядом с Ристаной Великолепной.

В маркизе пробуждалось давно позабытое чувство — беспокойство за чужую жизнь, желание оградить и защитить.

Теперь уже он подпал под очарование. Дайм начинал понимать Рональда, с пылом влюбленного юнца зовущего Шуалейду в ученицы. Он сам все больше желал быть рядом, чувствовать её, как чувствуют животные близкую грозу, слышать запах леса перед дождем, погружаться с головой в прохладную, клубящуюся синим и лиловым магию: в резкую, пряную и опасную, но в то же время манящую глубину Сумрака.

Наверное, обычные люди воспринимают её иначе. Видят лишь резкую, угловатую и странную девочку, но для мага… Дайму она казалась притягательней первых красавиц Империи. Скорее даже это чувство можно было сравнить с влечением воина к совершенному оружию, ученого к древним книгам гномов… наркомана к ках-бришу.

Да, вот это похоже…

Светлый усмехнулся пришедшему в голову сравнению.

Интрига обещала быть на редкость увлекательной: играть против тёмного не только в политике, но и побороться за сумеречную колдунью. И пусть она сейчас ближе к Тьме, нежели к Свету — тем острее интерес.

Дайму надоело ходить вокруг да около, Шуалейде тоже, и со светской ерунды разговор перешел к более интересным предметам.

— Конечно, Ваше Высочество, придворный маг хорошо знаком со многими влиятельными лицами, но я не сказал бы, что весь имперский Конвент от него в восторге.

— Но почему именно магистра Бастерхази направили в Суард? Разве мало светлых?

— Интриги, Ваше Высочество, интриги. Магистр ученик самого Великого Паука, а на тот момент партия тёмных определяла политику Конвента. Магистру Тхемши удалось протолкнуть на совете нужную кандидатуру. Через пару лет Конвент опомнился, но сменить придворного мага гораздо сложнее, чем назначить нового. Для этого требуются более чем веские основания, а Рональд до сих пор умудряется прикидываться белой овечкой — ни одного следа прямого воздействия, ни одного доказательства его причастности ни к болезни Его Величества, ни к исчезновениям слабоодаренных шеров, ни к заговору против принца.