Тиа Атрейдес - Дети Грозы

— К болезни отца? Но, как же так… Мне казалось, что отец просто стар, и болезнь его не имеет магического происхождения…

— О да. Прямого воздействия и не было — Рональд осторожен. Но иногда достаточно просто соответствующего питания, тревожного известия, невнимательности слуг и отсутствия лекаря в нужный момент… Абсолютно недоказуемо, но очень эффективно.

— Ваша Светлость, но ведь в комнатах Кейранна я нашла артефакты, несущие болезнь и безумие, ослабляющие волю… разве нельзя доказать, что это дело рук Рональда?

— Наверняка он не делал их сам, и даже не брал в руки. Вы почувствовали отпечаток его ауры хоть на одном из них?

— Не прямо. Но связь определенно была.

— Не все так чувствительны к вторичным связям. Не говоря уже о том, что вы брали в руки эти предметы, и ваши следы заглушат все остальные. Так что, при изворотливости Рональда, вы же ещё и окажетесь виноваты.

— Но как? Как я смогу противостоять ему? У меня нет ни знаний, ни опыта, ни достаточных сил… у меня даже учителя нет, кроме тириса Бродерика. Он замечательный ученый, но он не маг! Всё приходится искать методом научного тыка! Я сама не знаю, к чему приведет использование очередного нового заклинания… Маркиз, вы сами маг, как вы учились?

— В основном тем же методом, Ваше Высочество. Я понимаю, Рональд наплел вам гоблиновых песенок — поделиться опытом, научить всему, что знает сам… но вряд ли это возможно.

— Но почему?

— Слишком велики различия между магами. Тем более, у вас только одна общая стихия. Уж лучше наставник-теоретик. По крайней мере, не даст вам иллюзии безопасности и ложной уверенности в собственной правоте.

— Но тогда зачем вообще Академия? Если на самом деле там никого и ничему не учат?

— Разве я сказал, что невозможно ничему научить? Практические азы, собственный опыт под присмотром грамотного преподавателя, плюс книги, лекции и верно подобранное направление работы, плюс адекватная оценка результатов — Академия неплохо готовит магов.

— Как бы я хотела туда попасть… У нас в Валанте совсем мало магов. Берри говорит, что до магистра Рональда было больше, но многие уехали. В Суарде почти никого не осталось.

— У Вашего Высочества всё ещё впереди. Тем более, в Академию принимают не раньше пятнадцати лет. И вы же не оставите брата?

— Нет, конечно. Но, может быть, возможно пригласить в Суард ещё кого-нибудь? Из светлых? Кто бы смог защитить Кейранна и приструнить Рональда?

— К сожалению… в Метрополии неспокойная ситуация, и Конвент не решится нарушить равновесие, отправив сильного светлого в Валанту. А от слабого здесь будет больше вреда, чем пользы.

— Но я боюсь. Сегодня утром Рональд чуть не… я даже не знаю, что могло получиться!

— Вы о Закатной башне? Вам очень повезло — мало кто находит свой Источник. Но там присутствовала ещё одна сила, не вы и не Рональд. Что это было?

— Моя мать… никогда не думала, что она захочет заступиться за меня… Ей всегда было все равно. Она меня не замечала. Только Кейранна.

— Я вижу, связь между вами и Источником уже образовалась, но нестабильна…

— Не представляю, что делать, маркиз. Я в башне пьянею и ничего не соображаю.

— Неудивительно, что Рональд жаждет заполучить Ваше Высочество вместе с приданым. Такой источник энергии любого мага заставит потерять голову и пуститься во все тяжкие.

— Даже вас, маркиз?

— Я не до такой степени маг. К тому же, служба Императору…

— Ну что ж, хоть вас мне не придется опасаться.

— Если вы подчините себе башню, то и Рональд не сможет с вами справиться. Вы станете, по крайней мере, равны.

— Звучит обнадеживающе. Я так понимаю, что если у меня не выйдет, то он прихлопнет меня, как муху, и ему за это ничего не будет? За недоказанностью?

— Ваше Высочество удивительно правильно всё понимает. Сейчас вы очень уязвимы, и я, к сожалению, мало чем могу помочь. Единственно, советом.

— Я буду очень признательна Вашей Светлости.

— Не отказывайте Рональду сразу. Тяните, увиливайте до последнего. Прикидывайтесь восторженной дурочкой и ни в коем случае ничего не обещайте. Стройте глазки, падайте в обморок, изображайте неженку и трусиху — и будьте бдительны. Устраивайте сцены, скандальте и попадайте в глупые ситуации, чтобы Ваше Высочество пока не принимали всерьёз. Я уверен, вам понадобится не более десяти дней, чтобы приручить Закатную башню. Продержитесь. Вы сможете, Ваше Высочество.

— Благодарю вас, маркиз…

Шуалейда совсем погрустнела, и будто даже потускнела на мгновенье. Но тут же природное упрямство взяло верх, и в сиреневых глазах зажглись злые огоньки.

— Ваше Высочество, вы можете называть меня по имени, — вырвалось у Дайма, и он тут же прикусил язык.

«Шуалейда всего лишь фигура в игре. Мне всё равно. Всё равно! С ней или без неё я обязан выиграть эту партию…»

Но как же хотелось прижать её к себе, приласкать, словно маленькую зверушку, гладить по волосам и обещать, что всё будет хорошо… Дайм чувствовал, что нужен ей. Как опора и поддержка, как друг, как…

Глаза принцессы осветилась таким доверием и надеждой, что он вздрогнул.

— Хорошо, Дайм. Но и вы тоже… зовите меня Шу. Ведь мы теперь друзья?

— Спасибо, Шу. Мы теперь друзья.

Простые слова прозвучали заклинанием, и ночной ветер закружил и унес их, словно лист подписанного договора, куда-то ввысь. Наверное, к богам.

Его Высочество принц Кейранн устал до невозможности.

В глазах уже рябило от обилия незнакомых лиц — молодых и старых, красивых и уродливых — улыбающихся, улыбающихся… и за каждой улыбкой хищник. Настороженный, оценивающий, просчитывающий варианты и угадывающий слабые места инстинктом царедворца. Слава Светлой, герцог по большей части принимал удар на себя, в критический момент переводя разговор на другую тему или словно невзначай подсказывая нужную фразу. Среди всех этих блестящих вельмож и лощеных дипломатов Кейранн чувствовал себя в большей опасности, чем нос к носу с голодным медведем.

Голоса вопрошающие, голоса обещающие, голоса льстивые и лживые сливались в один неразличимый гул, но Кейранн не мог позволить себе ни уйти, ни отвернуться, ни перестать улыбаться и изображать из себя мудрого не по годам, выдержанного и всезнающего будущего монарха. Каждый герцог, граф, барон, каждый генерал и каждый высокопоставленный чиновник считали своим долгом подойти и засвидетельствовать почтение наследнику, а заодно как можно быстрее составить мнение о его перспективах на власть. Словно он не принц, а аш-тунский жеребец, выставленный на торги. Если бы он позволил, мило улыбающиеся вельможи и в зубы заглянули, и бабки прощупали. А некоторые, судя по холоду в глазах, и придушили бы тут же, не сходя с места. Как этот, например. Зифельд. Крем и патока в голосе, а сам — змея змеей.