Мария Митропольская - Цветы Белого ветра

Утром следующего дня наставник Ягун был обнаружен мертвым в своей постели. Эта скорбная весть разлетелась по всем окрестностям со скоростью выпущенной из лука стрелы. Все-таки Ягун достаточно тесно общался с семьей градоправителя.

К сумеречному Синельску медленно подбиралась сверкающая серебряными всполохами, лиловая туча. Нынешняя осень выдалась щедрой не только на урожай яблок и тыкв, но и на частые грозы. Вся природа затихла в тревожном ожидании ненастья, горожане попрятались кто по домам, кто по корчмам. Эсбера состояние погоды абсолютно не волновало, ибо он коротал этот непогожий вечер в своей чердачной комнате.

На усыпанном крошками столе расположилась зажженная свеча, другая, увенчанная таким же ровным огоньком, пристроилась напротив порхающего пера, лежащего на полу сложника. Эсбер закончил выводить буквы, перевернулся на спину, и, закинув ногу на ногу, задумчиво прочитал вслух:

Нечаянно разбитых судеб, не огласит унылое число,

Шаман, кто исчеркал пером хрустальным так небрежно,

Суровой правды лист, земным богам назло,

Которых любят безответною любовью нежной,

Потерянные души. Ждут они,

Приход весны с ее весельем безмятежным.

Так вожделеют, так желают, что не спят,

Внимая слабому дыханью зимней ночи,

Боятся опустить горящий и усталый взгляд,

И пропустить тот миг, когда дня ловкая рука

Виденье мрака сделает короче.

— Господин сложник! — Из-за двери послышался голос запыхавшейся хозяйки. — Ужин простывает! Я под дверь поставлю.

В том, что Эсбер не услышал ее шагов, не было ничего странного. Творчество увлекало его, уносило в совершенно иной мир. Зато теперь служителю муз было прекрасно слышно кряхтение спускающейся вниз по лестнице хозяйки: почтенный возраст мешал ей скакать по ступеням козочкой.

— Конец творчеству! — недовольный сложник поморщился и поплелся забирать свой ужин.

Небо все чаще озарялось яркими молниями, то и дело слышались перекаты грома. Разыгравшийся ветер неистово тряс ветви деревьев.

Эсбер поужинал, собрал грязную посуду горкой и выставил сию довольно шаткую конструкцию за дверь. Задув одну из свечей, он устроился у окна, чтобы полюбоваться начинающейся бурей. Внезапно, в окутанном черной тьмой дворе скрипнула калитка. Услышавший этот скрип служитель муз, сразу же подумал о гостях Синельска, которые в срочном порядке ищут ночлег в такую ужасную погоду.

И еще раз ненастное небо расколола яркая молния, которая на миг осветила направляющуюся по дорожке к дому фигуру в плаще. Тут уж богатое воображение сложника разыгралось не на шутку. Он отпрянул от окна и крепко зажмурившись, потряс головой, а затем, стянув со стола горящую свечу, растянулся на полу, среди своего родного и такого привычного берестяного хаоса. Эсбер задумчиво погрыз верхушку пера и всецело погрузился в творчество.

В дверь тихо поскреблись, но поглощенный своими мыслями сложник ничего не слышал. Снова шорох и звук отворившейся двери. Холодная игла страха кольнула его сердце — в комнату кто-то зашел.

— В-вест? — служитель муз замер на месте, вспомнив, что когда он выставлял миски, то забыл запереть дверь.

— Меня зовут Вискол, — раздался негромкий, чарующий голос. — Скорее всего, ты меня не помнишь.

Разом очутившись на ногах, Эсбер испуганно съежился и затравленным взглядом посмотрел на своего визитера. В тот момент сложник сильно напоминал загнанного в угол зайца. Возле двери он увидел закутанного в плащ незнакомца, в темных глазах которого мерцали тусклые рубиновые огоньки. Подобный взгляд не предвещал ничего хорошего и поэтому служитель муз суетливо заметался по своим "угодьям" в поиске меча, и… нашел парадно-выходную рубаху, которую искал еще со времен первых посевов. Незваный гость вежливо улыбался, стараясь не обнажать зубы и молча наблюдал за малопонятными метаниями сложника. Честно говоря, искомый одноручник мог обнаружиться где угодно, потому что его хозяин ничего не смыслил в оружии и имел довольно смутное представление о том, как им пользоваться.

— Осмелюсь предложить свою помощь, — вздохнул заскучавший посетитель.

Эсбер мысленно махнул рукой на дальнейшие поиски одноручника и схватил свой сапог, который тоже вполне мог сойти за оружие.

— Чем, собственно говоря, обязан? — срывающимся голосом спросил сложник, нервно теребя в руках сапог.

— Тебя скоро убьют, — без обиняков заявил юноша.

— …Т-ты?

— Нет. Я здесь для того, чтобы отвести беду.

— Но позволь!..

Вискол приблизился к сложнику, и пристально глядя ему в глаза, стал нашептывать о том, что настало самое подходящее время для прогулки, и поддавшийся чарам служитель муз послушно кивнул головой. Вдруг он услышал, как грохнулась и, судя по характерному звуку, поскакала вниз по ступеням развалившаяся горка посуды, а затем, словно сквозь пелену тумана он увидел, как в незапертую дверь ввалились двое бородачей. Завязалась драка. При виде безжалостных головорезов, наседавших на бледного парня, в боку которого по самую рукоять засел клинок кинжала, впечатлительному Эсберу стало настолько дурно, что он упал в обморок…

В комнате о чем-то жарко спорили. Светловолосый сложник приоткрыл глаз и с удивлением обнаружил себя лежащим на мягких пуховых подушках. Когда Эсбер привстал и осмотрелся, спор тот час же затих.

— Что-то я не припомню, как добирался сюда, — его слова были полны подозрения.

— Вискол! Сколько раз напоминать тебе насчет гипноза? — над ухом служителя муз прогрохотал хорошо знакомый голос.

За столом, закинув ногу на ногу, сидел тот самый странный визитер. Его мокрый от дождя плащ висел возле растопленной печи, а сам юноша невозмутимо потягивал из кружки похожую на бродилку жидкость.

— Не могу! Иначе я потеряю свои навыки.

По разумению сложника, странный юноша должен был находиться на смертном одре. Но, тем не менее, юноша выглядел бодрым и вполне здоровым. Правда немного сбивала с толку его нездоровая бледность… Распоротая на боку рубаха была единственным свидетельством того, что драка Эсберу не померещилась. Но что самое примечательное, на рубахе странного парня не наблюдалось ни следа крови!

— Да что происходит? — взвыл сложник. — Леший вас разбери!

По этому высказыванию хорошо изучившая повадки служителя муз Веста поняла, что тянуть с объяснениями не стоит, иначе у него разыграется продолжительный нервный тик.

— Если коротко, то тебя выдал твой информатор. Ну, помнишь, тот, с которым ты пил? До того как придти к тебе, они наведались к Ягуну и открыли сезон охоты. Хочешь угадать кто следующая жертва?

— Вест, ты хоть понимаешь что городишь? За такое не убивают! Из города выгнать или в худшем случае на каторгу послать — это возможно, но не смертный приговор! Да, залезли! Да, покривили душой! Но, заметь, никого и пальцем не тронули! Ну, почти не тронули.