Людмила Ардова - Путь интриг

— Ну не знаю, — промычала бочка, — я подумаю. А сколько дашь, элл?

— На вторую гостиницу хватит. Но без обмана. На обратном пути ты мне покажешь что-нибудь из вещей этого парня. Смотри, если обманешь — спалю твой постоялый двор.

С трудом усыпив свою растревоженную совесть, я тронулся в путь, не переставая сожалеть о Гилдо.

Я давно не был в Гартуле и теперь, вернувшись туда, я повсюду увидел следы грабежа и запустения.

Подъехав к дому отца, я с трудом узнал его — наверное, вещи привычные с детства со временем искажаются в нашей памяти и меняют свои очертания после долгой разлуки. Но дело было не только в памяти. Огнем ненависти опалило эти стены. Прочная дверь была сорвана с петель, и на ее месте болтался щит из трех сколоченных вместе досок. Ограда возле дома была разрушена, лишь несколько одиноких столбов уцелели, от роскошной старой яблони перед домом остался обугленный ствол, все окна в доме были выбиты.

Со скрипом открыв тот щит, что служил дверью, я уже подумал, что никого не встречу в этом поруганном месте. Но когда глаза мои привыкли к темноте помещения, я разглядел какое-то движение в углу комнаты — кажется женская фигура, лежала на кровати, она пошевелилась, услышав меня, встала и зажигала лучину. Длинные рыжие волосы вились по ее плечам.

Это была Астратера! Только уже не та — яркая, полная жизненных сил красавица-серцеедка. Это была располневшая, погрузневшая, женщина, с усталыми глазами, и седыми прядками, пробившимися в золоте ее волос, которые я позже рассмотрел при свете дня.

Она сразу узнала меня. Наверное, женщины улавливают какой-то знакомый только им запах, но у них это получается безошибочно.

— Льен!

Я прижал к груди заплаканную Астратеру и усадил ее на кровать.

— Что случилось Астратера, почему ты здесь?

— Случились ужасные вещи, Льен. Ваш отец…

— Я знаю, поэтому я здесь.

— Его убили. Все добро из вашего дома вынесли, а меня… — голос ее оборвался, мне все стало понятно.

Я ушла из замка Хэф, потому что там ко мне приставли всякие мерзавцы, люди Баргаса, безродного пса, который захватил его. И я пришла к вашему батюшке, чтобы укрыться, но они нашли меня здесь. И трое напали на нас. Ваш отец умер, как воин, с оружием в руках, — прерывистым от волнения голосом сказала Астратера.

Ее теплое дыхание я чувствовал на своем лице.

— Его выманил один негодяй, он пытался овладеть мной прямо на улице, перед окнами вашего батюшки. Разве бы он стерпел такое — вы же его знали.

'Да, знал', - подумал я.

— Но его рука?!

— Он дрался левой, но не успел сделать и трех ударов — противник был не только моложе, но, как мне показалось, еще искуснее.

У меня потемнело в глазах, когда я представил себе фигуру моего старика. Отец — это все, что было у меня родного на этой земле.

'Непременно убью негодяя'! — пообещал я себе.

— Как выглядел убийца?

— У него был очень приличный меч и ножны, украшенные мордой черного дракона, с красными камнями вместо глаз.

— Боюсь, что здесь вам оставаться опасно. Переночуйте здесь, и на рассвете я вас уведу в лесную сторожку. Потому что слухи о вашем прибытии скоро достигнут замка Хэф, а именно там прячутся все мерзавцы из окрестных земель.

— Но я то, как раз, хочу встречи с ними.

— Но это надо сделать по уму. Их-то много, а вы — один. И не они вас должны застать врасплох, а вы их.

— Ты — разумная женщина, Астатера. Известно ли тебе что-нибудь об Аньяне или Боголе?

— Они — то ли убиты, то ли в рабство попали. Слухи самые противоречивые!

Долго еще мы шепталсиь в темноте. И я не заметил, как провалился в мрачную и теплую яму, без сновидений. Но что-то вырвало меня оттуда. Может, моя затекшая рука, или ветер, дующий в щели.

Сквозь сон я услышал какие-то звуки. Это Астратера, наклонившись к огню в камине, молилась, призывая Тайалу.

Она — то просила мир для своей родины, то заклинала о мести, то с какой-то непонятной мне звериной тоской молила о любви, то взывала о прощении для себя у тех, кого она обидела, кажется, я услышал знакомое мне имя — Родрико.

Прошел проливной дождь, и может, это было к лучшему — даже мерзавцы не хотят мокнуть под ним, и, подумав об этом, я снова провалился в забытье. На этот рз мне приснился сон.

Увидел я трех человек — мой старый отец подбрасывает меня на руках, так высоко, что, кажется, я вот-вот долечу до неба, и я долетаю. Вижу двух людей — лица их размыты водой, но я видел похожих на них людей прежде в своих видениях — женщина и мужчина. Они молчаливы, но рады мне. Рады, что я приехал!

Встав на рассвете, я осмотрел дом, все возможные места для тайников были мной проверены, но, увы, я ничего не нашел, это еще больше меня обозлило!

Раздались тихие шаги, это Астратера пришла с бадейкой воды, она поставила чай. После мы стали собираться.

— Я узнала от людей в замке Хэф, что на вас готовится нападение.

— Мне не привыкать, Астратера.

— Говорят, что это тот подонок, убивший вашего батюшку, собирает всех мерзавцев в округе. Они хотят напасть на вас большим отрядом.

Я призадумался.

— Послушай, Астратера, а ты можешь провести меня к Лунной горе?

— Зачем вам это? — хмуро спросила она, — хотите ее повидать?

— Ты о Нэлле?

— Конечно! О ком же еще! Вы ведь ее любили?

— Глупенькая! С чего ты взяла?

— Люди всякое болтали.

— Люди! — усмехнулся я, — и это говоришь ты. Женщина, которая сама всю жизнь страдает от досужих сплетен! Нет, Астра! Я никогда не любил Нэллу, это уж точно. Но я — ее друг и она отчасти из-за меня пострадала в жизни. Я хочу найти ее и объяснить это. Раньше мне смелости не хватило.

— Это вы зря! Она-то до сих пор от вас без ума! Вы так ничего и не поняли в женщинах!

— Боюсь, что ты права — так ничего и не понял! Но все равно — я должен. Ты проводишь меня?

— Но это очень опасно!

Взглянув в мои полные упрямства глаза, он поняла, что спорить бесполезно.

— Есть одна тропа, — сдалась она.

Я встретился с ней — с подругой моего детства. Но от шаловливого ребенка, от задорной веселой девочки не осталось ничего. Полные бездонной печали глаза женщины, не знавшей любви, глядели своей темной пропастью на меня — ее высушили, выстарили и заставили умереть — только так приобретается способность проникать в души других, а у Нэллы появился этот дар. Она выстрадала его, была при смерти, ее сожгла страсть, и иссушило разочарование — ничего более не ждала она от мира, ничего не ждала от меня — Астратера ошиблась. Не всегда люди замечают перемены в других — тайные, ведомые только им одним. Они видят поверхность и никогда не касаются глубин. Да и на свои глубины боятся опускаться.

Я увидел то, что не поняла, не заметила Астратера.