Людмила Ардова - Путь интриг

— Да, вы правы, кэлл Паркара, но вам не приходиться за ними ухаживать, лечить их, если они больны, я все свое детство провел возле конюшни герцога Скатолы, отец мой был главным конюхом, а меня вот почему-то на кухню учеником пристроил — говорил, что там теплее.

— Заканчивай уже свои воспоминания, Фаншер, дай слово нашему Рамзону.

— Я не могу понять, в том то и дело! Лошадь была исключительно здорова. А Саконьен говорит, что на следующее утро она стала кашлять и спотыкаться, живот вздулся.

— Так-так, а зрачки у нее не изменились? — спрашивал Фаншер.

— Кажется, он сказал, что глаза у нее стали бешеные.

— Такое бывает, когда лошадь на лугу съест случайно траву-выть, или она попадет к ней в корм.

— Это как-нибудь лечится?

— Надо давать животному отвар лошадиной травы. Но в общем, болезнь проходит со временем сама. Если организм у лошади крепкий, то она переживет это отравление без особых последствий.

— Отравление?

— Да, все сходится на том, что лошадь отравили отваром выти. Сейчас-то для нее не сезон.

— А могла она попасть с сухим сеном?

— Вряд ли. Не в таком количестве, чтобы вызвать отравление. Конюх бы заметил выть, когда раскладывал сено в кормушки.

— Но зачем Саконьену портить только что купленную лошадь?

— Может быть, это сделали его недруги? — предположил Паркара.

— Или мои, — угрюмо сказал Рамзон.

— Они у вас есть? — удивился Паркара, — вы — молодой, добрейшей души человек, откуда у вас недруги? Ладно, еще мы — старые перцы многим дорогу перешли.

— Как видно, я — тоже, — уныло сказал Рамзон.

— Думаете, что кто-то умышленно отравил вашу лошадь после продажи, желая стравить вас с Саконьеном? Тогда — он: трус и негодяй! — воскликнул Паркара.

— Необязательно все враги — мужчины, — вздохнул Рамзон.

— Объяснитесь же, Рамзон.

— Это дело — семейное, — снова вздохнул он.

И только на третьем его вздохе меня осенило — жена старшего брата Рамзона — баронесса Декоприск, та самая!

Неужели она взъелась на бедного юношу? За что?

Я взглянул в глаза Рамзону — он все понял и, молча, ответил мне взглядом.

— Но почему, Рамзон? — тихо спросил я его, когда наши товарищи увлеклись новой темой разговора.

— Не знаю. Однажды она приставала ко мне, в буквальном смысле слова. Я был возмущен ее поведением. Повадками развратнейшей женщины и, разумеется, отверг все ее притязания. Потом, случайно застал ее с любовником. Она ненавидит моего брата, вышла замуж из корысти и они даже живут теперь раздельно. Он ее ненавидит, точно так же, как и она — его. Возможно, она боится, что после смерти брата я когда-нибудь унаследую большую часть его состояния.

— Возможно. Остерегайтесь ее, Рамзон.

— Мои подозрения в данном случае основаны на том, что человека баронессы видели возле конюшни, где стояла моя лошадь.

Я сам провел небольшое расследование. Он мог проникнуть к лошади и дать ей отраву. Но если дело обстоит так, то как мне объяснить все Саконьену? Получется, что его злоба оправдана?

— Вам легко досталась эта лошадь? Я слышал, что она — ваш карточный выигрыш.

— Да, я выиграл ее.

— Так, отдайте Саконьену деньги и дело с концом! По крайней мере, вы не будете мучить себя угрызениями совести.

— Но тем самым я признаю, что был неправ.

— Саконьен теперь все равно будет считать вас врагом. Вернув ему деньги, вы успокоите сами себя. А когда лошадь поправится, мы с вами ее кому-нибудь пристроим через перекупщика.

— Спасибо вам за совет, граф, — улыбнулся Рамзон.

— Не надо говорить мне такие слова, а то еще вознесусь выше задранного носа Бларога.

Мы рассмеялись и присоединились к товарищам, поднимавшим бокалы.

Караэло был в Дори-Ден. А мы давно там не были, и мне хотелось узнать любые вести из дворца, потому что я носом чуял — что-то должно произойти.

— Что нового? — бодро спросил я Караэло.

Новости были такие.

В Мэриэг приехал посланник Акабуа, жрец Барседон. После трагического события прошло изрядное количество времени. Конечно, жрецы Акабуа не могли не приехать — следовало отдать почести покойной королеве.

И Тамелий это прекрасно знал. Но ехать в Ларотум им было опасно — они понимали сами. И все же кто-то должен был приехать.

Сегодня во дворце был посланник Акабуа. Они очень долго говорили наедине с королем и очень недолго с королевой. Что странно. Ведь, эрц-герцогиня Онцерия — ее родная сестра.

И после ухода посланника королева показалась всем очень недовольной и заперлась в своих покоях.

О чем были эти беседы — никто не знал, все могли лишь догадываться. Но догадки эти были такие — жрец Акабуа настаивал на розысках убийц. Тамелий поклялся, что в ближайшее время виновные будут найдены и наказаны.

Еще, жрец Акабуа дал понять, что все происшедшее ставит под удар добрососедские отношения с Ларотум.

Тамелий не поднимал вопрос о наследовании — он умышленно уклонился. Это сделала королева в весьма настойчивой форме.

И получила ясный и однозначный ответ — вопрос о наследовании будет решаться в Акабуа традиционным способом.

Будущую королеву выберет священный змей. Кандидатуру Ларотумской королевы он уже отклонил.

Следовательно, в ближайшие двенадцать лет произойдет смена династий. Ларотумская королева получит свою долю наследства алмазами и золотом, а земли эрц-герцогства ей не видать!

Такой ответ в Дори-Ден был ожидаем, и не удивил никого. Жесткие правила, установленные жрецами Акабуа, существовали веками, и никто не решался их изменить. Никто кроме Тамелия — у него был свой план, который стал мне понятен позже.

— У жреца большая свита?

— Нет, он явился сюда с небольшим сопровождением: четверо людей едут с ним.

— Когда он покидает Мэриэг?

— Сегодня же. Говорят, что он взял урну с прахом эрцгерцогини и покинул Дори-Ден.

Известно, что он направился в поместье Визон в шести часах езды от города. Визоны имеют дальнее родство с последней династией Акабуа.

'Но кто же все-таки убил эрц-герцогиню?' — думал я, — 'получается, что Тамелию это не так уж и выгодно, неужели, из=за религиозных противоречий? А что насчет смены династий?'

— Будут выбирать девочку из лучших родов Акабуа. Любая может стать наследницей и принцессой. Это решает змей. Ведь только та, которая получит его согласие, будет обладать реальной властью.

— Откуда взялся этот змей?

— Никто не знает. Одни считаю, что это бог и почитают его. Другие говорят, что это древние жрецы Акабуа вызвали его из потустороннего мира. Но только этот змей помогает уцелеть эрц-герцогству.

Ни одно войско не может преодолеть границы страны. Но он не стал помогать воинам Акабуа в завоеваниях.