Людмила Ардова - Путь интриг

Люди набларийца уже давно на внутренней площадке — тихо снимают часовых, и мерные шаги по гулкому булыжнику уже не слышны.

Перед главным входом в здание охрана уже убита. Можно входить. Но если верить Сурени, а я почему-то верил, внутри крепости все пойдет не так просто как снаружи.

Наш товарищ находился в подвале на втором уровне, а пройти туда можно только через караульное помещение, в котором сидит как минимум человек десять охраны и, к тому же, на каждом уровне по два человека сторожат запертые камеры.

Внутри светло — мышь не прошмыгнет. Самое время снова воспользоваться плащом.

Я отодвигаю руку набларийского воина от дверного кольца и тихо говорю — жди здесь.

Поворачиваю застежку и сам стучу в дверь — у меня спрашивают пароль.

Я говорю пароль, выбитый из Суренци: 'Орел и сокол! — дневные птицы'.

Тяжелая дверь со скрипом открывается и оттуда растерянно таращится в темноту толстый охранник.

— Что за шутки! — ругается он, — это ты, Фридо? Кончай дурака валять.

Аккуратно бью его по голове и укладываю в сторонку. Захожу в помещение караулки. Восемь человек ждут своей очереди заступать на дежурство — пьют вино, режутся в карты. Бью одного по спине и говорю:

— Эй, осел, тебя ждут во дворе.

— Это кто это? — тупо поворачивается он.

— Что за дерьмо? — хмуро говорит начальник караула, — двое на улицу проверить посты, — командует он.

И они идут, а там их поджидают мои люди, остается шестеро. Тихо говорю одному:

— Ты шельмуешь, приятель.

Все подскакивают. И в дело идут кочерга, пустые бутылки и табуреты. Охранники сами не понимают: что к чему.

Один бросается на другого. Начальник кричит:

— Тревога!

Бросается в пустоту стулом, в ответ получает по голове табуретом.

Заканчивается потасовка небольшим синяком на моем колене и полным поражением внутренней охраны крепости Кесрон.

С первого уровня поднимаются еще двое охранников — они услышали крик: 'Тревога!' и недоуменно озирают следы побоища.

Приходится снова работать табуреткой.

В помещение проникают мои товарищи.

— Где он? — спрашивает Влару. — я сам видел, как он вошел. (Это он говорит про меня.)

Я и не рассчитывал на терпение моих друзей, и потому, не мешкая, бегу на второй уровень, где быстро вырубаю еще двоих и поворачиваю застежку.

Открываю шестую камеру. Но там сидит вовсе не Равгад, а какой — то мерзкий тип с унылой черной рожей, — он удивлен не меньше моего. Но не дает мне времени опомниться и закрыть дверь. Он толкает меня и несется наверх, сбивая всех на своем пути. Ко мне спустились мои товарищи, и теперь мы подходим к каждой камере и спрашиваем, кто там сидит.

Вскоре мы слышим знакомый голос, принадлежащий барону.

Он вываливается в наши объятия с совершенно отчаявшимся видом.

— Там еще две девушки служанки. — Показывает он на соседнюю дверь, — их надо спасти.

Вытаскиваем и девиц тоже.

— Все, надо бежать! — объявляет Брисот.

Нас дружно призывают другие заключенные, но не выпускать же всех. Все-таки, это крепость-тюрьма и в ней сидят преступники. Хотя кто знает, сколько в ней людей, подобных барону.

Мы возвращаемся в караульное помещение — на верхних уровнях тоже есть охрана — ей занимаются, по приказу Брисота, люди набларийца Рантцерга. Мы выбираемся на улицу.

— Что нам делать со сбежавшим заключенным?

— Он выпустил из камеры на первом уровне какого-то старика, и еще троих, — говорит Караэло. — Я не успел ему помешать, хотя он хромой-демон!

Нам некогда думать об этом. Крики и шум могли привлечь часовых с других башен. Набларийцы прикрывают наш отход, а мы, уже не занимаясь скалолазанием, выходим через ворота. Охрана то обезоружена.

Не знаю, как покинул крепость черный хромоногий демон со своими товарищами, может, проскочил в темноте под шумок вместе с нами через ворота, хотя я следил за ним. Но нас уже это не волновало. Следовало торопиться. Пока дозорные с остальных башен не заметили наш побег.

Мы довезли Равгада и девушек в Ладеон и, передав их в руки принца, поспешили в Мэриэг — задерживаться было опасно — на наше счастье был праздник Садов, в который устраивались ярмарки, и в город с утра шло много подвод, приезжих и торговцев.

Днем я на улице Внимания увидел карету со знакомым гербом, она принадлежала Кафирии Джоку.

Она сама заметила меня и велела кучеру остановиться. Я подошел и поздоровался.

— Есть ли какие-то новости во дворце?

Она посмотрела на меня проницательным взглядом.

— Король в негодовании! Прошлой ночью вырезали почти всю охрану крепости Кесрон! Он рвет и мечет. Прямо у него под носом! Все это было очень рискованно.

— Кого-то подозревают?

— Говорят, что сбежало несколько заключенных, но вот что странно — ради заурядных разбойников кто-то организовал настолько опасную и непростую атаку крепости, что это вызывает недоумение.

'Было неплохо, что вместе с Равгадом мы выпустили еще парочку заключенных — это сбило всех со следа, если бы сбежал один Равгад — это было бы слишком очевидно, а так возникал вопрос: кого хотели освободить, ради кого устроили нападение.

Хотя, для короля, я думаю, ответ был ясен.

Я направился в Черный Город — надо было рассчитаться с Рантцергом.

Наблариец покачал головой и принял от меня деньги — плату за участие его людей — пятеро еще не вернулись в город, они сопровождают Равгада и девушек в тайное место, я подозревал, что в Алабен, по Кушпанской дороге.

Принц последовал моему совету и вместо того, чтобы спрятать их в Квитании, решил отправить на корабле за границу.

Чтобы не возбуждать подозрений, все приближенные принца вернулись в Мэриэг засветло.

— Известно, что король посылал за принцем, интересно, о чем у них шла беседа? — задумчиво сказал наблариец.

Это был риторический вопрос — даже со мной принц не стал бы делиться подробностями этого разговора.

Жизнь в Мэриэге шла своим чередом. Вполне мирно и заурядно, если не брать во внимание разные пустяки, вроде встреч с людьми невоспитанными и грубыми, коих следовало бы проучить. И мы…учили.

Обычно Алонтий засиживался с графом Лону и бароном Равгадом в трактире 'Королевские фазаны', который завсегдатаи нарекли 'Хромая обезьяна', в честь его хромоногого хозяина.

В том же заведении часто собирались молодые люди из королевского лагеря. Некие Саконьен, Фажумар, Бларог, Фесгевон, Ржобен, Лаоджон Фляпрен, то есть мадариане. Часто туда наведывались и неберийцы.

Обычно они трапезничали своими компаниями, и в прежние годы застолья проходили без каких-либо осложнений.

Но в последнее время все чаще стали происходить столкновения между людьми, принадлежавшими лагерю короля и лагерю коннетабля. Тут была замешана не только религиозная вражда и политические распри. Многие под шумок сводили свои личные счеты. Стычки и потасовки приняли регулярный характер.