Людмила Ардова - Путь дипломатии

— Меня зовут ксант Беорольд! — сказал этот человек, не отрываясь, глядя в мои глаза.

— Герцог Пирский, регент его высочества Антонура, принца Анатолии, — представила меня Гилика.

— Очень приятно познакомится, — с натянутой вежливостью ответил Беорольд, — мы редко видим в наших краях чужеземцев. Говорят, что они все боятся Арао.

— В этом, наверное, что-то есть, но я не боюсь Арао. Если ваш Змей так же умен, сколь велик, то мне опасаться нечего — он поймет, что мы прибыли сюда с мирными намерениями.

— Он не любит самонадеянных людей, — резко отвел акабужец.

— Мы ведь не знаем ничего про отношение Арао к анатолийцам, — тихо сказала Гилика, — но мне, кажется, он будет рад тому, что с нами хотят дружить.

— Следует быть разборчивыми в вопросах дружбы. Мы никогда с вами прежде не встречались, господин посол? — спросил он, глядя в мои глаза.

— Я бы запомнил такую встречу, хотя все, возможно, в моей жизни было много встреч. Мы могли встречаться раньше, но по достойным причинам не понять друг друга.

— Недопонимание — причина многих бед, — сухо сказал Беорольд.

Он обдал меня ледяным холодом презрения, и я почувствовал волну ненависти. Он мог и не узнать меня, а ненавидеть просто — как чужеземца.

— Боюсь, что будут большие проблемы с этим одноруким! — тихо сказал я Аньяну.

— Почему он так на вас набросился? — недоумевала королева, когда мы остались одни.

— Боюсь, что мое присутствие здесь осложнит все дело, — сказал я.

— Объяснитесь же!

Мне пришлось рассказать Гилике тайну давних событий в Дори-Ден. Она смотрела на меня широко открытыми глазами.

— Вы спасли наследника?

— Да, я помог сохранить наследнику жизнь.

— Я что-то слышала о нападении, но кто защитил принца — не сообщали. Так это были вы!

— Но, благодаря моему вмешательству в тот день, теперь я имею здесь врагов.

— Да, старая история осложняет дело. Вот что, сидите сегодня во дворце и никуда ни ногой. Мне известны обычаи в этой стране: вы — теперь их кровный враг. Я должна посоветоваться с Арао.

Я поклонился и пошел к выходу.

— Льен, будьте осторожны! — прошептала она, или мне послышалось?

Я последовал ее совету и просидел в своих покоях до позднего вечера, пока в дверь мою не постучали условным стуком — это была Далбера, которой Гилика безоговорочно доверяла.

— Что вам сказал Арао? — спросил я королеву, когда она вернулась.

— Вам предстоит искупить вину перед этими семьями. Я вызову их представителей завтра на совет, и вы изложите свои предложения. Но вам придется нелегко, если кто-нибудь заподозрит вас и уличит в неискренности, вспомнив старую историю, все дело может развалиться и даже мое слово не повлияет на ситуацию. Вам придется убедить их.

— Но разве не вы их правительница?

— Власть в Акабуа поделена следующим образом — я решаю внутриполитические задачи, могу казнить, могу помиловать трех человек в году (не больше), еще я могу предложить ввести новый закон, но совет должен его поддержать. Также согласие совета необходимо, когда речь касается военных действий: если я решу начать войну с кем-либо — только в случае единодушного согласия совета Акабуа примет участие в ней, но сначала спросят, что думает об этом Арао. Князья прислушиваются к одному мнению, которое ценится больше моего, мнению Арао. Чтобы я не предложила и не решила, если это противоречит желанию Арао, все мои намерения окажутся бесполезны.

— Кто выражает мнение Арао?

— Жрецы. Жрец Барседон и другие посредники. Тут невозможно схитрить. Да я бы и не стала, очень опасно обманывать совет, пренебрегая словами Арао — он не прощает такого отношения. Известны ужасные истории, когда он жестоко наказывал избранниц за то, что ошибся в них.

— Значит, Арао — король, а вы — королева!

— Арао — первый в Акабуа, а я стою ступенькой ниже, вот так. Но могу вас подбодрить — я имею сильную связь с Арао. Эрцгерцогиня может попытаться его убедить. Хотя это очень сложно. Он редко обращается ко мне, но когда я чувствую его, то испытываю очень сильное ощущение. Я сама могу спрашивать его. Я говорила с ним о вас.

— Что ответил змей?

— Он не против вашей поездки в Акабуа — это все, что я смогла узнать от него.

— Вы меня порадовали, ваше величество, я уже сумел кое-что! Заручиться благословением Великого Арао — великая честь. Я могу считать себя счастливчиком — половина дела у меня в кармане.

— Не шутите таким вещами! — взволнованно сказала Гилика, — я видела его, и он бесподобен, его могущество внушает трепет и оно не сравнимо ни с чем.

— Я ему завидую и даже ревную, вот если бы мне удалось однажды услышать такие же слова о себе.

Гилика сердито посмотрела на меня, и я сразу узнал в ней милую озорную девочку, которую я знал много лет назад.

— Итак, помните: вам придется заручиться поддержкой совета, но самое главное получить согласие Арао. Только так можно здесь на что-то рассчитывать.

— Кого мне следует опасаться, и кто имеет в совете наибольший вес? — спросил я королеву перед тем, как мы вошли в зал.

— К стыду своему я отвечу: не знаю. Я ведь покинула Акабуа почти сразу после того, как Арао выбрал меня. Но, по словам Нартессы и Далберы, большим уважением тут пользуются два человека: ксант Клекрат — он ведет все собрания, вы беседовали с ним вчера на приеме, и ксант Пантор — его я знаю лично, нас успели познакомить до моего отъезда.

Собрание совета проходило в довольно торжественной обстановке, в черном мраморном зале, при свете старинных светильников, рядом с древней статуей одного из основателей Акабуа.

Все ксанты сидели за подковообразным столом в роскошных креслах. Нам, с Гиликой и Гридером, отводились особые места в центре.

Когда закончилась церемониальная часть с приветствиями и изъявлениями взаимного уважения, мне предоставили возможность говорить. И я поступил неожиданно даже для самого себя. Выступление на совете я начал с того, что невозмутимым голосом сообщил собранию в числе 30 человек о том, что я когда-то остановил людей из Акабуа в Дори-Ден, и одному даже отрубил руку.

— Вот ваш перстень, ксант Беорольд, — я вежливо поклонился и протянул акабужцу украшение, снятое однажды с его отрубленной руки.

По залу прошел гул голосов. Гилика тревожно на меня взглянула. Тот, к кому я обратился, напоминал мне каменное изваяние, что стояло у него за спиной. Наверное, он окаменел от моей дерзости.

Я подошел к Беорольду и положил перед ним его перстень. Он снова начал испепелять меня взглядом.

— Так я не ошибся, это был ты!

— Да, я! Но сожалею, что мой долг превратил меня в вашего врага, ксант Беорольд. Поставьте себя на мое место и скажите, чтобы вы сделали, зная, что вашему господину угрожают?