Людмила Ардова - Путь дипломатии

Взяв Тарэйн, мы двинулись на Коладон. Переправившись через реку, мы обошли развалины старой крепости, я удивлялся лишь тому, что король не подумал ее восстановить. Крепость разрушили много лет назад — она занимала выгодное положение на карте, являясь форпостом в излучине реки, которая делилась в этом месте на приток Этури.

В давние времена римидинцы пытались завладеть территорией графства. И мощные укрепления на реке были разрушены в одной из войн.

Теперь это место никто не охранял, река использовалась для мирного судоходства, но я подумал о том, что если бы в Римидине не было сейчас раскола, то кто бы помешал империи осуществить новую экспансию, двигаясь беспрепятственно по

Этури и Розовой реке. С одной стороны Коладон защищали горы и область Харгана. А вот река делала Коладон уязвимым. Говорят, что в старые времена графство уберегла от вторжения магия. Но есть ли она там теперь?

Пограничный гарнизон в Шрете атакуют другие отряды. Наша задача была завладеть графским замком и городком.

С этим у нас возникли осложнения.

Скатолла и Тарэйн — чистое везение, мы просто взяли то, что само шло в руки, а вот сейчас с Коладоном вышло иначе.

Видимо, Мерент успел получить какие-то указания из столицы, либо сам оказался достаточно умен, чтобы подготовиться к вторжению, а возможно, его успели предупредить из Тарэйна или Бирмидера — и он засел вместе с домочадцами в замке.

Несмотря на то, что у Мерента нет достаточного количества людей, он, может оказывать сопротивление долгое время. Но вот времени нам как раз не хотелось терять. Осаду мы точно не планировали. При взгляде на мощные стены и глубокий ров, хоть и не заполненный водой, нам становилось ясно, что замком будет не так легко завладеть. Мост был поднят, ворота заперты. На башнях дежурили стрелки. Осмотрев неприступные стены Коладона, поняли, что вынудить Мерентов к сдаче не выйдет тем числом людей, что у нас были.

Но мы быстро заняли город, наши люди объезжали его окрестности, ставили посты на дорогах и следили, чтобы никто не покинул графство.

А мы с Аньяном и капитаном Солорсом, получившим от Болэфа командование этой операцией, обсуждали наше положение.

— Город наш, но в замке, где засел Мерент, полно людей. Как быть?

— Что ж, в крайнем случае, оставим замок с его обитателями, — сказал Аньян, — он не имеет для нас никакого значения. Гарнизон в Шрете долго не продержится его, а мы пока расположимся в окрестностях замка. И подождем удобного момента, возможно, найдется способ выкурить их оттуда.

— Я думаю, что он постарается связаться с Сатом. Мерент должен послать гонца в Мэриэг с докладом о новых обстоятельствах. Надо, во что бы то ни стало, его перехватить.

Гилика в первую очередь волновалась о своей таинственной знакомой. Мы поехали с ней по адресу, указанному на письме и постучали в покрашенную зеленой краской дверь скромного дома. Нам навстречу вышла хозяйка и радостно воскликнула, увидев королеву.

— Вот она, моя подопечная, — сказала Гилика, — между прочим, она утверждает, что знала вас, и вы однажды принимали участие в ее судьбе, так что, эта юная особа связывает нас с вами необходимостью помогать ей.

Я увидел красивую девушку, очень знакомую — смуглое лицо, высокие скулы, нежный румянец и черные глаза — племянница Рантцерга — Амирей! А ведь Гротум говорил мне, что она пропала! Я даже обещал ее разыскать. Она была одета в светло-зеленое с черной полоской платье, на красивых руках позвякивали браслеты, а черные, как смоль, волосы были сплетены во множество тонких косичек и схвачены белой лентой возле шеи. Худенькая фигурка, изящные движения. Глядя на нее, нельзя было не любоваться. Она подошла к Гилике и склонилась в поклоне.

— Позвольте мне выразить мое восхищение вами, ваше величество, а также свое сочувствие в связи с большой утратой.

— Благодарю тебя, милая Амирей, за эти слова. Я очень беспокоилась о тебе, но вижу, что все в порядке.

— Да. Добрые люди, которым вы поручили меня, заботились обо мне.

— Но ты уехала! Это был рискованный шаг.

— С их согласия. Я хотела побывать на могилах моих родителей.

— Похвальное желание. Я рада, что с тобой ничего не случилось. Но позволь мне представить своего друга, ты должна его узнать. Он когда-то помогал тебе.

Амирей подняла на меня глаза и покраснела, — конечно, она сразу узнала меня, и взгляд ее говорил об огромной радости.

— Я счастлива видеть вас, граф Улон.

— Теперь перед тобой герцог Пирский, — поправила ее королева.

— Вот кого я не ожидал здесь увидеть, — сказал я. — Ты сразу меня узнала?

— Конечно! — она с трудом скрывала свою радость, ответила поспешно, и смутилась. Ее поведение не ускользнуло от внимательного взгляда Гилики. Она с интересом наблюдала за нами.

— Где же ты пропадала, крошка?

— Я жива, благодаря королеве Гилике. Она спасла мне жизнь!

Голос Амирей переливался как звуки нежной арфы.

— Ты выросла и похорошела! Ты напоминаешь мне полураскрывшийся бутон розы. Твой дядя мог бы гордиться тобой.

И вы скрывали свое знакомство от меня, ваше величество? — весело заметил я королеве.

— До самого последнего момента. Я рассчитывала сделать вам сюрприз, — сухо ответила Гилика.

Я заметил в ее глазах искорку ревности. Или мне показалось?

Амирей поведала нам о знакомстве с Вибельдой. Я был сильно удивлен участием этой дамы в ее судьбе. Но Вибельда занимала сторону Мараона, а значит, ее поступки не были направлены против нас.

— Так ты живешь тут скрытно? — спросила Гилика.

— Да, Вибельда велела мне дождаться вас и следовать затем вашим решениям.

— Очень хорошо, — сказала Гилика, — я думаю, что тебя надо отправить подальше — в безопасное место. Я пошлю тебя к своим родным в Фергению или Гартулу — там ты сможешь найти себе достойного супруга.

— Нет, — сказал я. — Амирей должна остаться здесь, в Коладоне. Он по праву принадлежит ей. И учитывая новые обстоятельства, присутствие здесь графини будет весьма кстати. Мы не просто захватим Коладон, мы поможем вернуть его законной владелице. Амирей станет нашей союзницей, и это сильный аргумент против Ларотумского короля.

Гилика с удивлением на меня посмотрела и, нахмурив свои красивые брови, ничего не сказала. Очевидно, что присутствие Амирей стало чем-то сильно ей досаждать, и я уже догадался — чем. Но она не была бы той, кем она была, если бы не умела брать верх над чувствами, особенно, такими мелкими и глупыми, как ревность. Гилика расправила свой пунцовый шарф из нежной вак и сказала:

— Пусть будет так, как предлагает герцог Пирский. Амирей заслуживает справедливости, как и все мы.