Людмила Ардова - Путь дипломатии

Мерент не мог ничего сделать, но я знал, что со дня на день должны прийти вести из Мэриэга.

Расставив на башнях часовых, я приказал внимательно следить и за небом, и за дорогой. Мое беспокойство принесло свои плоды. В день нашего вторжения в час Ворона раздались громкие крики. Я услышал, потому что был внизу на площадке около замка.

— Смотрите: ящер! Ящер! — закричал дозорный с башни.

Мы все внимательно следили за полетом ящера, который совершал плавный круг перед приземлением. Он опустился на верхнюю площадку, откуда открывался прекрасный вид. Ящер терпеливо дожидался, пока его не разблокируют — требовалась фраза и предмет, а также лакомство. Но мы не знали, какие именно. Зато знал Мерент.

— Видимо, это ящер из Мэриэга. Срочно ведите из темницы Мерента, надо допросить его.

Я поднялся в комнату, куда вскоре доставили нашего пленника.

— Я сообщу, зачем вы здесь, — сказал я без всяких предисловий. — Мои люди перехватили ящера.

Мерент торжествующе улыбнулся, — до него дошло, что мы не можем подобраться к посланию.

— Вы должны дать нам ключи от этого ящера, — сказал я. — Иначе мы вас убьем.

Мерент никак не реагировал. На его лице застыла улыбка ослиного упрямства скрещенного с полным идиотизмом — только идиот может наслаждаться столь нелепым ощущением своей власти, не думая о том, как легко нам из него выбить правду.

— Приведите его сына, — скомандовал Аньян.

— Гартулийский пес, — прошипел Мерент.

— Что? Что ты сказал? — вскипел Аньян.

— Каким бы ты ни был, ты не убьешь моего сына, потому что ты дворянин.

— Вы видимо, забыли уважаемый Мерент, что мы на войне, — вежливо сказал я. — И если сам король Тамелий позволил себе держать в заложницах принцессу Гилику много лет, то почему вы думаете, что король Цирестор будет более милосердным к вам — человеку не очень высокого звания, слабого ума и сомнительных достоинств.

— Ладно, ваша взяла, там, — сдался Мерент, — в том шкафу перчатка Сата.

— А слова?

— Слова такие: Муж зрелый, берегись двух врагов — беспечности и лени.

— Золотые слова, — усмехнулся я, — зря вы ими пренебрегали.

Я взял перчатку и побежал наверх, кивнув Аньяну. Ящер, обнюхав перчатку, а затем, получив из моей руки угощение и услышав знакомые слова, позволил мне беспрепятственно вытащить у него из-под ошейника послание, свернутое в несколько раз. Оно было лаконично:

"Готовьтесь к военным действиям с Фергенией. Через пять дней мы будем возле границы. Ваши люди должны перейти реку и присоединиться к армии".

Интересно, о чем они раньше думали? Крестиком вышивали?

Ящер, посланный Сатом в Коладон, сыграл нам хорошую службу. Мы заставили Мерента написать ответ под страхом смерти.

— Надо как-то дезинформировать Сата, — сказал я. — Послушайте, Мерент, мы сохраним вам жизнь, если вы напишете графу Сату письмо.

Мерент помалкивал, на лице его застыла кривая улыбка.

— Вы напишете ему, что готовы в любой момент поддержать его, перейдя реку.

Дезинформировав Сата о том, что в нужный момент Коладон поддержит наступление армии, мы позволили ему немного расслабиться.

Люди людьми — боги богами! Еще вопрос — кому сложнее справиться со своими заботами! Пока Тамелий готовился воевать с Цирестором, наблюдатели беспокоились о власти, которую всегда очень сложно делить. Поведение Дарбо и Черного Лиса окончательно рассорило их с другими обитателями Бездны. Они собрались на новый Совет.

— Есть могущественное существо в Акабуа, — задумчиво сказала Тьюна, — он мог бы стать нашим союзником.

— Кто он? — с любопытством спросил Тангро.

— Я сама бы хотела выяснить это. Мне кажется, что он не с этой планеты.

— Как такое возможно? — удивилась Имитона.

— Он преодолел щит, — спокойно ответила Нажуверда.

— Откуда тебе это известно?

— Я уже встречалась с ним, пока вы сидели в Бездне, и Дарбо морочил вам головы.

Тьюна обиженно и сердито посмотрела на свою подругу.

— И что он сказал?

— Он не против наших действий, если они, цитирую дословно: "Не повлекут за собой необратимых последствий на Аландакии и не нарушат порядков существующих в Акабуа".

— Чего он сам хочет?

— Его аппетиты скромны — однажды попав на земли Акабуа, он выбрал себе их постоянным убежищем, климат этой страны ему очень подходит.

— Что он думает о нашем конфликте? Ему известно что-либо, какова его сила?

— Он очень силен, но он не бог, он смертен, но способен жить долго, сила его такова, что он полстью защищен, к нему не подойти: ни когда он спит, ни когда он бодрствует, — змей ощущает все, что происходит на очень большом расстоянии от него и способен влиять на разум людей. Однажды, человек, рискнувший пойти на него, воткнул меч себе в горло, когда приблизился к храму, где обитает Арао.

— Захочет ли он стать нашим союзником?

— Вряд ли. Змей занимает пассивную позицию. Но он считает, что в скором времени мир должен измениться. В Акабуа стали происходить неприятные на его взгляд вещи.

— Какие? — нежно промурлыкала Имитона.

— Что-то вроде регрессии. Акабуа — закрытый мир и поэтому он начал съедать себя изнутри.

— Это может быть нам полезно?

— С какой стороны посмотреть. Пока Арао не будет вмешиваться в дела людей и влиять на ход событий, так он мне пообещал, но я не стала бы придавать его обещаниям слишком большого значения.

— Он знает что-нибудь о нашем расколе?

— Я посвятила его, но этот конфликт ему неинтересен. Его больше занимают дела смертных. Учитывая, что он один из них. Хотя и другой крови.

После того, как наблюдатели заключили соглашение о паритете, Дарбо и Черные лис не находили себе покоя придумывая, как его нарушить, но так, чтобы остальные ни о чем не догадались. Сделать это было весьма сложно: с некоторых пор за ними постоянно следили четыре пары внимательных глаз, пожалуй, одна пара была несколько ленива для этой задачи, и Черный Лис, хорошо зная ее непоследовательный характер, решил, что ему удастся провести свою сестру. Он хотел проскользнуть мимо белого барса, думая, что тот перестал следить за ним. Но он ошибся: Имитона тут же прихватила его за бок, отливающий черным мехом.

— Куда это ты собрался, братец? — ласково промурлыкала она, показывая острые зубы.

Лис виновато поджал хвост, изображая раскаяние.

— Прости, сестричка, я не хотел обидеть тебя.

Поняв, что даже Имитону им не удастся обвести вокруг пальца, два наблюдателя решили подойти к делу с другой стороны.

— Неужели ты не понимаешь сестра, что конклав никогда не простит нас, — сказал Дарбо. — Что станет с тобой — ты даже представить не можешь! С такими, как мы, не церемонятся. Звездная пыль — это лучшее, на что ты можешь рассчитывать.