Людмила Ардова - Путь дипломатии

Она на крыльях нежности парила!

Она мне жизнь сияньем озарила,

Она меня спасла и опалила

Лучистым взглядом темных, словно небо, глаз.

Я прочел его Гилике, а она, смеясь, назвала меня сумасшедшим. Что ж, так и было! Я сошел с ума от любви. Так и сказал ей.

— Нет, Льен, ты никогда не потеряешь себя настолько, чтобы забыть о долге и твоей цели.

— Что моя цель значит без тебя? — сказал я.

Она только головой покачала.

Ночь накануне сражения мы с Гиликой провели вместе — она заснула в моей постели. Чудесные волосы ее темной волной закрыли подушки, и я играл волнистыми прядями, прижимая к губам. Нежный запах Гилики, гибкое как у кошки тело и дивная кожа нежнее шелка — все было прекрасно. Обладание любимой женщиной сводило с ума. Но я не мог в открытую наслаждаться своей победой: пока меня не признают в Римидине, я буду всего лишь тайным возлюбленным и не больше. Я должен стать равным ей и завтра будет сделан первый шаг на пути к этому. Не дожидаясь рассвета, я покинул замок, направляясь к остальной армии.

После проигранной войны с Гэродо под предводительством герцога Моньена король, едва пережив этот позор, уже не мог доверить армию герцогу во второй раз. Но и Бленше, на которого он прежде рассчитывал, все еще был прикован к постели.

Долгое время Авеиль выхаживала графа Бленше, а когда ему полегчало, стало известно, что коннетаблем назначен граф Сат. Бленше был уязвлен — король предпочел ему другого командира. Война с Фергенией началась без него. А граф был готов подняться и идти в бой прямо на костылях.

Мать появлялась в его доме с регулярной настойчивостью и сыпала проклятия на голову Авеиль, называя ее то ведьмой, то колдуньей.

— Из-за этой несносной женщины ты лишишься карьеры, о боги! — взвывала она, — ты лишишься головы! Дружба с Турмоном едва не погубила тебя, а вот новая напасть — посланница тьмы, демон в юбке послана тебе на погибель.

Авеиль держалась на расстоянии и как будто ждала, когда он сделает первый шаг.

Кробос направил в Фергению, по его словам, для усмирения Цирестора, два гвардейских полка, и четыре роты лучников, считая, что этого будет более чем достаточно, чтобы справиться с непокорным народом.

Его позиции оказались подорваны войной с провинциями и он, разумеется, рассчитывал преуспеть в новой войне, но не обладал достаточными силами для широкомасштабных действий.

Сенбакидо и Гэродо, несмотря на заключенный с ними мир, не пожелали принять в новой войне участие на стороне Тамелия. В бессильной ярости ему пришлось с этим смириться. Маркиз Фэту и Гиводелло, вообще, отговаривали его от нового похода, а вот Локман, Валенсий и Сав напротив — убеждали в его необходимости.

И хотя шпионы донесли ему о союзе, заключенном Цирестором с Гартулой, он не придал их сведениям серьезного значения. Он слишком долгое время играл этими странами, стравливая между собой, чтобы поверить в их дружбу, и теперь не видел причин для волнения. А Гилика все еще была для него залогом победы. Единственное, что ему было не по душе это то, что она покинула Гартулу и направилась в Фергению, но ее поступок он объяснял лишь желанием повидать родных. Поездка в Акабуа вполне понятна — ведь Гилика стала эрцгерцогиней, а значит — теперь настала пора платить долги. Но Гилика уже давно ничего не сообщала ему. Тамелий начал думать, что, возможно, ей кто-то пытается помешать исполнить долг перед своим благодетелем, и он снова послал к ней герцога Моньена. Как мы уже знаем, самоуверенность и на этот раз подвела короля, он стал терять чутье.

У Локмана нашлись свои причины, чтобы втянуть Тамелия в новую войну. В его руках были "ключи" к министерствам, особенно к казначейству, а любая война — это в первую очередь деньги. Советник решил поживиться на ней.

Валенсий мечтал отомстить Гартуле и Фергении за разрушенные храмы и за то, что он лишился большей части своих энергетических источников.

Баронесса Сав использовала этот шанс, чтобы отвлечь короля от нее самой — в последнее время ей все сложнее стало лавировать между многочисленными мужскими "эго", слишком многие хотели ее вывести на чистую воду, желали избавиться от нее. И казной ордена, оказавшейся в ее руках, также мечтал завладеть, по меньшей мере, один человек. А то, что знает один — знают все.

Причины, двигавшие разными людьми, переплелись и привели ларотумскую армию к герцогству Скатолла. Тамелий сильно рассчитывал на его помощь. Король думал, что войско ворвется через земли Скатоллы и Тарэйн, ударив в самый чувствительный участок Фергении.

— Тут они почти не защищены, пробьемся к Миринделу, и они — наши.

Но он не ожидал того, что произошло. Ни Тамелий, ни граф Сат, не предполагали, что Акабуа, никогда не воевавшее Акабуа, неожиданно вступит в игру, переправится через реку и нанесет удар в ларотумскому войску справа.

В левой части границы Ларотум и Фергению разделяло Великое Черное озеро.

Большой отряд под командованием Аньяна переправился на кораблях и высадился на берег Фергении, так как существовала опасность прорыва по озеру из герцогства Моньен, соседствующего со Скатоллой. Существовало место, удобное для высадки ларотумцев, откуда отряды могли присоединиться к остальной армии или зайти в тыл фергенийского войска, если Сат продумает такую хитрую тактику.

Аньян уже имел большой опыт схваток, рейды в земли враждующих гартулийских баронов, научили его вести бой в необычных условиях с хорошо подготовленным и обученным противником.

Утро выдалось туманное, озеро, как будто специально, заволокло пеленой, барон Мастендольф под прикрытием плотно растущих ив и кустов ждал высадки ларотумцев.

В обволакивающей слух тишине раздаются звуки: шлепающие, плещущие звуки весел, шаркающие звуки дна, задетого килями, звуки движений — быстрых, стремительных. И вот из молочной пелены показываются силуэты воинов.

Аньян не спешит, ждет, когда они приблизятся, затем дает знак своим людям. И десятки стрел летят в незваных гостей. Десятки тел падают замертво, остальные продолжают движение.

Люди Аладара прикрываясь щитами, наступают, встречаются лицом к лицу с врагом. И начинается битва. Гартулийцы сражаются отважно, но люди из отряда Аладара хорошо подготовлены, они дерутся остервенело — многим есть что терять, в отряде они могут заниматься узаконенным разбоем, они особая гвардия короля, — непризнанные никем, получившие негласную защиту и покровительство Тамелия Кробоса. Настала пора платить долги, чтобы продолжать свою "службу".

Не успело взойти солнце, и разогнать остатки ночного тумана, а было ясно, кто победил в этом бою: гартулийцы заставили бежать немногих выживших ларотумцев. Сам командир их, получил легкую рану, и, убедившись в своем поражении, спешно уносил ноги. Аньян прекратил преследование у самого озера. Один корабль уплыл под обстрелом лучников. А тем временем Льен вместе с Болэфом участвовал в битве под Тарэйном.